Нежная королева (Хельви — королева Монсальвата)
Шрифт:
— Только официальную версию. — Хельви отняла у него руки и сложила их ладонями вместе. — Боюсь, наше дело не может быть доверено бумаге. К тому же посылать на Мальдор голубей в такую погоду, все равно что бросать бутылку с письмом в бурное море.
— Значит надо ехать. — спокойно кивнул Харвей. — Если обещаешь мне не очень беспокоиться, я отправлюсь прямо завтра.
— Почему не д’Орсини? — ее глаза вспыхнули такой тревогой, что у Деми стало еще тяжелее на душе.
— Мне давно уже пора побывать на острове, — сказал он, — и наладить связи с мальдорским флотом. — К кому я могу обратиться?
— К командору Ружеро д’ Онжерону — тихо ответила женщина. —
На следующий день в присутствии епископа Сальвского Робера монахи св. Гервасия вскрыли под алтарем часовни небольшую крипту, о существовании которой Харвей раньше не подозревал. К удивлению консорта, под могильной плитой, вместо истлевших останков древнего героя или святых мощей, Деми увидел огромный, тяжелый меч, принадлежавший явно великану. Таких не ковали уже ни во времена его отца, ни во времена деда Харвея. Эмалево-белое навершье было обведено синим орнаментом, те же цвета сочетались на ножнах. Это было древнее оружие, пришедшее из другого, более могущественного и полнокровного мира, по сравнению с которым наш казался только слепком, припорошенным пылью и лишенным яркости красок. Консорт почувствовал это сразу, как только взглянул на меч. Еще он ощутил необыкновенную робость и попытался склонить оба колена, но клинок словно потянул его наверх, и когда ладонь Деми коснулась рукоятки, оружие пришлось ему как раз по силам. Он поднял увесистый клинок над головой, ощущая благодатную тяжесть в предплечье, и улыбнулся королеве. Хельви оставалась серьезной.
— Да хранит тебя Бог и лорд Монтаньяра. — прошептала она.
Глава 3
Мальдор действительно вставал из пены морской, как часовой у южных ворот Гранара. Патруль, отловивший контрабандистов на северном побережье, долго не мог поверить, что насквозь мокрый, дрожащий от холода человек в грубом матросском плаще является консортом и имеет к их командору неотложное дело. Как ни странно помогли ни перстень с государственной печатью Гранара и не верительные грамоты за именем Хельви, а обычная привычка Харвея командовать людьми. Он не стал ничего доказывать, а просто потребовал немедленно вести его к мессиру Ружеро, который и решит судьбу непрошеных гостей. Его послушались, и первый же более грамотный отряд рыцарей, сунув нос во влажные, покоробившиеся от воды бумаги Харвея, взял перед консортом на караул.
Деми предоставили собственную лошадь, тогда как от самого побережья он трясся на крупе гнедой кобылы одного из патрульных.
— Скоро мы будем в Альбуфере, сир. — вежливо сообщил Харвею капитан. — Для нас огромная честь принимать ваше высочество на Мальдоре, и я счастлив, что первым встретил вас по дороге к крепости.
— Если быть точным, — усмехнулся Деми, — то первым нас встретил ваш суровый патруль. Но вы действительно первый, кто здесь оказывает нам честь. — он благосклонно кивнул капитану, и лошади понеслись по направлению к столице острова.
Альбуфер возвышался над каменистым плоскогорьем, как орлиное гнездо на круче. Его мощные стены из желтого песчаника двумя линиями укреплений опоясывали центральную квадратную башню. Харвей удивился, что в облике крепости почти нет фаррадских черт. Альбуфер был построен над древними сальвскими руинами, которые и задавали общий тон его суровому облику, лишенному изнеженной грации южных султанатов.
Видеть здесь плащи из черного шелка с золотыми восьмиконечными крестами Деми показалось также естественно, как и корабли под орденскими парусами. Он поймал себя на мысли, что Мальдор выглядит так, словно братство Золотой Розы все еще существует. Бывшие рыцари продолжали поддерживать старые орденские обычаи. Называли губернатора «командором» и, несмотря на полное официальное равенство в правах, продолжали сохранять жесткую внутреннюю иерархию.
Это особенно ярко проявлялось в приветствиях. Каждый из попадавшихся на дороге рыцарей салютовал капитану маленького отряда, везшего Деми, в соответствии со своим посвящением. Кто-то преклонял одно колено, кто-то вскидывал руку, кто-то просто склонял голову. Консорт сразу почувствовал, что мальдорское дворянство — очень обособленный слой гранарской знати. Остров, признавая свое подчинение Гранару, все же держался по отношению к короне скорее как полунезависимый союзник, чем как вассал. В лице Деми приветствовали не столько своего сюзерена, сколько очень знатного и почетного гостя.
«Братья Золотой Розы верно служат мне. Мальдор — сильная линия обороны в южных водах Гранара… Я не сожадею о своем поступке». — вспомнил Харвей слова королевы. «Как бы не так! Мальдор — мощная и очень зазнавшаяся часть Гранара. Тронь их, и кто знает, что из этого получится? Нет, помимо горцев, у нас много, очень много проблем. И Хельви была права, пытаясь возродить Северную Сальву, чтоб противопоставить ее силу силе остальных территорий. Покажи им слабину, и они разорвут страну на части. Без всякой дурной мысли! Просто в силу привычки… Остров и так по несколько месяцев отрезан от остального Гранара».
Отряд тем временем проехал по опущенному мосту под высокой стрельчатой аркой ворот. Миновав первый, вытянутый двор, консорт попал за вторую линию укреплений, к центральной башне, в которой располагались покои командора, арсенал и Зал Капитула, как называлось губернаторское правление острова. Замок казался очень людным, повсюду рыцари либо седлали, либо привязывали коней, слуги вели целые караваны груженых мулов.
Здесь Харвей впервые увидел больших двугорбых верблюдов, трогательных в своем облезлом уродстве. Они постоянно жевали и время от времени плевались. Их, вероятно, привезли с другой стороны моря из Фаррада. Крестьяне использовали верблюдов как тяглую скотину. В жарком климате они были незаменимы, но сейчас бедняги мерзли, даже покрытые толстыми шерстяными попонами. Деми захотелось купить одну такую горбатую плевалку для Хельви, она бы оценила!
Трое рыцарей в черных шелковых супервестах с золотыми цепями на шеях и пятеро оруженосцев без одной шпоры — судя по всему, внушительная свита — проводили консорта в покои для гостей, где уже была готова ванна. Широкая приземистая кадка из местного эвкалипта с горячей водой и плававшими в ней стебельками мяты порадовала Харвея после двух дней, в течение которых он мерз и мок на баркасе.
— Мессир командор приносит свои извинения, но другой одежды в замке нет. — один из рыцарей склонился перед Деми в низком поклоне и разложил на резной лавке принадлежности привычного для здешних мест туалета — шерстяную тунику с капюшоном, штаны и черный плащ с лапчатым золотым крестом.
Харвей усмехнулся.
— Какой степени соответствует это облачение? — спросил он. Консорт расслабился в обдававшей мятной свежестью воде и чувствовал себя прекрасно.
— Двадцать седьмой, сир. — принесшей одежду рыцарь явно колебался. — Но вы не должны воспринимать это…
— Отлично, — консорт благодушно махнул рукой. — Золотой пояс и шпоры прибавят мне еще две. Полагаю, именно это будет соответствовать моему теперешнему статусу? Одна ступень до короля, один градус до кадеша.