Нежность в твоих глазах
Шрифт:
— Конечно. Сам-то я ничего в таких вещах не понимаю. Будь моя воля, тут стояла бы самая простая офисная мебель, — ухмыльнулся он.
Внезапно Марина услышала, как где-то в глубине дома перезваниваются колокольчики.
— В дверь звонят, — сказал Тодд. — Наверное, это флорист. Присядь, я пойду открою.
Марина опустилась в кресло, справа от нее оказался журнальный столик, на котором стояла тарелка с бутербродами, несколько бутылок с газированными напитками и три стакана.
Где-то сидит в засаде домработница или кухарка, подумала Марина, Тодд бы сам до такого никогда не догадался. Она наполнила один из стаканов своей любимой содовой.
Интересно, каково это — родиться и вырасти в таком доме? Марина не могла себе этого даже представить. У нее возникло ощущение, будто она оказалась среди декораций к какому-то историческому фильму. Неужели маленький ребенок чувствовал себя здесь уютно? Не страдал ли Тодд от одиночества, ведь он был единственным ребенком в семье?
Тодд вернулся в гостиную с худенькой женщиной неопределенного возраста. У него в руках были книги и проспекты, у нее — две корзины с цветами.
— Марина, это Беатрис, Беатрис, это Марина — сестра невесты, — Представил он их друг другу.
— Как чудесно, что вы организуете эту свадьбу вдвоем, — улыбнулась Беатрис. Она огляделась по сторонам и попросила перейти в столовую.
— Могу я вам предложить что-нибудь выпить? — спросила Марина.
— Воды, пожалуйста, — проговорила Беатрис. — Если можно, в бутылке.
Марина кинула в пустой стакан пару кубиков льда и налила воду, затем последовала за Тоддом и Беатрис.
Столовая могла спокойно вместить человек тридцать. В центре стоял большой стол, вокруг него размещались стулья. У стены располагался массивный буфет. Еще в столовой был камин.
Тодд разложил на столе книги, а Беатрис стала вынимать из корзин цветы.
— Я правильно поняла, жених и невеста уже определились с цветовой гаммой? — спросила она, собирая букеты. — Розовый с зеленым — очень красивое сочетание, но я хочу предложить кое-что необычное, несколько интересных вариаций. Например, у меня есть розовые тюльпаны и зеленые гладиолусы. Они превосходно смотрятся вместе.
Марина очень плохо разбиралась в ботанике и не смогла вспомнить, как выглядят гладиолусы. Она пристально разглядывала разложенные на столе растения, пока ее внимание не привлекли длинные изящные цветы с невероятно пышными бледно-зелеными лепестками. Они прекрасно гармонировали с ярко-розовыми тюльпанами.
— Это великолепно! — воскликнула Марина. — А ты что думаешь? — спросила она Тодда.
— Мило, — ответил он.
— Слишком по-женски? — улыбнулась она.
— Я в цветах не разбираюсь, но, по-моему, очень красиво.
Беатрис показывала все новые и новые сочетания цветов. Вдруг Марина почувствовала, что невероятно устала и больше не может воспринимать информацию. Она видела, Тодд тоже слушает невнимательно. Беатрис придвинула к себе книги.
— Здесь есть фотографии с разных свадеб. Сейчас мы их посмотрим, — проговорила она.
На просмотр фотографий ушло еще часа полтора.
— Вы говорила, для церемонии будет отведена отдельная комната? — спросила флористка.
Марина кивнула.
— Рядом с танцевальным залом есть прекрасная комната, туда как раз поместятся стулья для гостей. Видимо, нам и ее оформление нужно продумать, — предположила она.
Беатрис начала предлагать различные варианты, но внезапно Марине стало трудно следить за ходом разговора. Ее бросило в жар, потом в холод, что-то екнуло в животе. Она предусмотрительно отодвинула цветы. Раньше у нее ни на что не было аллергии, но, возможно, это реакция на слишком большое количество незнакомых запахов.
— Ты в порядке? — в голосе Тодда слышалось волнение.
Марина почувствовала, как к ее горлу подкатывает тошнота.
— Не совсем, — произнесла она, — Ванная рядом?
— Конечно. — Тодд отложил букет. — Я сейчас вернусь, — сказал он Беатрис и вывел Марину из комнаты.
Они прошли по элегантному холлу, красоту которого в эту минуту Марина была не в состояний оценить, и вошли в просторную ванную для гостей.
— Кажется, сейчас меня вырвет, — объяснила она. — Не знаю, с чего бы это.
— Не волнуйся, я справлюсь с Беатрис.
— Не думаю, что это по силам кому бы то ни было, но ты все равно попробуй.
— Выходи, когда тебе станет получше.
— Конечно. Я, наверное, быстро вернусь, — пообещала Марина и закрыла за собой дверь.
Марина не знала, сколько прошло времени, ее вырвало несколько раз, но она чувствовала, это еще не все. Ее била дрожь, по спине струился липкий холодный пот. Девушка хотела только одного, — чтобы этот кошмар закончился и больше никогда в жизни не повторялся.
Марина сидела на мраморном полу и пыталась понять, сможет ли самостоятельно вести машину. Сейчас эта задача казалась ей невыполнимой. Во-первых, она боялась, что ее стошнит прямо в автомобиле, а во-вторых, она не могла сосредоточиться ни на чем, кроме своих страданий.
Внезапно раздался стук в дверь.
— Марина?
Она узнала голос Тодда.
Господи, ну почему все это должно было случиться именно здесь, в его доме?
— Да?
— Как ты себя чувствуешь?