Незаменимый человек. По следам пропавшего директора
Шрифт:
– Марк, слетай в Москву, поговори с их директором.
– А смысл? По телефону мы уже общались, их позиция однозначна – надо переделать. В противном случае партнёры откажутся от наших услуг и выставят неустойку.
– Хочешь, я поеду с тобой?
– Я подумаю.
За время совместной работы с Екатериной сложились тёплые дружеские отношения. Она была в курсе моих личных дел, я полностью доверял ей и часто делился с ней своими переживаниями.
– Как Ольга? – спросила Артюх после небольшой паузы.
– Без изменений.
– Понятно.
– Ладно,
– Хорошо, Марк.
Покинул аудиторию клиентского отдела и вернулся к себе. Но не успел разложить бумаги, как раздался звонок стационарного телефона. Сняв трубку, услышал голос секретаря:
– Марк Сергеевич, к Вам следователь из Прокуратуры.
– Следователь? – удивился я.
– Да. Вас спрашивает.
– Понятно. Если Вам не сложно, проводите человека ко мне.
Через некоторое время дверь открылась, и в кабинет вошла Наталья Игоревна Грачёва – старший следователь Областной прокуратуры. Кто знал её раньше, мог бы подметить, что, будучи до этого «жгучей» брюнеткой, она перекрасила волосы в каштановый цвет. Женщина средних лет, весьма привлекательна, а экспериментировать с цветом волос никому не запрещено, тем более, если это человеку подходит.
– Здравствуйте, Наталья Игоревна. Чем обязан? – встречая прокурорского работника, дежурно спросил я. – Присаживайтесь.
– Добрый день, Марк Сергеевич, у меня к Вам разговор, – садясь к столу, сказала Грачёва.
– Обычно Вы сами вызываете к себе, а тут вдруг лично решили приехать, – заметил я. – Что-то серьёзное?
– Иногда, знаете, полезно выехать из стен нашего ведомства. Главное, что повод есть.
– Видимо повод весьма серьёзный.
– Можете не сомневаться, – заверила она, открыв свою папку. – Прошло уже два года, но Ваш босс – Денис Валерьевич Синицын, пропавший пару лет назад, так и не объявился. Дело было отправлено на доработку.
– Зачем?
– Что значит зачем?
– Вы же сами тогда сказали: «Нет тела, нет дела». Не так ли?
– Всё верно. Дело, действительно уже давно пылилось на полке, и претендовало к сдаче в архив, но у нас была проверка, которая в истории с Синицыным выявила много «белых пятен». Мой начальник поручил ещё раз изучить недостающие моменты. Поэтому сегодня я решила в очередной раз встретиться с Вами, как с основным свидетелем.
– Что ж, слушаю Вас внимательно.
– Из допроса Беляевой Лилии Романовны – генерального директора Вашего предприятия – стало известно, что господин Синицын был убит группой лиц, которыми руководил Климов Павел Александрович…
– Он же Кабанов, – поправил я. – Что является его настоящей фамилией.
Не обращая внимания на мою реплику, Грачёва продолжала:
– Доверять словам Беляевой на все сто процентов нельзя. Во время допроса женщина была сильно напугана и находилась в подавленном состоянии, путала фразы. К тому же эти показания сделаны со слов её бывшего сожителя – Тимофеева Виктора Михайловича, умершего накануне в результате несчастного случая. Проверить эти показания никак нельзя, ведь и Климова также уже нет в живых. Удостовериться в подлинности событий не представляется возможным.
– Понимаю, Кабанов и Тимофеев были основными фигурантами.
– Получается, Вы – единственный человек, который последним общался с Синицыным. Вместе с ним Вы поехали в командировку в Москву, из которой Денис Валерьевич не вернулся.
– В тот день, когда предположительно он пропал, мы пообщались. Денис Валерьевич не стал раскрывать подробности своего сотрудничества с бандитами, на этом мы и разошлись. Больше я его не видел. Позднее Беляева сообщила, что Синицына убили, я склонен ей доверять. Чего ещё надо? Не понимаю, зачем по десять раз ко мне приходить, отвлекать от дел?
– У меня работа такая.
– Наталья Игоревна, скажу честно, я не люблю наши беседы. Когда впервые я попал к Вам на допрос, меня просто поразил один момент. Вместо того чтобы действовать оперативно в поиске преступников, Вы стали искать в моих словах противоречия, потом обвинили меня в том, что информация основана на домыслах и догадках, попытках мыслить логически.
– В Ваших показаниях не было ни одного факта, тем более доказательств вины, подозреваемых. Как, по-Вашему, поступил бы работник прокуратуры?
– Полагаю, если на человека, пускай даже невиновного, брошена тень подозрений, Ваше ведомство обязано проверить информацию.
– Знаете, в прокуратуре не так много людей работает, чтобы иметь время пропускать через «горнило» проверок каждого гражданина. Если доказательства есть, то мы работаем целенаправленно и быстро. Повторюсь ещё раз: обвинение должно строиться на чёткой доказательной базе, в этом смысл юриспруденции.
– Что толку от Вашей чёткости?..
– Марк Сергеевич, прошу Вас, уймите эмоции, сейчас я на Вашей стороне…
Наша беседа была прервана, в дверь постучали.
– Да, да! – крикнул я. – Открыто!
В кабинет вошла Екатерина Артюх и с ходу выпалила:
– Марк, только что позвонили из Москвы…
Но увидев Грачёву, она несколько смутилась.
– Простите, я наверно не вовремя?..
– Говорите, Екатерина Юрьевна, – спокойно попросил я.
– В воскресенье вечером к нам вылетает делегация технических специалистов. В понедельник с утра хотят собраться у нас с целью рассмотрения вопросов, возникших при утверждении пускового регламента. Сейчас я должна уехать, до конца дня меня не будет. Поэтому и зашла сообщить…
– Спасибо за информацию.
Ещё раз извинившись, Артюх покинула кабинет.
– Могу поспорить, Марк Сергеевич, что у Вас с Екатериной Юрьевной не только деловые отношения, – улыбнувшись, сказала Грачёва после небольшого молчания.
– Почему Вы так решили?
– Это же очевидно, Вы так на неё смотрели.
– Как?
– Ну, как любовник.
– Возможно, но Ваш дедуктивный метод несколько исказил картину наших отношений.
– Неужели?
– Мы родственники – брат с сестрой. Сообщаю Вам это по секрету, поскольку в компании об этом никто не знает.