Незримое пламя
Шрифт:
На не успевших ничего сообразить мобов обрушился ливень из болтов, от которого не было спасения. Возможно, если бы мы дали элитному лучнику и копейщику перевести дух хотя бы на секунду, они показали бы, на что способны, но даже на двадцатом уровне их уровень здоровья — и, видимо, защиты — особо не впечатлял. Ветеран со щитом держался и то дольше, пока наконец не рухнул на чёрную клетку. Как только мы разберёмся с его сменой — мы победили.
— Гоните его, насмехайтесь над ним, — ухмыльнулся мародёр, процитировав древний мем. Я поднял посох, Мила взвела арбалет. Песок осыпался с потолка и
«Элитный воин гробницы со щитом — 20 уровень».
Если две остальных элитных фигуры погибли, толком не показав себя, их собрата мы могли рассмотреть во всём великолепии. Новый моб отчётливо напоминал ожившую греческую — или, скорее, египетскую — статую. Рыхлость и грубость предыдущих форм исчезли — нам противостояло настоящее произведение искусства. Два с половиной метра ростом, полный чешуйчатый доспех, топор в правой руке и, конечно, большой щит в левой. Очень красивое бесстрастное лицо с пустыми глазами. Хотя бы никакого нового оружия не наблюдалось. Здоровья у него должно было быть побольше, чем у других элитных фигур, но разобрать крупную и неуклюжую цель — задача не самая сложная.
Не сговариваясь, мы начали окружать щитоносца — я слева, Ронан справа. Мила подняла арбалет и отправила первый болт в песчаную башку. По-хорошему справиться должны минут за пять.
Издав жалобный звон, болт отскочил, ударившись ровно в глаз — туда, где должен был находиться зрачок. Мне показалось, или бесстрастное выражение на его лице сменилось на лёгкую ухмылку?
— Что за чёрт… — пробормотала Мила, спешно перезаражая арбалет. Ронан вклинился в паузу, рубанув моба по незащищённым ногам. На этот раз «звеньк» вышел значительно громче, двуручник отлетел назад, развернув изумлённого мародёра на девяносто градусов. В следующий миг на его плечо тяжело опустился топор, прорубив кольчугу и плоть. Ронан заорал, разрывая дистанцию.
— Сорок дамага?! Да ты не охренел ли вконец, дружок?!
— Рон, не лезь! — крикнула Мила, уже выстрелившая второй раз — с ровно тем же результатом, что и в первый. — Не видишь, у него иммун к физике! Макс…
Меня не надо было просить дважды. Струя огня расплескалась об открытую спину щитоносца, выбивая по 10 урона за тик. Слава богу, элитное чудовище не могло похвастаться неуязвимостью к огню, хотя сопротивление явно было. Только вот через две секунды он почувствовал неладное и развернулся ко мне, заставив отступить.
Такими темпами я расплавлю этого гада недели за полторы. Зараза!
Рон, рыча и истекая кровью, лихорадочно бинтовал плечо. Мила рылась в сумке — в поиске звуковых гранат, что ли? Вряд ли они сработают на такую махину. Я перебирал варианты доступных заклинаний. Из условно-атакующего оставалась «Хватка», но даже если бы я умудрился подхватить ей что-то потяжелее, то вряд ли бы смог ударить сильнее, чем Ронан. Нет, физический урон отпадает. Остаётся танцевать вокруг, пока ребята его отвлекают, и потихоньку жечь «Языком»? Выносливость не резиновая, но хотя бы радиус атаки у этой скотины ограничен…
Словно в ответ на мои мысли, со стороны нашего непробиваемого врага раздался глухой стук — это песчаный… точнее, наверное, уже песчаниковый топор упал на землю. От него к руке моба протянулась длинная цепь.
Дьявол побери, я могу хоть раз за этот данж не сглазить?!
— Все назад! — Рон, не выпуская бинтов, отскочил на безопасное расстояние. Щитоносец раскрутил цепь над головой с низким гулом, и создавалось полное ощущение, что сейчас он взлетит, чтобы атаковать наглых чужаков уже с воздуха. Не взлетел, конечно, но теперь подойти к нему для атаки струёй огня не представлялось возможным. Моб неумолимо двинулся в сторону Милы, которая возилась с чем-то, разложив около себя заготовки для гранат. Время отчаянно поджимало.
— Маэстус, есть идеи?
— По правилам «Сотни» элитную фигуру способна уничтожить только другая элита или два ветерана, — пробормотал гримуар. — Но это неприменимо в текущей ситуации.
— Да что ты говоришь?!
— Возможно, если он не сможет выйти за пределы доски…
Топор на цепи, описав новый круг над головой щитоносца, устремился к Миле. Та ушла в кувырком в сторону, но стало понятно — край доски для нашего врага не табу. Даже если не сделает шагу вне клеток, радиуса поражения его оружия с лихвой хватит на всех нас.
Если мы погибнем сейчас, слишком много вопросов останутся без ответов. Квест Кассандры будет провален, Мила и Ронан обо всём забудут на долгие недели. Да и что это за идиотская смерть — от топора последнего песчаного истукана из набора старых шахмат?!
— Мне нужно новое заклинание, — сказал я, следуя за щитоносцем на безопасном расстоянии. — Прямо сейчас. Что-нибудь, что точно пробьёт этого гада.
Кажется, на данный момент около половины известных мне спеллов я выучил в боевой обстановке. Без возможности нормально осмыслить, переварить, потренироваться… Зато драмы — хоть ложкой ешь, и данный момент не исключение. Наша песня хороша, начинай сначала.
— Мне нечего предложить, — поколебавшись, ответил некромант. — Варианты тебе знакомы, но ни один из них сейчас не поможет. Если бы ты пошёл по пути смерти…
— Маэстус…
— Не злись, — голос из гримуара звучал на удивление примиряюще. — Я уважаю твой выбор, но в данный момент он тебя подвёл.
— Заклинание. Любой подходящей школы. К чёрту уровни и специализации — главное, чтобы сработало.
— Невозможно обучиться раньше времени…
Волна мурашек прокатилась по спине, и я, не задумываясь, отпрыгнул назад на пару метров. В место, где я стоял, врезался топор щитоносца, раздробив камень и изуродовав идеально расчерченные клетки глубокой выбоиной. Ему даже не пришлось оборачиваться для этой атаки.
Интуиция повышена на 1!
— Любой спелл! — рявкнул я. — Хоть дракона, хоть чёрта лысого! Не получится — хрен с ним, терять нечего!
— Тьма бездонная, — кажется, будь у Маэстуса зубы, он бы сейчас ими скрежетнул. — Хорошо. Но если ты взорвёшься на месте, оставив меня в этом древнем гробу навсегда…
— Не оставлю. Слово чернокнижника.
Пока Маэстус был привязан к инвентарю, моя смерть надёжно переносила его к месту возрождения — и это уже происходило. Но, видимо, нервничал и туго соображал сейчас не я один.