Нейтралы
Шрифт:
Даже по меркам красно-золотых, ор там стоял знатный.
– Как-то у вас слишком весело, - подойдя к сидевшим на диванчике Томасу и Финнигану, сообщил я. – Что-то случилось или просто энергию некуда девать?
– Вейн отравила Уизли, Рональда, - ответил мулат. – Он сейчас в больничном крыле. Эй! Ты как сюда попал?
– Подслушал пароль, - пожал я плечами. – Делов-то. Так что там с номером шестым? Вейн тоже считает его возлюбленным Поттера?
– Что значит «тоже»?! – вылупились на меня парни.
– Ну, у нас после четвертого курса ходила такая версия. Помните второе испытание на Турнире? Крам спасал Грейнджер, которая ему нравилась, Диггори вытаскивал красотку Чанг, Делакур – младшую сестру. А кого Поттер тащил? То-то же. Так что версию нестандартной любви народ обсуждал всерьёз.
– Да не, не может быть! – переглянувшись между собой, снова выдали они хором.
– Мы тоже так со временем решили. Очевидно, что Рон неровно дышит к Грейнджер, а Поттер засматривается на девушек. Значит, Вейн считает иначе?
– Она Поттера приворожить хотела, - замотал головой Томас. – Только чего-то напутала с доставкой, её конфеты с зельем съел Рон и теперь он лежит на койке. У Вейн истерика, она из комнаты не выходит. Говорят, Джинни ей что-то с лицом сделала.
– Джиневру можно понять. Если бы моего близкого траванули, я бы тоже виновнику что-то с лицом сделал. Рональда скоро выпустят?
– Неизвестно. Говорят, Поттер его сначала к Слагхорну потащил, там Рону стало совсем худо и его отнесли к Помфри.
– Даже так?
Слагхорн, как и любой мастер-зельевар, в медицине разбираться обязан. Не знаю, на каком уровне, но не на начальном точно. Если он не смог разобраться с проблемой и парня потащили в больницу, значит, проблема серьёзная.
– На обратном пути зайду, поинтересуюсь у дежурного, насколько всё плохо.
– Точно, ты же в целительский кружок ходишь, - припомнил Дин.
Из них двоих он говорил чаще, Финниган предпочитал молчать и слушать.
– Я и вам обоим рекомендую туда походить. Медицина – дело такое, в жизни рано или поздно пригодится. Ладно, я чего сюда пришел-то, - моя палочка описала полукруг, накладывая изящное сочетание отводящих внимание и заглушающих чар. – Ты с дядюшкой Сэмом или кем-то из славной когорты его коллег связь поддерживаешь?
– Ну типа того, - осторожно ответил мулат. О знакомствах в Лютном он старался не распространяться и правильно делал.
– Можешь у них поинтересоваться – вещи Блэков продолжают появляться на рынке? Сириуса ведь оправдали, доступ к деньгам у него появился. По идее, распродавать имущество больше нет необходимости. А мне кое-что хотелось бы прикупить, и я точно знаю, что у Блэков нужные мне артефакты были.
– Не вопрос, спрошу! – кивнул мулат. – Только, сам понимаешь, не письмом. Забегу туда на следующих выходных.
– Конечно, мне не к спеху.
Поболтав ещё немного, я распрощался с пацанами. Долго находиться в обществе красно-золотых невозможно, исключения вроде Корнера только подтверждают правило. У нормальных людей от излучаемого гриффами энтузиазма голова болит.
История про отравление меня заинтересовала, я её смутно помнил по фильму, да и сейчас она казалась какой-то странной. Незавершенной. Уизли, конечно, паренек простодушный, но жизнь в одном доме с близнецами приучила его проверять еду, напитки, одежду, учебники, дверные проёмы и вообще всё, на что можно наложить заклинания. Или раз они выпустились, то можно расслабиться? Короче говоря, вместо того, чтобы гадать, я решил обратиться к первоисточнику.
Больничное крыло расположено на втором этаже и представляет собой отгороженный от общего коридора тупичок с десятком комнат. Помимо общего большого лазарета, куда в девяноста процентов случаев помещают пострадавших, также есть процедурный кабинет, учебный класс, ванная, помещение для инфекционных больных, особый кабинет для пострадавших от тяжелых проклятий. Последний на моей памяти открывался всего один раз – в прошлом году, когда после событий в Министерстве лечили Уизли и Лонгботтома.
Поттер, Грейнджер и Джиневра Уизли пристроились на скамеечке перед дверью в лазарет. Лица у всех троих были мрачные.
– Всем привет! Не пускают?
– Нет. Выгнали, - ответил Поттер.
– Вы, небось, дежурных своими вопросами достали, - кивнул я. – Ладно, схожу, посмотрю, что там.
Внутри помещения находились всего два человека – лежащий на кровати Рон и симпатичная барсучиха Максин О’Флаэрти, моя знакомая по целительскому кружку. Хорошая девушка, единственным недостатком которой является увлечение квиддичем. Максин читала учебник, поэтому я не стал её отвлекать, только спросил разрешения проверить состояние Рональда. Дежурная фыркнула и сунула мне больничную карточку с написанным почерком мадам Помфри диагнозом.
– У вашего друга… и брата, отравление, совмещенное с сильной аллергией, - вернувшись в коридор пять минут спустя, сообщил я сидельцам. – Опасности для жизни нет.
– Нам мадам Помфри так и сказала, - кивнула Джинни. – Только не говорит, когда он очнётся.
– Не раньше завтрашнего утра, так что вы зря здесь сидите. Его специально держат в сонном состоянии. Организму проще бороться с отравой, не тратя ресурсы на бодрствование. Как он так умудрился, можете рассказать? У вас на Гриффиндоре утверждают, его Вейн отравила?
– Эта дура хотела меня приворожить, - с усталой злостью ответил Поттер. – Прислала конфеты с зельем, Рон подумал, что это ему подарок и съел несколько. У него сегодня день рождения, знаешь? Я увидел, что с ним что-то не то, и отвел к Слагхорну. Тот напоил Рона противоядием, мы немного посидели, подождали, пока оно подействует. Профессор сказал, что ничего страшного не произошло, все через это проходят, и предложил в честь события по глоточку медовухи – ему как раз подарили бутылочку. Он, кажется, её берег для Дамблдора, но передумал. Рон выпил несколько глотков и упал на пол. Я быстро нашел у Слагхорна безоар, засунул ему в рот и приволок сюда. Вот и всё.