Нежна и опасна
Шрифт:
— Да?! И кто это?
Неужели Зоя решилась звонить Кохановскому и угрожать?
— Один из подрядчиков на строительство объездной дороги в Мурманске. Он настаивал на более длинном маршруте, но Борис Михайлович не поддержал его предложение. В итоге подрядчик потерял — или, вернее, недополучил — несколько миллионов долларов. В общем, это долгая история. В таких делах всегда замешаны большие деньги.
— Вот как, странно… — проговорила я. — Думаете, это он подговорил Зою притащить бомбу на пляж?
— Хм, там такая бомба была, что любой школьник мог соорудить… — задумчиво ответил Олег. —
Я прикусила губу, чтобы не рассказать Олегу о том, что, скорее всего, угрозы обиженного подрядчика не связаны с двумя взрывами. В мае пострадал автомобиль Кохановского, а в июле — мы с Машей. Оба этих взрыва Кохановский назвал глупыми и дилетантскими. Я не сомневалась, что это дело рук Зои, а телефонные угрозы — отдельный бонус в жизни депутата.
Мне очень хотелось помочь Олегу — выложить историю о постельных забавах Кохановского, поделиться размышлениями о мотивах Зои, отдать номер ее телефона, но ненависть к человеку, который стольким девочкам испортил жизнь, не позволила мне этого сделать. Я не одобряла поведение Зои, но признавала, что она имеет право на злость и отчаяние. И в глубине души я не была против, чтобы она швырнула еще одну хлопушку в лобовое стекло машины с крутыми госдумовскими номерами.
— Так чего ты хотела? — голос Олега выдернул меня из задумчивости.
— Мне нужен телефон Лены Молчановой, — сказала я. — Вы его знаете?
— Да, конечно. А тебе зачем? Лена — натура своеобразная, на контакт идет неохотно.
— Я знаю, но мне кровь из носу надо с ней поговорить. Если бы был другой выход, я бы им воспользовалась.
Олег внимательно на меня посмотрел и полез в записную книжку.
Мне стоило большого труда уговорить Лену встретиться. По телефону она разговаривала через губу, делала вид, что не узнает меня, и сдалась только после фразы: «Я расскажу тебе кое-что про Кирилла, чего ты не знаешь».
Я выскользнула через черный ход, чтобы Олег и его парни не заметили меня из своего офиса. Встречаться с Леной под надзором охранников мне совершенно не хотелось. Эта встреча должна остаться тайной для всех — особенно для Кирилла.
Я ждала ее в кафе на Сенной площади, выглядывая в окно. Почему-то мне казалось, что Лена придет пешком или приедет на такси, но она выпорхнула с водительского сиденья серебристого «Мерседеса». Эффектным жестом нажав на брелок, она порывисто зашла в кафе, осмотрелась и направилась к моему столику. Села на краешек стула, изображая всем видом, что ей некогда.
— Привет, — сказала я. — Заказать тебе кофе?
Он Лены пахло свежими духами, умелый макияж подчеркивал обманчиво-детскую красоту. Она все еще выглядела на десять лет моложе своего возраста. Одежда ее стоила на порядок дороже моей.
— Чего тебе надо? — спросила она. — Я тороплюсь на прослушивание.
Я вспомнила, что она актриса. После короткого романа со Степаном ей обычно доставались роли второго плана в малобюджетных сериалах, но, судя по всему, в деньгах она не нуждалась. Материальная
— Ты где-то снимаешься?
— Иногда.
— Кирилл сейчас продюсирует какой-то фантастический фильм, ты могла бы попросить его о роли. Он бы с удовольствием тебе помог.
— Я не собираюсь никого ни о чем просить, — отрезала она. — Зачем ты меня позвала? Хотела показать свою новую стрижку? Это глупо. Как бы ты меня ни копировала, ты никогда не станешь на меня похожа. Внешность — не главное, главное — что у женщины внутри.
— А что у женщины внутри? — спросила я.
— Тебе-то какая разница? У тебя внутри вакуум, — она постучала костяшками пальцев по лбу. — Твоя задача — обслуживать клиентов, стараясь не опозорить их на весь интернет, но даже с этим ты не справилась. Зачем ты засветила их имена? Теперь над Кириллом все угорают, а жена Саши Гара подала на развод. Мо-ло-дец!
Я вспыхнула:
— Это не я их засветила! Я потратила кучу денег, чтобы Жанна не выкладывала данные клиентов, но… — я остановилась. Лену не интересовали мои проблемы. Надо было переходить к главному: — Послушай, я знаю, что ты чувствуешь…
— Ничего ты не знаешь, маленькая глупая шалашовка, — Лена встала и двинулась к выходу.
Я вскочила, поймала ее за руку и рывком усадила на прежнее место. Наклонилась и зашептала:
— Я-то, может, и шалашовка, а ты — высокомерная, напыщенная, бездарная актрисулька, упивающаяся своей единственной ролью. — И добавила без жалости: — Ролью бедняжки, которую проиграли в карты. Ой-ой, какая страшная и невыносимая душевная травма! Теперь можно портить всем жизнь и чувствовать себя правой! Можно изводить Кирилла и наслаждаться его страданиями, можно гадить Маше и насмехаться над ее любовью к Молчанову, можно прыгать по чужим постелям и выходить замуж назло врагам. А все должны терпеть! Потому что у Леночки травма, надо ее понять и простить, это не она такая жестокая сучка, а мир был к ней несправедлив…
— Тебе не понять, — прошипела она.
— Ну, конечно, меня-то никто в карты не проигрывал!
Что-то в моем тоне ее зацепило. Она посмотрела на меня и спросила:
— А что, проигрывали?
— Степан Федорчук проиграл меня Кириллу — так мы и познакомились. Кирилл пожалел меня и решил спасти, хотя я не нуждалась в спасении. — Я вспомнила слова Молчанова: — Это ему нужно было — спасти одну проигранную девочку взамен другой, которую он спасти не смог.
Ее полные губы искривились в саркастичной усмешке:
— Не смог? Да он даже не пытался!
— Он пытался!
— Это Кирилл тебе сказал? Ну, конечно, кто же признается, что был таким мудаком, что спокойно слушал, как трахают его девочку? Не верь ему! Это все жалкие оправдания труса.
— Нет, это не Кирилл мне сказал! Мы никогда не обсуждали с ним этот случай.
— Тогда откуда ты знаешь, что он пытался меня спасти?
— Его отец мне рассказал.
Мне все-таки удалось ее заинтересовать. Она с изумлением уставилась на меня и переспросила: