Нежно влюбленные
Шрифт:
Мадлен сказала, что с ее красотой можно стать герцогиней или великой куртизанкой. Но герцогинь с таким прошлым не бывает: ей нечего даже рассчитывать на тихое скромное замужество. Ей никогда уже не стать порядочной женщиной, так почему бы не превратиться в куртизанку — даму без стыда и глупых предрассудков?! Диане хотелось, чтобы в ее жизнь вошел мужчина, и раз уж он не может быть ее мужем, то пусть будет хоть любовником.
Это была соблазнительная мысль. Любовнику ни к чему знать о ее прошлом, впрочем, он может им и не заинтересоваться. А если она имеет право надеяться лишь на «незаконную»
Эти размышления могли бы привести в ужас порядочную женщину. Хотя… Она изо всех сил старалась быть порядочной, и что получила, кроме боли и одиночества?
"Красота, как и любовь, — вспомнила Диана слова Мэдди, — имеет оборотную сторону. Если ты красива, то можешь стать жертвой собственной привлекательности и, наоборот, можешь получить от жизни все, что хочешь, — богатство, власть, любовь…» Всю жизнь Диана была жертвой мужчин; это они довели ее до отчаяния, даже не давая, как давали Мадлен, лживых обещаний, лживых клятв в любви… Морально Диана была полностью раздавлена. Так почему бы теперь не поменяться с мужчинами ролями, не испытать силы своих чар, не воспользоваться властью, которую даст ей свобода?
Впрочем, власть была нужна ей не для того, чтобы мстить или наказывать кого-нибудь — с годами ярость прошла. Прекрасное чувство любви, которую Диана испытывала к Джеффри, не оставило в ее сердце места для злобы и горечи. Родись у нее девочка, возможно, Диана навсегда отвернулась бы от сильной половины человечества. Но Джеффри был маленьким мужчиной, и она не видела в нем зла. К тому же, Диана встречала счастливые семейные пары и знала, что где-то существуют мужчины, которые любят своих жен и хотят заботиться о них.
И еще. Ей нужны были не мужчины. Диана мечтала об одном-единственном человеке. Ей хотелось, чтобы он любил и оберегал ее, не задавая вопросов о ее прошлом, чтобы давал ей те земные радости, о которых рассказывала Мэдди. Но, вспомнив о старшей приятельнице, Диана усмехнулась, вдруг осознав, что все это — романтические бредни. Впрочем, если уж она начала мечтать, то это было хорошим знаком — ее душа понемногу исцелялась.
Ее плащ развевался на ветру; Диане казалось, что стоит только поднять в сторону руки и она полетит на юг, полетит в прекрасный, сверкающий город, в самое сердце разврата всей Британии. Ветер, как всегда, развеял все ее страхи и сомнения, и Диана радовалась его очищающей силе.
Больше всего Диану беспокоило то, что ее решение стать куртизанкой может отрицательно сказаться на Джеффри, потому что жить в разлуке с ребенком она не могла. Стало быть, ей придется вести двойную жизнь, но, нет сомнения, с этим-то как раз проблем не будет. Кроме того, в Лондоне не только у нее, но и у ее сына будет возможность найти себя.
Когда Диана подошла к Кливденскому озеру — темному сверкающему водному кругу, — луна вышла из-за облаков. Берега озера были вровень с водной гладью, и сейчас, в ночной мгле, казалось, что это идеально круглое зеркало, оброненное случайно на землю неведомым божеством. Женщина упала на колени возле самой кромки светящейся в лунном свете воды. Хоть Диана и была куда образованнее многих женщин,
Вот и сейчас логика нашептывала ей, что надо остаться здесь, потому что тут безопасно, а интуиция звала за собой, предлагала рискнуть и вкусить той жизни, о которой говорила Мэдди. Направиться в тот мир, где красивая женщина может обрести власть.
Глядя на воду, Диана чувствовала, как ее существом овладевает спокойствие, сомнения улетучивались. Нет, Мадлен не случайно попала в ее жизнь: она стала не только старшей подругой Диане, но и свяжет ее с будущим. Где-то там, в неведомом пока для нее мире, живет человек, который станет судьбой Дианы. Она обязательно найдет его, если только решится на невероятное.
Зачарованная видом полной луны, женщина прошептала:
— Великая богиня, покажи мне лицо суженого!
Помолчав мгновение, Диана рассмеялась собственной глупости. Неужели она, выросшая в религиозной семье, поверила в эти нелепые суеверия! Нет, лучше не искушать судьбу, не знать, что та ей готовит. Если она узнает, каким будет будущее, то, возможно, отвернется от него. Она должна идти вперед слепо, полагаясь лишь на интуицию и веря в то, что рука фортуны проведет ее через все преграды.
Постояв некоторое время у озера, Диана плотнее закуталась в плащ и повернула к дому. Годы тихой жизни кончились — она была в этом уверена. Впереди ее ждала судьба, и этой судьбой была любовь.
Глава 3
Руки Дианы слегка дрожали, когда она накладывала косметику. Мадлен немало времени провела, обучая женщину тонкостям кокетства и умелого пользования косметикой, поэтому Диана могла накраситься чуть ли не с закрытыми глазами.
Сегодня они направлялись на неофициальный прием в дом Гарриет Уилсон — королевы лондонских куртизанок. Там Диана должна была впервые выставить себя на продажу.
Отложив в сторону заячью лапку, которой она наносила румянец на побледневшие от волнения щеки, Диана внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале. Перед ней была искушенная женщина с безупречно красивым лицом. Уж во всяком случае, нельзя было сказать, что она долгие годы жила в заброшенном, уединенном уголке, пекла сама хлеб и играла с сынишкой у ручья.
Прошло полгода с тех пор, как она объявила своим подругам о решении уехать в Лондон и стать куртизанкой. Ее заявление вызвало целую бурю протеста. Самое удивительное, что Эдит — образец деревенского консерватизма — поддержала Диану, сказав, что ей нравится план молодой женщины.
Против была Мадлен, та самая Мадлен, что без сожаления прожила жизнь куртизанки. Ее главный довод против плана Дианы заключался в том, что она ступила на этот путь вынужденно, а Диана собралась сделать это по доброй воле. Мэдди исчерпала все свои аргументы: говорила Диане, что они не нуждаются, спрашивала, подумала ли та о Джеффри, предупреждала, что Диана не понимает, в какое дело ввязывается. Диана послушно выслушала все, что говорила ей старшая подруга, соглашалась, не спорила — лишь один раз, когда они заговорили о мальчике, ее голос дрогнул, но отказалась изменить свое решение.