Неземное тело
Шрифт:
— Не уверен, что это важно, но все-таки. Крупный специалист по космосу Николас Лейтер по какой-то неизвестной причине никогда не был связан с НАСА, Во всяком случае, публично, официально. Это странно. Как можно заниматься космической темой, совершенно не соприкасаясь с Национальным управлением по аэронавтике и исследованию космического пространства, по сути, монополистом в этой области? Абсурд. Тем более что Лейтер неоднократно привлекался к работе правительства в качестве эксперта, консультанта. Кто же его рекомендовал, интересно?
— А что говорят
— Тоже удивляются.
— Это важно. — И Тагиров тут же распорядился: — Поработайте над этим, выясните, может ли такое быть, а если нет — почему он дистанцировался от НАСА. Случайно? Специально? И что это может означать?
Отвечающий за указанное направление начальник отдела кивнул головой, давая понять, что принял распоряжение шефа к исполнению.
— Теперь ноутбук. — Тагиров коротко глянул на своего компьютерного консультанта.
— Игры, материалы к конференции, которые ему прислали еще до его отлета в Москву, стенограмма заседания сенатской комиссии — это все открытая информация. Еще несколько файлов с текстами — похоже, наброски новой книги.
— О чем там? — спросил Тагиров.
— Что-то не очень вразумительное про русскую мафию.
— Как она прилетает из космоса на астероиде и захватывает Землю? — не удержался Тагиров.
— Типа того, — улыбнулся компьютерщик.
— Что еще?
— Есть несколько вариантов карты Московской области.
— Несколько?
— Четыре. Две наши, взяты из Интернета, одна на английском языке и еще одна фантастически подробная, там отдельно изображен каждый район Подмосковья. Она тоже на английском.
— Это все? Маловато.
— Вывернули все наизнанку. Больше ничего нет. Похоже, он перед поездкой хорошенько свой ноутбук почистил.
— Ладно. — Тагиров снова принялся вышагивать по кабинету. — А что с мобильным, проверили?
— Да. Там всего три московских номера. Гостиница, контактный телефон организаторов конференции и еще одна квартира. Адрес имеется.
— И что за квартира, кто там живет?
— Квартира однокомнатная, на Варшавском шоссе. Там проживает некто Васильев Игорь Васильевич, 1975 года рождения, по профессии инженер-нефтяник. Москвич, но последние годы в Москве бывает наездами — постоянно работает в Сургуте.
— Связывались с ним?
— Связывались с его начальством. Он сам с разведчиками недр укатил в какой-то медвежий угол. Там и связи никакой нет. Теперь надо ждать, пока вернутся. Наши коллеги отслеживают ситуацию. Как только Васильев возвратится — сразу сообщат.
— Понятно, — Тагиров помолчал немного и подвел итог: — Отрабатываем НАСА, инженера-нефтяника… — Он на секунду задумался и затем произнес: — И карты области. Для чего-то они ему понадобились в таком количестве? Да, очень внимательно поработайте со свидетелями происшествия — вдруг что-то выплывет. Пока так. Спасибо, все свободны.
Обсуждение вопросов, касающихся скандальных книг, странного выбора конференции и повторного заселения в гостиницу, он решил
Это был уже седьмой или восьмой допрос — Виктор сбился со счета еще на прошлой неделе. Вместо того чтобы искать работу, он часами просиживает в каких-то душных и пыльных кабинетах, где не то что кондиционер — вентилятор и то встретишь редко. Слушает одни и те же вопросы, уже почти машинально дает на них одни и те же ответы:
— Круглов Виктор Анатольевич.
— В Москве.
— Нет, временно не работаю.
— У гостиницы стоял, ожидая клиента.
— Да, знаю, но я же не работаю, нужны были деньги.
— Этого человека? Нет, не знал и раньше не видел.
— Ничего подозрительного не заметил.
И так далее, и тому подобное. Иногда Виктору казалось, что все случившееся — кошмарный сон, что это произошло не с ним. Может быть, если бы его оставили в покое, он бы эти жуткие воспоминания благополучно похоронил где-нибудь на задворках памяти. Но его внимательные собеседники не давали ему такой возможности.
Сначала это были ребята в серых милицейских мундирах, потом — в синих прокурорских. Теперь вот их сменил вежливый молодой человек в скромном цивильном костюме. Он оказался сотрудником ФСБ и беседовал с Виктором в неприметном особнячке без опознавательных знаков. С его появлением вопросы приобрели несколько иной характер, стали более детальными и заковыристыми. Они как бы вытекали один из другого, устоявшаяся в общем и целом картина трагедии стала обрастать новыми подробностями. Правда, для этого приходилось сильно напрягаться, мысленно реконструируя тот злополучный день, а это давалось Виктору весьма тяжело.
Вот, к примеру, вопрос: почему он поставил свою машину именно в том месте, где его в итоге и нашел клиент? Ну как, почему? От подъезда его наверняка прогнали бы — швейцар, охранники. Он чужой, а чужих нигде не любят.
— Так ведь вас от гостиницы видно было плохо? — уточнил собеседник Виктора.
— Почему? От главного подъезда нормально видно. Иностранец же меня заметил.
— Может, он из окна вас углядел? — гнул свое сотрудник ФСБ.
— Вряд ли, что ему в окне торчать — вышел на улицу, и все. Там ведь еще вокруг могли стоять машины, просто совпало так — никого в тот момент не было. К тому же, — Виктор помедлил, вспоминая, — если бы он в окно выглядывал, я вполне мог его заметить.
— Почему? — удивился молодой человек.
— Да я там, наверное, минут сорок загорал, от нечего делать окна разглядывал.
— Но вы же стояли не напротив здания, а под углом. Что же вам там было видно?
— Ну так, кое-что видел. Мойщики окон там висели.
— И все?
— Еще женщина высовывалась из окна. Кажется, рыжая.
— Вспоминайте, вспоминайте, — наседал на него собеседник.
Виктор, совершенно не понимая, что это тот прицепился к такой ерунде, силился вспомнить, что же и кого он видел, сидя в машине. И, кажется, вспомнил.