Незаменимый человек. По следам пропавшего директора
Шрифт:
– Марк Сергеевич, это официальная версия, которая была озвучена в суде, она мне знакома.
– Что же Вы ещё хотели услышать?
– Камера видеонаблюдения зафиксировала Вас с Синицыным во время общения в баре гостиницы в тот самый вечер, когда он исчез. О чём Вы говорили?
– Денис Валерьевич был инициатором встречи и хотел попрощаться со мной, поскольку собирался остаться на несколько дней в Москве, чтобы посетить своих бывших сослуживцев.
– По всей видимости, директор хотел угостить Вас пирожным, надеясь на тёплую
– Возможно.
– Некоторое время Вы беседовали, но к еде так и не притронулись и даже чай пить не стали. Когда Вы покинули бар, Синицын со злости швырнул угощения в сторону, на кадрах заметно, что он вне себя от ярости. И в таком состоянии Денис Валерьевич покинул заведение, а спустя несколько дней пропал. Так о чём Вы всё-таки говорили? Что его так разозлило?
– Мы говорили о банде БТК.
– Могу предположить, Марк Сергеевич, решив вывести Синицына «на чистую воду», Вы сказали ему нечто весьма неприятное.
– И что?
– А то! Человек, находясь в состоянии аффекта или в крайне нервном возбуждении, способен на неадекватные поступки.
– Я действительно изложил Синицыну свою версию развития тех событий, указав мотивы его поступков. Думаю, я был близок к правде, это его и взбесило.
– Интересно, куда же потом направился Ваш директор?
В этот раз я предпочёл промолчать.
– Что ж Вы молчите?
– Я не настолько психолог, чтобы делать какие-либо выводы. Что касается Дениса Валерьевича, лично мне всё равно, куда он после этого направился и чем занимался. Для меня этот человек – предатель, который ради своей корысти подставил лучшего друга – Евгения Ткачука. Если Синицына убили, то туда ему и дорога. Собакам – собачья смерть!
– Успокойтесь, Никитин.
– Я спокоен.
– Позднее нам стало известно, что через три дня после того, как Вы с ним расстались, в одном из столичных отделений банка, человеком, предъявившим паспорт Синицына, со счетов была снята крупная сумма денег.
– Большая сумма?
– Три миллиона наличными. Ещё восемь миллионов были переведены на подставной расчётный счёт, судьба этих средств так и остаётся неясной. Возможно, на эти действия его подвигли бандиты, сначала забрали у него все сбережения, а потом «пустили человека в расход». Есть ещё предположение, что в банк приходил не Денис Валерьевич, а загримированный под него человек.
– Надо же.
– Позвольте задать Вам последний вопрос.
– Конечно, Наталья Игоревна, спрашивайте.
– Марк Сергеевич, Вы не допускаете мысли, что Денис Валерьевич сейчас жив?
Этот вопрос прозвучал несколько неожиданно, ведь я смирился с версией, что Синицына убили его подельники. Вместо ответа я пожал плечами.
– Ладно, с Вами всё понятно, – вздохнула Наталья Игоревна. – Сегодняшняя наша встреча – всего лишь формальность. Просто хотелось уточнить некоторые моменты и освежить в памяти те события.
– Если наш разговор – формальность, стоило ли тогда ехать ко мне через весь город?
– Может я соскучилась.
– Соскучились по мне? – усмехнулся я. – Да, ладно!
– Конечно, ведь я тоже человек. Хотелось Вас увидеть, давно не общались.
– Верится с трудом, ведь для Вас свидетели – не люди, а материал для экспериментов. Работа всегда была у Вас на первом месте, вряд ли бы Вы поехали ко мне без лишней надобности.
– Вы меня плохо знаете, Никитин, – обиделась Грачёва.
– Простите, если я не прав.
– Ничего, привыкла. Возвращаясь к теме разговора о Денисе Синицыне, я уверена, что Вашего бывшего директора нет в живых, и в ближайшее время дело мы закроем. А с Вами поступим так: из нашей беседы я составлю протокол допроса, потом позвоню Вам, подъедите ко мне и подпишите.
– Без проблем, звоните.
– Всего доброго, Марк Сергеевич.
– До свидания.
Грачёва покинула кабинет, не плотно закрыв за собой дверь, и мне слышно было, что прежде, чем уйти, она ещё какое-то время общалась с одним из наших сотрудников.
3
События, которые мы обсуждали со следователем, давно уже канули в лету, и с тех пор произошло немало изменений. Лилия Романовна оформила опекунство над своей внучкой, таким образом, весь холдинг семьи Ткачук, перешёл под её управление. Пять предприятий – крупные бизнес-центры, основными статьями доходов которых являлись продажа, аренда офисов и прочих площадей. Шестая фирма холдинга – консалтинговая компания «Современные Формы и Решения», где сама Беляева осуществляла непосредственное руководство в должности генерального директора.
Из квартиры, где до этого мы проживали с Ольгой, пришлось съехать. Меня, конечно, никто не гнал, но я сам принял такое решение. Снял жилплощадь недалеко от нашего офиса, поэтому до работы и обратно ходил пешком. В съёмной квартире особо заняться было нечем, поэтому, подолгу задерживался у себя в кабинете, а домой приходил, чтобы отдохнуть и выспаться.
По выходным старался проведать Ольгу. Лечебное заведение находилось в тридцати километрах от города, в лесном массиве. Деятельность больницы строилась на коммерческой основе. Беляева сама оплачивала услуги, поскольку в большей степени чувствовала свою вину в той трагедии, что случилась с её внучкой.
В пятницу, когда я задумался о планах на выходные, мне позвонили:
– Марк Сергеевич? Здравствуйте. Вы оставили свой контактный телефон, чтобы мы держали Вас в курсе состояния Ольги Ткачук.
– Да, всё верно.
– Меня зовут Темников Виктор Алексеевич. Я новый врач психоневрологической клиники, буду лично заниматься лечением Вашей жены.
– Жены?
– Разве не так? В анкете пациента указано, что Вы её супруг.
– Ну, да, точно…
– Марк Сергеевич, я бы хотел с Вами встретиться, обсудить некоторые детали, чтобы лучше понимать подход к проблеме.