Нежданчик для Биг-Босса
Шрифт:
Не котируются в наше время хрустальные туфельки, сейчас мужчин на детей ловят. Сглатываю слезы и спешно направляюсь в туалет, чтобы там… «Что, Стриж, реветь собралась?» — останавливаю себя и замираю напротив зеркала, рассматривая бледное лицо и излишне строгий костюм, который надела на работу.
Скучная, чопорная, глаза пустые, блеклые, губы бескровные. Налицо нервный стресс и любовная лихорадка. И никакого от нее лекарства в перспективе. Наше с Глебом приключение закончилось моим побегом, а гнаться он не стал. Но и рыдать я не собираюсь! Хватило уже того, что унизилась и отправила дурацкое сообщение, приглашая
А босс не ответил, просто проигнорировал, будто я для него совершенно ничего не значу. Непечатные прозвища в его адрес я в себе подавила, отбрила тетю, убеждавшую, что человек занят, перезвонит позже, и поехала в клуб с подругами, дабы доказать себе, что я еще ого-го! Ничем хорошим мой поход не закончился. Все мужчины раздражали и казались безмозглыми чурбанами по сравнению с Глебом, алкоголь не брал, музыка вгоняла в тоску, подруги делились жизненными историями, а я перебирала в памяти моменты приключений с Глебом. И тихонько вздыхала, не представляя, что с ним творится.
Теперь узнала. И что с того? Увольняться? Нет уж. Переживу, переболею. Главное — не сталкиваться больше с ним, не пересекаться и не слушать больше о нем сплетни! Слишком больно. Да, решено. Со злостью сжимаю зубы и решительно двигаюсь в сторону своего отдела.
Неожиданно сзади кто-то на меня налетает, уволакивает в уголок, где стоят два габаритных копировальных аппарата, и прижимает к стенке. В груди расцветает цветок надежды, но он тут же вянет, когда до меня доносится до боли знакомый запах терпкого парфюма. Когда-то он казался мне приятным и даже возбуждающим, а теперь не вызывает ничего кроме отвращения. Валера собственной персоной!
Отпихиваю от себя наглого гада, посмевшего протянуть ко мне загребущие ручонки, и строго на него смотрю, не смея выглянуть в коридор. Там же камеры, поэтому наш тихий скандальчик должен пройти в этом закутке.
— Что ты тут устраиваешь?! — шиплю как змея, вперив взгляд в осунувшееся лицо бывшего. Чего это он схуднул? Без харчей благоверной трудно приходится? Впрочем, меня это не волнует.
— Дашунь, слушай, я соскучился, — канючит слизняк, делая жалкую страдальческую мину, — без тебя будто свет погас в жизни. Жена выгнала, ты прогнала. Тоска, бытовуха, депрессия.
— Я тебе не психолог и не электрик, уйди с дороги! — требую грозно и без особого труда выскальзываю из цепких объятий. — Как ты вообще в тюрьме не оказался за поджог?
— У меня знакомый в полиции работает, — довольно заявляет он, — отделался легким штрафом. А ты дерзкая стала, прямо ух, огонь! Видно, как с шефом на постели поерзала, себя королевой возомнила? Самой-то не противно?
Онемев от оскорбления, заношу руку, чтобы наградить Валеру пощечиной, но потом сжимаю кулак и медленно опускаю руку. Равнодушие порой ранит больше агрессии. Я не доставлю ему удовольствия увидеть, как он меня задел. Молча задираю подбородок и по возможности горделиво иду по коридору, хотя внутри все кипит от ярости и обиды. Плевать, что Валерка обо мне думает, мне он больше неинтересен, но кому приятно о себе гадости слушать?
— И что с того, Дашунь? Он же вернулся к жене… — не отстает прилипала, семеня следом, как на веревочке привязанный.
— От
Захлопнув за собой дверь, зажмуриваюсь и опираюсь на нее спиной, а когда открываю глаза, встречаюсь с удивленным взглядом моей эпатажной начальницы, стоящей напротив с маленькой кружкой ароматного кофе. Ангелина Ивановна, в объемном бордовом платье а-ля Примадонна, поджимает ярко накрашенные губы и сообщает деловым тоном:
— Дарья, обед давно закончился. Где тебя носит? У нас масса работы. Сейчас приедет новая секретарша Жданова, я ее встречать пойду, а ты займись моей почтой, разбери документы, счета, потом займись… ладно, я потом тебе дам еще задания, — отмахивается, как от назойливой мухи, и собирается уйти.
— Ангелина Ивановна, как — новая секретарша? Уже же сидит девочка в приемной, мы только что оформление начали… — растерянно хлопаю я глазами, пытаясь сообразить, что к чему.
— Не нравится мне она, у меня другая есть на примете, вот документы, оформляйте, — кидает на мой стол папку-конверт с документами и уходит. Помогать какой-то там секретарше — даже генерального директора — невиданное дело для нашей Ангелины, поэтому я с интересом заглядываю в конверт. И сразу все становится на свои места.
Брагина Карина Андреевна. Доченьку, значит, свою пристроила начальница. Девочка совсем молоденькая, только после университета, и сразу в дамки. Хорошо иметь такую маму. Ну что поделать? С некоторой досадой замечаю, что ревниво рассматриваю широко распахнутые глаза и губы бантиком у красивой девчонки, которая будет теперь радовать взор Биг-Босса.
Ладно, пора за работу. Начальница, как злая мачеха из «Золушки», дала мне прорву заданий, а голуби и белки только в сказках помогают. Мы, простые смертные, все ручками, ручками. Принимаюсь за поручения, слыша, как за стенкой мои коллеги что-то тихонько бубнят, смеются. Весело им, коллективненько, а я, как почетный вице-менеджер, сижу в эдаком предбаннике у Ангелины, любуясь ею ежедневно через полоски жалюзи.
Со вздохом сажусь за ее девственно-чистый стол, открываю ноутбук и захожу с помощью пароля в почту, и на меня обрушивается лавина писем. Продолжаю пародировать Ангелину, отвечая всем и вся. Внезапно по телу проходит дрожь, когда я вижу, кто написал мне в эту минуту. ОН. Глеб прямо сейчас прислал мне письмо!
То есть не мне, конечно. Да и не письмо, а деловое письмо. Но прямо сейчас я могу с ним пообщаться, однако, естественно, буду выдавать себя за Ангелину! Интересно, догадается он или нет? Я же ему рассказывала, что за начальницу веду переписку. Но он, уверена, давно забыл, что и когда я ему говорила… Отдыхает там, в Греции своей, сиртаки танцует, греческий салат ест, фото семейные делает. Хорошо ему…
«Ангелина, добрый день.
Сообщите, справляется ли новая сотрудница в приемной.
Она не отвечает на телефонные звонки! Срочно разберитесь!»
Ух ты, какие мы грозные.
«Добрый день, Глеб Сергеевич,
Обязательно примем меры, отвечу в течение пятнадцати минут», — набираю быстро, намереваясь бежать и разбираться с поставленным вопросом, но внутри все печет от желания вступить в переписку, что-то разузнать о боссе, поэтому добавляю неопределенное, но побудительное: