Нежный взгляд
Шрифт:
— Прошу прощения, милорд. Капитан просит вас подумать о том, чтобы вернуться в каюту. Тучи-то почти над нами, и ветер какой свирепый поднимается!
Граф кивнул.
— Спасибо. Я спущусь через минуту.
Матрос ушел. Граф крепче взялся за поручень и прислушался к ветру, ревущему в топе мачты. Этот траурный звук соответствовал состоянию и мыслям Хьюго.
Почему, когда в Крыму вспыхнула война [1] , его застенчивый брат был так настойчив и отправился в армию, чтобы исполнить долг перед родиной? Старому графу очень не хотелось
1
Имеется в виду война 1853–1856 гг. между Россией и Турцией, на стороне которой воевали Англия и Франция. (Примеч. ред.)
В январе 1856 года, в последние недели конфликта, Криспиан умер от холеры. Хьюго был безутешен.
Дед хотел, чтобы он немедленно вернулся домой, но Хьюго смог уйти в отставку только в конце года. Буквально перед увольнением разразилось восстание сипаев [2] , и ему вновь пришлось остаться в строю.
Теперь умер старый граф, и Хьюго унаследовал титул и замок Рувен.
Он также унаследовал Фелицию Делиль…
Граф стиснул зубы, услышав приближающиеся голоса. Летиция и Джорджина возвращались в сопровождении молодого джентльмена, с которым познакомились во время прогулки по палубам.
2
Мятеж индийских солдат против колонизаторской политики англичан в 1857–1858 гг. (Здесь и далее примеч. пер., если не указано иное.)
Летиция взвизгнула, когда усиливающийся ветер едва не сорвал с ее головы шляпку.
— Бог мой, — воскликнул молодой джентльмен, — будьте осторожны! Не хотелось бы нырять в эти волны за вашей шляпкой, какой бы милой она ни была.
Летиция весело и громко рассмеялась. Отчасти, чтобы привлечь внимание графа.
— Ах, разве можно о таком просить? Но с вашей стороны было любезно уже подумать об этом! А я очень ценю, когда мужчина любезен.
— Может быть, пойдем в каюту? — прозвучал взволнованный голос Джорджины. — Матрос говорил, что надо спускаться. И меня начинает немного… подташнивать.
— Как пожелаешь, — ответила Летиция и метнула взгляд в сторону графа. Она твердо решила произвести на него впечатление. — Но меня погода ничуть не пугает. Я нахожу шторм очень увлекательным!
Граф не повернул головы. Он привык к тому, что женщины настойчиво добивались его внимания. Во всяком случае в Индии их было предостаточно — дочери, а иногда и жены офицеров.
— А не граф ли Рувен стоит вон там, у поручня? — спросил молодой джентльмен.
— Да, он, — ответила Летиция. Корабль подняло огромной волной, и девушка вцепилась в его руку.
— Красивый парень, — сказал он.
— Да, — угрюмо согласилась Летиция. Ее задело явное пренебрежение графа.
В этот миг Джорджина громко вскрикнула:
— Английский берег! Я уверена, это он. Там, на севере.
Джорджина и ее спутники бросились
Граф поднял голову. Он как будто вглядывался в линию горизонта. Никто не заметил горькой усмешки на его губах.
Он мог бы с радостью смотреть на очертания родной земли. Но ему этого не было дано.
В одном из первых сражений восстания сипаев он получил тяжелое ранение.
Хьюго, неотразимый молодой граф Рувен, возвращался домой слепым…
Замок Рувен производил грандиозное впечатление. Он высился над лесами и утесами, характерными для пейзажа крайнего севера Англии. Замок был построен из серого камня и по большей части зарос плющом. Со всех сторон его защищал ров с водой, перейти который можно было только по каменному мосту. Мост вел не прямо в замок, а в сад, раскинувшийся перед ним. По мосту, через сад до широких входных ступеней шла белая подъездная дорога.
Внутри замок мог похвастаться Большим залом с хорами, который одновременно исполнял роль главного входа в жилые комнаты.
Именно в нем несколько дней спустя оказался доктор Карлтон со своей дочерью Джасиной, приехав на двуколке, запряженной одним пони.
Джасина сняла шляпку и обвела Большой зал восхищенным взглядом. Ей нравились и этот прохладный каменный пол, и отполированные до блеска дубовые панели. Семейные портреты, украшавшие стены, завораживали ее.
Джасина хорошо знала замок. Она часто приходила сюда вместе с отцом, который был семейным врачом Рувенов. Он дружил со старым графом, и они часто коротали вечера, играя в карты за бутылочкой портвейна. Старый граф настолько доверял доктору, что сделал его своим душеприказчиком.
— Вашу шляпу тоже принять, доктор Карлтон? — спросила служанка, открывшая им дверь.
— Спасибо, Нэнси, — сказал доктор Карлтон. — Полагаю, вы все очень заняты этим утром. Наверное, поэтому Джаррольд не открыл нам дверь, как обычно?
Джаррольд был дворецким Рувенов.
— Да, сэр, как раз поэтому, — ответила Нэнси. — Нового хозяина ждут к полудню. Джаррольд наверху, он наблюдает за приготовлением личных комнат его светлости. Решили, что лучше убрать кое-какую мебель с дороги. Ведь новый хозяин… новый хозяин…
Служанка не смогла договорить и разрыдалась.
— Тише, тише, — сказал доктор, ласково погладив ее по руке.
— Но все это так ужасно, сэр, — всхлипнула Нэнси. — Бедный мастер Криспиан погиб в прошлом году в Крыму. Старый граф скончался в феврале, когда мастер Хьюго был так далеко. А теперь еще пришло известие, что мастер Хьюго… что он…
Нэнси не в силах была выговорить слово «ослеп».
— Нэнси, — начал доктор Карлтон, — ты не должна падать духом. Куда же это годится, если нового графа встретят унылые слуги?
Девушка замотала головой и шмыгнула носом.
— Верно, сэр.
Она взяла у Джасины и доктора шляпы и перчатки.
— Пройдете в комнаты и посидите в библиотеке, сэр?
— Пожалуй, так и сделаю. Закажи мне, пожалуйста, чаю.
— Да, сэр. И вам, мисс Джасина?
— Спасибо, мне не надо, — ответила девушка.
Нэнси присела в реверансе и поспешила на кухню. Доктор повернулся к дочери.
— Полагаю, ты отправишься навещать старых знакомых?