Незабудка
Шрифт:
– Саш, по-моему, ребенок плачет, – насторожилась она.
– Показалось. Коты орут.
Лукьянов приблизился к подозрительным кустам.
И тут снова раздался сдавленный писк, будто кто-то зажимал себе рот.
Сашка раздвинул ветви. В неярком свете далекого фонаря с трудом разглядел чумазое существо, сидящее в кустах.
– Вот ты где.
– Н-е-е-т! – завизжало существо при попытке вытащить его из кустов.
– Кто это? – Таня пыталась понять, что происходит.
Сашка всмотрелся пристальнее в
– Ребенок. По-моему, девочка, очень маленькая.
Стоило ему чуть приблизиться, кроха взвывала как сирена.
– Давай я попробую, она тебя боится, – Таня принялась ласково уговаривать малышку вылезти из кустов.
– А ты не злая? Дядя драться не будет? – лепетала девочка, выползая на тротуар.
– Что ты там делала? – удивилась Таня, разглядев грязного босого ребенка в одном лёгком платьице. – Господи, ты замерзла, и вся дрожишь. Почему ты раздета?
– Я пошла за мамой и заблудилась, – заплакала девочка. – Я не знаю, куда идти.
Саша снял куртку и подал Тане. Она завернула в неё малышку и взяла на руки.
– Мы отнесём тебя домой. Где ты живешь? – поинтересовалась Таня.
– Я не помню, – снова расплакалась кроха.
– Ты знаешь свою фамилию или название улицы? – допытывалась она, держа на руках закутанного ребенка.
– Мне три года. Меня зовут Соня. Маму – Люда, а папа плохой! Он дерётся! Вот смотри. – Она вытянула руку, показывая синяки.
– Нужно отнести её в опорный пункт милиции, там быстрее узнают, чья потеряшка. – Сашка хотел подойти ближе, но малышка сразу запротестовала, оглашая улицу рёвом.
– Сонечка, не надо бояться этого дяди. Он хороший и никогда не обижает маленьких девочек.
Кроха, согревшись под курткой, задремала, положив голову Тане на плечо. Длинные, спутанные, давно немытые волосы, свесились вниз. Ребенок пах бедой и несчастьем. Проходя мимо фонаря, Таня посмотрела на свою ношу, и у неё защемило сердце. Грязное личико Сони запятнали разноцветные синяки.
Сашка осторожно забрал малышку.
– Устала? Давай теперь я понесу. Вдруг она уже не будет возмущаться?
Таня не могла понять выражение его лица. Оно показалось ей каким-то ожесточённым.
«Что с ним? Мне тоже её жалко, но он выглядит так…», – она не могла подобрать слов.
Соня завозилась, пытаясь улечься удобнее, и открыла глаза.
– Не пугайся, кнопочка. Я тебя не обижу. Сейчас придём к хорошим дядям, они помогут найти твою маму, – прошептал Сашка.
Такого ласкового голоса Таня ни разу не слышала у Лукьянова. Даже не подозревала, что может так говорить. До опорного пункта милиции он донёс девочку сам.
Дежурный выслушал их и задумался, решая, что предпринять. В этот момент в комнату вошёл участковый. Он оглядел спящего ребенка.
– Знакомая малютка. Значит, её мамаша не вняла предупреждениям. Родителей Сони хотели лишить родительских прав, но пожалели, давая возможность одуматься. Зря получается!
– Колесников, пусть ребята подпишут протокол, – обратился он к дежурному, – и отвезём девочку к непутевой мамаше. Посмотрим что и как. – Повернувшись к школьникам, попросил: – Ребенок спит, не хочется её тревожить. Поедете со мной? Потом я развезу вас по домам.
– Конечно.
Они вышли вслед за участковым на улицу. Сашка поёжился: тонкий свитер почти не согревал.
Милицейский уазик остановился у невзрачного домика. Одно из окон строения тускло светилось.
Участковый открыл входную дверь, пропуская ребят в дом. По узкому коридору они прошли в комнату. В сильно захламлённом помещении, освещённом только грязной лампочкой, почти не было мебели. Посреди комнаты стоял стол с остатками еды, под ним лежало несколько пустых бутылок. На сером от грязи полу валялись вещи, клочки смятых газет и ещё какой-то мусор. На продавленном диване, открыв рот, громко храпел молодой мужчина. Милиционер осмотрел комнату и прошагал дальше. Оглядел две других.
– Ну, и где же мамаша? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Распахнулась входная дверь. В комнату влетела заплаканная молодая женщина. Волосы на голове незнакомки напоминали воронье гнездо. Увидев незваных гостей, она остолбенела.
Участковый с презрением оглядел вошедшую женщину.
– Т-а-а-к, Филиппова, ты, где бродишь?
– Соню искала! Только на минуточку вышла к соседке, а когда вернулась, девочка исчезла.
Она заплакала, громко всхлипывая.
Малышка, завернутая в куртку, проснулась от шума.
– Мамочка! – радостно завопила кроха.
– Соня, солнышко мое! Вы нашли её.
Женщина забрала ребенка, освободив дочь из куртки.
Девочка прижалась к матери и пробормотала:
– Я искала тебя, искала. И заблудилась.
– Ну и что мне с вами делать, гражданка Филиппова? Материнскими обязанностями пренебрегаете. Ребенок ночью остался на улице один. В доме – бардак. – Участковый обвел комнату рукой. – Будем оформлять Соню в детдом.
– Миленький Павел Витальевич, простите, это в последний раз! Глаз с неё не спущу.
Женщина поставила дочку на стул.
– Смотрите ни одного нового синяка, как я и обещала. Больше никто не Соню обидит, – бормотала она, поднимая на девочке платье.
Рядом с Таней вздрогнул Сашка. Послышался звук втягиваемого сквозь сжатые зубы воздуха. Всё тело малышки покрывали фиолетово-жёлтые бледнеющие синяки.
– Ладно, Филиппова, поверю в последний раз, но буду проверять ежедневно. Доверия у меня к тебе нет. И наведи порядок в доме. Ещё раз увижу голодного и грязного ребенка без присмотра, берегись! Никакие твои слезы не помогут – заберём! – Глянул на ребят и добавил: – Идите в машину, отвезу домой.