Нежный ангел
Шрифт:
Сейчас, когда она стояла так близко и у его горла уже не было ножа, сходство с Консуэло показалось ему таким поразительным, что на какой-то момент он просто онемел. Она была так красива, что у него защемило в груди. Горделивые черты нежного аристократического лица, пугающая глубина взгляда, пышная копна волос цвета воронова крыла, таких блестящих и живых, что, казалось, они сияют собственным внутренним светом, изгиб ее губ, поднятый вверх подбородок, плавность плеч и ее осанка, легкая и грациозная, заставляли мужчин неотрывно следить глазами за ее движениями, когда она шла по улице. Это была Консуэло. Но это
— Так где же эта сука, которая претендует на то, чтобы быть моей матерью? — спросила она.
Он был разочарован. Стоявшая перед ним женщина с холодными голубыми глазами и небрежно уложенными черными волосами теперь не казалось ему красивой. Консуэло действительно была красива. Эта девушка не была ни элегантной, ни грациозной, ни неотразимой. Это была не Консуэло, и даже не ее бледная тень. Одетая в лохмотья и просящая милостыню на углу, ее мать затмила бы свое детище, как газовый шар — спичку. Нечего даже их сравнивать. Адам сам себе удивлялся, что обнаружил в них какое-то сходство.
Он застегнул пуговицы на рукавах рубашки и ногой закрыл дверь.
— Тебя еще чему-нибудь научили, кроме как вламываться в номера незнакомых мужчин?
Энджел не обратила на него внимания. Сначала она подумала, что он мог быть причастен к тому, что сделали с ее домом, но она оставила эту мысль еще до того, как вошла к нему в номер. Человек, который мог позволить себе снять номер в гостинице только для того, чтобы принять ванну, не нуждался в ее жалких пятидесяти долларах. Кроме того, у него не хватило бы времени, чтобы добраться до ее дома, учинить разгром, найти деньги и вернуться сюда — и при этом еще отлично выглядеть, как будто он собрался на светскую вечеринку. Кроме того, он привел себя в порядок, и причесанный, гладко выбритый, одетый в клетчатую рубашку и чистые хлопчатобумажные брюки он вообще не был похож на типа, которому доставляет удовольствие вспарывать стариковские матрасы. Энджел не выносила поспешных суждений, и она все еще не слишком ему доверяла, но зато она разбиралась в людях. Этот человек не мог быть вором.
Она повторила:
— Так где она?
Он наклонился над раковиной и, сполоснув бритву, насухо вытер ее полотенцем, перед тем как убрать.
— В местечке, которое называется Каса-Верде, в Нью-Мексико.
Нью-Мексико… Она прищурилась. Это было не совсем то место, куда она хотела ехать, но это было лучше, чем ничего. И по пути в Нью-Мексико они будут проезжать через Денвер. Чтобы куда-нибудь отсюда попасть, все равно нужно ехать в Денвер.
— Что ей понадобилось от меня через столько лет? — удивилась Энджел.
Взгляд его голубых глаз был оценивающим, а выражение лица — невозмутимым.
— Я думаю, — ответил он, — она скучает по вас.
Сделав усилие, чтобы удержаться от резкого ответа, Энджел спросила:
— И все, что от меня требуется, — это поехать повидаться с ней, верно?
— Верно.
— И вы оплачиваете дорогу?
В его глазах мелькнуло то ли удивление, то ли радость.
— Да, это так.
Джереми ждал в повозке внизу, и она не хотела оставлять его без присмотра надолго. И тогда она заявила:
— Без моего папы я никуда не поеду.
Эти слова весьма удивили Адама, но он не мог понять причину и постарался не показывать свое удивление. Он только кивнул.
— Поезд в Денвер отправляется через час.. Встретимся на станции.
И она ушла.
Адам стоял у двери и хмурился. Ситуация вышла из-под его контроля. Она уезжала с ним по собственному желанию, бесконечные поиски закончились, Консуэло вновь увидит свою дочь. Он должен был ощутить облегчение, но не мог.
Он чувствовал себя так, как будто собирался совершить самую большую ошибку в своей жизни.
Глава 3
Кейси и Дженкс стояли в тени на железнодорожной станции и вели наблюдение за Энджел.
— Думаешь, она носит его при себе?
— Должно быть, — коротко ответил Кейси. Он закурил сигарету и бросил спичку на край платформы, в пыль. — Почему же еще она покидает город в такой спешке?
Теперь с ней двое мужчин, и Дженксу от этого было не по себе. Калека не создаст больших проблем, но молодой… он может быть ее охранником. Они на это не рассчитывали.
— Говорю, давай возьмем ее сейчас.
Кейси посмотрел на него с отвращением:
— На глазах у всей этой толпы? У тебя нет даже тех мозгов, которые Господь дал суслику. Самая большая ошибка, которую я совершил в своей жизни, — то, что я связался с тобой.
Мускулы на лице Дженкса напряглись, а его пальцы сомкнулись на рукоятке револьвера.
— Это можно исправить.
Кейси еще раз раздраженно взглянул на своего напарника, который был меньше его ростом, и бросил сигарету. Дженкс был умственно отсталым и умел только целиться и стрелять, но он пока еще был нужен Кейси, а потому не следовало его раздражать.
— Держи его в кобуре, жеребец. В поезде будет уйма времени, — процедил он.
Он подождал, пока девушка и ее спутник помогли калеке сесть в вагон, затем не спеша направился к окошечку кассы.
За несколько минут до того, как поезд тронулся, Джереми пожаловался на жажду и послал Энджел за водой. Он удобно расположился на сиденье, вытянув ноги, и знаком предложил Адаму сесть рядом с ним.
Он не стал ходить вокруг да около и заговорил о том, что его волновало:
— Никто из тех, кто когда-нибудь был знаком с Энджел, не принимал ее за идиотку, а я знаю ее дольше, чем кто-либо. Если она хочет ехать с вами через полстраны, думаю, у нее есть причина вам доверять, и я буду последний, кто начнет сомневаться в правильности ее решения. Тем не менее я хочу, чтобы вы посмотрели мне в глаза и поклялись, что вы на самом деле тот человек, за кого себя выдаете, и что вы действительно везете мою девочку к ее матери.
Уважение Адама к старику резко возросло. Его с самого начала озадачили отношения между Энджел и Джереми Хабером, и за последние полчаса он не видел ничего, что помогло бы ему их понять. Как можно объяснить, что такая девушка, как Энджел, живет с калекой в два раза старше себя, и он не мог вообразить, чем Хабер ее удерживал. Также Адам не мог понять, почему она настаивала на том, чтобы взять его с собой, или почему он согласился на это. Вопросы Джереми сейчас не отражали ничего, кроме заботы отца о безопасности дочери, и это немного успокоило Адама. Это пока еще было лишено смысла, но ситуация постепенно становилась яснее.