Незнакомая Шанель. «В постели с врагом»
Шрифт:
Версия названия у Бо выглядит вполне приземленно: он предложил Мадемуазель несколько ароматов в пронумерованных флаконах, она выбрала пятый и двадцать второй номера, а потом сказала, что ее новая коллекция будет представлена пятого мая, потому и духи будут называться «Шанель № 5».
Наверняка и сама Коко думала над созданием аромата, но толком объяснить, чего же хочет, не могла никому. Это должен быть «запах женщины», причем элегантной женщины, а не цветочной клумбы. Но одно дело желать, и другое – сделать. Пока рядом с Шанель не оказался Эрнест Бо с его альдегидными идеями, ничего с места не сдвинулось. Коко желала иметь не одну цветочную ноту в запахе, букет абстрактных цветов, который должен, очень медленно выдыхаясь, при этом меняться. Для начала ХХ века сложная задача, тогда духи действительно пахли одним цветком, а если бывали смеси, то это были просто смеси.
К тому же ей был нужен аромат, который не выветривался бы через полчаса, вызывая необходимость либо выливать на себя по половине флакона каждый вечер, либо душиться то и дело. Шанель требовала «шлейф», что тоже было совершенно непривычно для 20-х годов. Но Бо справился, альдегиды усилили и укрепили запах жасмина – основы «Шанель № 5», помогли ему не быть слишком резким, но держаться долго. Коко была в восторге, духи явно удались. Но...
Шанель несколько усложнила рассказ.
Видимо, обиженная на Эрнеста Бо, который позже создавал ароматы для ее партнеров Вертхаймеров в их фирме «Буржуа», она в тридцатых годах, рассказывая новую версию создания духов редактору журнала «Вог» Беттине Баллард, объявила себя автором аромата, напрочь «забыв» о Бо. По ее словам, жаждущие помочь красавице выйти из состояния депрессии после гибели Боя Кейпела французские парфюмеры в Грассе допустили в святая святых своего производства дилетантку и позволили вволю смешивать ингредиенты, создавая собственный аромат.
Шанель поиграла и доигралась до создания новых духов. Вот так! У гениев гениально все, другие годами трудятся, а тут пришла, увидела, создала, да еще и такой шедевр, что почти сто лет из моды не выходит. Шанель то ли не знала, что любая смесь должна выстояться и быть тысячу раз проверенной, то ли не желала об этом задумываться. И неважно, что для повторения аромата нужны точнейшие измерения объемов ингредиентов, чуть больше того или другого, тем более при больших концентрациях, и запах получится совсем иной.
Что это, Мисин дурной пример или обида на Бо, который стал работать у Вертхаймеров? Или вообще желание самоутвердиться во всем? В середине тридцатых годов ей было тяжело, со всех сторон наседали конкуренты, хотелось произвести впечатление...
Мизия утверждала, что именно она посоветовала, почти навязала Шанель мысль о необходимости создания своих духов. Внушила, что у кутюрье должна быть и своя парфюмерная продукция! Естественно, при этом Мися не желала замечать, что мысль не нова и другие успешно трудятся на поприще облагораживания запахов. Если эта мысль пришла в голову Мисе, то все, что существовало ранее, не считается.
Теперь вариант Мизии Серт, он сохранился в черновых записях той самой неопубликованной главы о Шанель. Мися сочла, что просто описать старания Эрнеста Бо слишком примитивно, мол, работал химик-парфюмер, пусть гениальный, но один из многих, нюхал, смешивал, снова нюхал... Создал нечто, что понравилось ее подруге, и все?! А где романтика? Где загадка? Но главное – где Мисино участие?!
Это вам все равно, Мисина ли заслуга в создании аромата «Шанель № 5», а ей нет. Так родилась совершенно бредовая история, пересказанная в книге Жюстин Пикарди. Попробую пересказать в свою очередь.
В центре всей Мисиной истории, как вы полагаете, кто? Ни за что не догадаетесь – Мися! Потрясены? А вы как думали, куда ж без нее? Со слов Миси все выглядело куда таинственней всяких там химических опытов занудного Эрнеста Бо.
11 июля 1920 года в Мадриде в весьма преклонном возрасте умерла Евгения Эжени Мария Игнасия Августина Палафокс де Гусман Портокарреро и Киркпатрик де Платанаса де Монтихо де Теба – проще Эжени, последняя императрица Франции, вдова Наполеона III. Разбирая после ее смерти бумаги, секретарь красавицы Эжени (а она действительно отличалась редкой красотой до самой смерти в 94 года) Люсьен Доде обнаружил таинственный листок с рецептом снадобья, помогавшего императрице оставаться прекрасной. Самое загадочное, что рецепт прежде принадлежал... Екатерине Медичи! Якобы при археологических раскопках в одном из королевских замков на берегу Луары обнаружили рукописи Рене Флорентийского, парфюмера Екатерины Медичи.
Среди бумаг оказался и «Секрет Медичи» – туалетной воды, которая помогала сначала Екатерине Медичи, потом Диане де Пуатье, а потом и Марии Медичи до самой старости сохранить девический цвет лица и восхитительную кожу.
К кому Люсьен Доде мог обратиться с таким рецептом? Только к Мисе! Он просил за полуистлевший листок шесть тысяч франков, предлагая продать рецепт парфюмерной фирме, правда, без упоминания его сиятельной владелицы. Мися сначала рассмеялась, но потом вспомнила о Шанель и согласилась.
Если верить Мизии Серт, то Шанель послушала подругу, и сначала была создана туалетная вода «L’Eau Chanel», причем, рассказывая о подборе флакона, Мися уверенно твердит «мы». Успех превзошел все ожидания (ждать, сохранится ли кожа покупательниц свежей до старости, не стали, поверили первым неделям). Мися посоветовала подруге брать быка за рога:
– Почему бы тебе не переключиться на духи? По-моему, после такой удачи с туалетной водой парфюмера Рене Флорентийского можно назвать гусем, несущим золотые яйца.
Конечно, легкомысленная Шанель не сразу осознала всю гениальность задумки подруги, и только когда туалетная вода возымела спрос, покаялась и приняла совет Миси.
Вот так Мися, можно сказать, стояла у руля создания самых знаменитых духов современности. Только Коко почему-то, прочитав этот бред, потребовала вообще выбросить главу о ней из книги воспоминаний подруги!
А зря, оставь она эту выдумку, успех у духов был бы еще больший. Шутка ли сказать, произведены по рецепту парфюмера самой Екатерины Медичи, Мадам Змеи, знаменитой отравительницы! И помогали сохранять прекрасный цвет лица Диане де Пуатье и самой Екатерине до старости. Очередь в бутик за флаконом духов средневековой рецептуры наверняка превзошла бы очередь в Лувр.