Незабываемая ночка
Шрифт:
К поверженному подскочили стражники, подняли его и, скрутив руки за спиной, увели прочь.
— Дальше мы сами, — заверил один из них.
В глазах волшебницы отразилось удивление, будто бы ничего подобного от правителя Винтерхолда она не ожидала.
— Эй! Ты же в порядке? — громко поинтересовался молодой ричмен.
— Да. В полном. А теперь ступай своей дорогой, — посоветовал Корир.
Парень специально полез в карман и вытряхнул из него на землю лист бумаги.
— У тебя выпало что-то, посмотри.
Довакин же подняла записку.
— Сожгла немедленно, — резким тоном приказал он; архимаг замешкалась. — В вашей Коллегии даже такой ерунде не учат?
Записка в руке девушки в тот же миг вспыхнула ярким пламенем, а пепел развеялся по ветру.
— Простите, господин, — подыграла она.
Правитель Винтерхолда завел парня за угол здания магазина.
— Женат? — спросил он, заметив у бретона на пальце золотое кольцо; парень кивнул. — Дети уже есть?
— Пока нет, но я скоро стану отцом.
— Тогда послушай моего совета: возвращайся к своей семье и забудь о своих намерениях, какими бы благородными они ни были.
— Но… ты — определенно из знати, норд, и не здешний…
Подумал, что знатный норд из других краев может спокойно копаться в тайнах клана Серебряной Крови, — заключил Корир. Вроде бы парень этот местный, про особое коварство этой семейки должен быть в курсе. И уж только полный идиот не догадается, что ставший ярлом после военного переворота (так удачно совпавшего с переговорами на Высоком Хротгаре!) Тонгвор будет покрывать любые грязные делишки своей семьи и ради удержания власти готов убить любого, даже самого Ульфрика Буревестника (как бы им не восхищался), что уж там говорить о ярле какого-то далёкого, забытого всеми богами и даэдра городка, и тем более — рядовом жителе Маркарта!
— Поверь, тебе даже Ульфрик Буревестник не поможет.
Ричмен, состроив недовольную физиономию, предпочел оставить норда и его спутницу в покое.
— Почему… — решила было спросить девушка.
— Позже объясню. Пошли уже завтракать.
Слухи, конечно же, разнеслись быстро, и вся таверна обсуждала несостоявшееся убийство. Сама имперка молча жалась у камина, поглядывая в сторону то двери комнаты, то парочки чужеземцев, спасших ей жизнь. Пока, наконец, не вернулась в свою комнату, вскоре не вышла оттуда, в руках бережно держа что-то, и не направилась в сторону своих спасителей.
— Простите, что отвлекаю вас, — подделывая робость, позвала она. — Я хотела поблагодарить вас за спасение. Вот, возьмите это. Я купила это для сестры, но пусть оно будет вашим.
Имперка положила на стол серебряное ожерелье с изумрудом, затем вернулась в свою комнату и закрыла за собой дверь на ключ. Довакин с интересом проводила её взглядом, а затем будто бы погрузилась в раздумья.
— Любопытство гложет? — поинтересовался норд; девушка подняла голову. — По глазам вижу, что гложет. И пусть гложет дальше. Доедай быстрее, и пошли.
После завтрака ярл вытащил архимага за ворота города и лишь когда они отошли подальше, предпочел начать объяснения.
—
— Только то, что они — самые богатые люди в Пределе, и сейчас дорвались здесь до настоящей власти.
— Надеюсь, ты понимаешь, что этим людям дорогу лучше не переходить? Уверен, если бы ты оказалась на этой площади без меня, ты бы влезла в дельце, которое предложил тот ричмен. И ничем хорошим для тебя бы это не кончилось.
Довакин с некоторым недоумением посмотрела на правителя Винтерхолда. Нет, она и впрямь наивна и неопытна до безобразия!
— Скорее всего, ты бы неудачно поскользнулась на верхних уровнях города и рухнула вниз или же отравилась в местной таверне “некачественным” мёдом. Не думаю, что твой… дар остановил бы таких отморозков, как Серебряная Кровь.
Драконорождённая побледнела, в её глазах застыл ужас.
— Так вы… сказали тому парню правду? — боязливо спросила она.
— Может, и не правду — но, думаю, я был близок. Эта семейка ради власти, как мне кажется, даже Ульфрика предаст, если понадобится. Ладно. Берем повозку и отправляемся в Винтерхолд. Всё равно от разговора с женой мне не уйти, да и город я не брошу, пока меня не прогонят.
— У меня идея получше. Спустимся сначала пониже, не хочу привлекать внимание.
Едва Довакин и её спутник оказались в некотором отдалении от города, на небольшом возвышении, девушка попросила ярла не пугаться и держаться рядом с ней.
— OD-ah-ViiNG! — выкрикнула она.
Ничего не происходило, Корир уже собирался уходить к извозчикам — однако в небе показалась огромная крылатая тень. Норд схватился за рукоять меча, намеревался потащить бретонку в укрытие — однако дракон просто приземлился рядом с девушкой.
— DREM YOL LOK, ODahViiNG, — произнесла волшебница.
Гигантский ящер обнажил свои клыки в неком подобии улыбки.
— Ты можешь отвезти нас двоих к Винтерхолду, на север KeiZaaL?
Просьба Довакина будто бы оказалась для дракона оскорблением, он презрительно нахмурился.
— NID, KROVahDIN. Zu’u NI AaN Key FAH HIN, — прошипел он.
— Zu’u KaaL DO ALDUIN! — вспылила бретонка. — Roo VaaT…
Эта гневная тирада, однако, не произвела ни малейшего впечатления на дракона — и он, намеренно подняв столп пыли, взмыл в небеса. Корир едва сдерживал смешки, глядя на то, как хрупкая девушка пыталась указывать огромному ящеру, а потом ещё и ругала его.
— Что же, по крайней мере, на драконе этой ночью мы не летали, — заключила она. — Ладно, идёмте к извозчикам. Извините, что так глупо вышло, и что мы время потеряли.
Ярл Винтерхолда в ответ лишь улыбнулся, а затем по-дружески положил руку девушке на плечо. По дороге бретонка принялась рыться в своём кошеле, затем грустно вздохнула.
— Простите, кажется, я все свои деньги вчера потратила, вы не могли бы…
— Забудь, — потребовал Корир. — Кем же я буду, если заставлю Драконорождённую мне деньги за проезд до Винтерхолда возвращать!