Нейтринная гонка
Шрифт:
— Ха-ха! Космический Пес побеждает! Я найду гибель! Запомни, Облонг! Тело гуманоидное сильнее Солнца обжечь может!
С этими загадочными словами он нырнул прямо в наше светило.
«Эль-Тигре» вышел из фотосферы под правильным углом, а дальше системы головного корабля сами привели меня в нужное место.
Стелла выдернула меня из смертельной гонки.
Меня, не Космического Пса!
Как только ангар вновь наполнился воздухом, она пришла. Я выбрался из «Эль-Тигре», молчаливый и изможденный. Но когда увидел, что она вновь такая же, как и раньше, я больше не мог грустить.
Стелла пришла в мои объятия, и мы любили друг друга прямо там, в ангаре, и ее роскошная задница
Космический корабль вместе с «Эль-Тигре» — единственной вещью, которую мне жаль было потерять — мы утопили в Тихом океане, в миле от берега. Собственно, это получилось случайно — Стелла не слишком хорошо умела управляться с летающей тарелкой. Заплыв до берега едва не убил нас, и нам повезло, что мы сумели выбраться.
В Сан-Диего все было как всегда: работа, «Бобовые бандиты» и ледяная Эрмина. Только вот я не мог уже душой вернуться к старому. К гонкам я остыл, а работа механиком стала казаться мне бессмысленной. А еще, пусть Хоакин и остальные и не сказали мне дурного слова, я знал: они уверены, что я убил Космического Пса, чтобы заполучить его девушку.
Да, собственно, в каком-то смысле так оно и было.
Мы со Стеллой перебрались в Сан-Франциско и открыли кофейню. Назвали ее «Гараж» и украсили поддельными постерами и фальшивыми сувенирами, на которые порядочный гонщик и не взглянул бы. Зато к Стелле посетителей тянуло почище, чем адвокатов к стодолларовым банкнотам, и дела у нас шли хорошо.
Я не корю себя за то, что выжил. Я готов был мчаться до смертельного финиша, и лишь вмешательство Стеллы спасло меня. Что меня всегда немного беспокоило, так это судьба «НЛО» Космического Пса.
Поразмыслив, я пришел к выводу, что энергетическая установка его тачки по-прежнему поглощает нейтрино, и «НЛО» вместе с трупом Пса все кружит и кружит вокруг Солнца, а может, и купается в его глубинах, и одному Богу известно, какое влияние все это оказывает на наше светило.
Когда в шестидесятых астрономы заговорили о том, что Солнце испускает меньше нейтрино, чем, по их расчетам, должно бы, я сразу понял, что прав.
Но что я могу поделать? Прошло уже полсотни лет, а Земля все кружит по своей орбите, верно? Ну, климат теплеет, так ведь это уже давно объяснили загрязнением окружающей среды, озоновыми дырами и все такое прочее. Я просто хотел рассказать правду, чтобы она не ушла в могилу вместе со мной. На Стеллу тут рассчитывать нечего. Ах да, она, конечно же, за десятилетия не постарела ни на йоту и наверняка останется такой же еще пару сотен лет. (Посмотрели бы вы, какие взгляды на нас бросают, когда Стелла катит меня по улице в инвалидной коляске. Надеюсь, когда я сыграю в ящик, она найдет себе нормального молодого парня.)
За все пятьдесят лет она так и не сказала ни слова. Мне кажется, свойства ее разума таковы, что речь ей просто не нужна. Так что на Стеллу надежды мало.
В голове моей частенько звучат слова Космического Пса:
— Истинно, сотрапего,настоящий гонщик всегда один есть!
«Neutrino Drag». Перевод А. Криволапова
ЧТО В ТРУБУ УХОДИТ? ДЫМ!
Не часто писателю удается найти фэнтезийный ход, который не был уже использован до него. Вампиры, оборотни, единороги, злые мачехи, волшебные кольца, проклятые талисманы, зачарованные замки — инвентарь современных фэнтезийных романов составлен из бессмертных тропов, которые были уже стары, когда братья
Все мы знакомы с темой трех желаний, которые возможны, если нам их предоставит некое могущественное волшебное существо. А что, если эта власть поделена и три желания могут исполниться, лишь только если два человека согласятся пожелать одно и то же? Потенциал юмористических конфликтов при подобных условиях просто неисчерпаем. И, кажется, никто еще не додумался до такого.
Поначалу я хотел придумать для такого рода ситуации некое магическое объяснение, но потом решил обойтись чем-то наукообразным и, боюсь, нагнал лишнего туману. Так что поверьте на слово: перед вами самая настоящая сказка.
Доктор Бобирна Колумник была девушка очень красивая, с отвратительными манерами и таким же отвратительным произношением, да к тому же ужасная доставала и надоеда. И речь тут идет вовсе не о чьем-то личном мнении — все эти четыре характеристики ее личности подтверждены независимыми научными наблюдениями.
Итак, что касается красоты: все без исключения представители мужской части сотрудников «Мезомасштабных технологий» концентрировались вокруг нее подобно дендритам вокруг синапса, стремились выполнять ее поручения, на блюдечке подносили ей результаты своих последних изысканий, словно результаты эти были роскошными букетами.
Теперь о манерах. Доктор Бобирна Колумник, эта придирчивая командирша, никогда ни о чем не просила вежливо, никогда не проронила доброго слова. Она кричала, требовала и раздавала приказания почище мегер — ведущих телешоу.
Если говорить о произношении, стоит упомянуть, что, рожденная и выросшая в Бакснорте, штат Теннесси, доктор Бобирна Колумник обращалась с английским языком весьма своеобразно. Например, требуя точности в измерениях, она никогда не говорила «пять девятых», заменяя их некой инопланетной мерой — «пья-ит вят».
Что до надоедливости — это, как выяснилось, понятие субъективное. Поклонники доктора в «Мезомасштабных технологиях» в большинстве своем не согласились бы с нами. Почти все — даже финансовые учредители-распорядители — полагали доктора Бобирну Колумник компетентным, способным руководителем, добивающимся результатов (и финансовой выгоды) с минимальными затратами.
Почти все — но не Джош Стикли. Неожиданные, хоть и неизбежные вторжения доктора Бобирны Колумник — лицемерно называемые «рабочими визитами» — раздражали и нервировали его. Всякий раз, когда эта женщина заходила в его лабораторию, эксперименты Джоша сопровождались неожиданными и совершенно необъяснимыми результатами и случайными явлениями, отследить происхождение которых оказывалось совсем не просто — на это требовался не один день. Дело зашло так далеко, что приборы начинали выдавать невесть что, едва только в коридоре раздавался перестук каблуков доктора.
Понимая, что открытая борьба с безжалостной судьбой обречена на провал, Джош предпринял попытки исподволь расшатать пьедестал доктора. У фонтанчика с питьевой водой он поначалу попытался окрестить ее Боброколом, но потом, не встретив поддержки товарищей, придумал кличку Умница Бобриха. Кличка прилипла сразу, однако эффект дала прямо противоположный тому, на который рассчитывал Джош, — в глазах сотрудников доктор Колумник лишь стала более человечной и, как ни странно, сексуальной.
Расстроенный Джош признал временное поражение, прекратил свою кампанию против прекрасной, невоспитанной доставалы с кашей во рту и всецело сосредоточился на своих научных изысканиях. В надежде на грядущую славу.