Незыблемые выси
Шрифт:
Принц привел Иоланту в Итон в начале летнего семестра. На летние каникулы они расстались, но в начале осеннего семестра вновь встретились в школе. Затем им сообщили, что пароход, на котором плыл Кашкари, по пути попал в шторм и был задержан. Тит и Иоланта приняли известие за чистую монету, тогда еще не подозревая, что Кашкари вовсе не тот индиец-немаг, каким казался.
— Помню, — кивнула Иоланта. Он не возвращался до той самой роковой вечеринки на берегу Северного моря. — Позже ты сказал Титу, мол, опоздал, потому как вы с братом пытались сообщить как можно большему числу магов, что мадам Пьерридюр давно умерла, а все слухи о ее возвращении и желании возглавить сопротивление —
— А пока мы этим занимались, Амара мыслила стратегически. Нам не тягаться с Атлантидой ни численностью войск, ни совершенством вооружения. Планировалось поучиться боевому искусству и поделиться опытом с другими повстанческими лагерями, но из-за ловушек Атлантиды, завлекших столько мятежников, Амара задумалась о помощи, предложенной неким загадочным осведомителем, который заявил, будто способен задействовать силы главного магического королевства. Очень опасно, но Амара никогда не боялась рисковать. Встречу назначили в Касабланке. Потом она попросила посредника доказать, что у него действительно есть доступ ко всему обмундированию и оружию. Они пустились в почти двенадцатичасовой путь, причем большую его половину точно прошли на судне, отчалившем из сухого дока — даже с завязанными глазами и заткнутыми ушами Амара чувствовала запах моря и качку. Когда ей вернули возможность видеть, она обнаружила, что находится в огромной пещере с рядами самых разнообразных боевых машин. Амара стыдливостью не отличается, поэтому спросила, как ей быть уверенной, что это не арсенал Атлантиды. Тогда ей опять завязали глаза. И теперь уже на собственных ногах почти полчаса водили туда-сюда. Когда повязку сняли, она стояла на краю густо поросшего лесом склона. Сквозь деревья ей удалось разглядеть вдалеке Правую Длань Тита.
Правая Длань Тита — это скопление пяти созданных магией полуостровов, выдающихся в Атлантический океан с побережья Деламера, столицы Державы. Цитадель — официальная резиденция властителя Державы — расположена на безымянном пальце Длани.
— Ей показали базу у подножия Змеистых холмов? — Тит испытующе уставился на Кашкари.
— Да. Амара как следует осмотрелась, убеждаясь, что это не ловушка. Затем спросила, где уверенность в том, что она действительно имеет дело с уполномоченным применять военное снаряжение, а не с простым стражником, которому известен пароль к хранилищу. Именно тогда ей сообщили о дипломатическом приеме в Цитадели. Сказали зайти вслед за группой припозднившихся гостей и предупредили, что у нее будет пять минут, прежде чем ее обнаружат. Фактически ей велели развернуться и выйти, как только она окажется внутри, чтобы не быть замеченной. Но вопрос о новом великом маге стихий тяжким грузом лежал на ее плечах — ведь этот незнакомец мог изменить все, — и Амара решила переговорить с самим принцем.
На том приеме Тит с ней и познакомился. Она спросила его про стихийника и элегантно ускользнула, как только стражники пронюхали о присутствии незваной гостьи.
Кашкари вздохнул:
— Амара храбрее любого из нас, но временами бывает довольно импульсивной. Она сразу же пожалела о содеянном, однако было слишком поздно. Ее партнер разгневался, сочтя своеволие вероломством. На этом возможный союз распался. Она вернулась на базу за несколько часов до моего отправления в Итон. Мы обсудили все, что она видела, и ее полный провал тоже. Вот тогда я и решил взять дело в свои руки. В тот момент все мы думали, что за этой инициативой, вероятно, стоит сам правитель Державы.
Не Тит точно — он всегда был непреклонно настроен против любого, кто что-то знал о его работе. К тому же использовать боевые машины просто
— В любом случае, — продолжил Кашкари, — кажется, Амару простили. Наверное, это те же маги, которые только что общались с ней через двусторонний блокнот — так они всегда с ней связывались, даже если Амара не соединяла их блокнот со своим.
— Думаешь, это мог быть Далберт? — поинтересовалась Иола у Тита.
— Не сам Далберт, он достаточно осторожен, чтобы не впутываться в подобное. Но маги, по его мнению, заслуживающие доверия.
— Рад слышать, — сказал Кашкари.
— Да, мы не совсем одни, — ответил Тит.
Но эти вроде как обнадеживающие слова не сочетались с тревожным выражением на его лице.
Приземлились они в глубокой излучине дюны, плавными волнами раскинувшейся на целые версты.
Обнаружив, что в походном пайке, который они прихватили с базы, есть пакетики чая, Иоланта расчистила в песчаном бархане небольшой уголок, где можно было незаметно развести огонь. Естественно, вопреки возражениям Тита.
— Ты слишком себя нагружаешь, — покачал он головой.
— Прошу, ваше высочество, проявите хоть немного уважения к величайшему магу стихий своего времени.
Посуды у них не было, так что Иола так и нагревала созданный ею водяной шар, лениво вращая его над костром. Решив, что вода уже достаточно горячая, она бросила туда щепотку чайных листьев.
В пайке также нашлась сдоба с пряной начинкой, картошка и специи.
— Чудесно, — искренне произнесла Иоланта. — С тех пор как мы проснулись в пустыне, у нас не было ничего съестного, кроме питательных батончиков. Чего бы я сейчас только ни отдала за один хороший завтрак у миссис Долиш.
Кашкари задумчиво жевал.
— Живя у миссис Долиш, я все ждал насыщенного важными событиями будущего. Теперь же оно наступило, и я тоскую по скучным денькам, когда самым увлекательным событием были периодические скачки в Лондон или на побережье Западного Суссекса для прогулки у моря.
Тит уже покончил с одним пирожком и принялся за следующий — Иоланта не помнила, чтобы он когда-нибудь так быстро ел.
— Я скучаю по гребле, — сказал он. — Как по мне, крикет — игра невразумительная, так что я выбрал греблю. Сначала подумал, что это лишь немногим менее бестолковый вид спорта. А потом оказалось, что когда я гребу, то сосредотачиваюсь только на своем дыхании и общем ритме — и больше никаких мыслей в голове.
Наверное, приятная передышка от жестоких ударов судьбы.
В летнем семестре игроки в крикет иногда спускались к реке и подтрунивали над гребцами. Иоланта представила себе четырехместную байдарку, несущуюся по течению Темзы; зрителям видны только спины гребцов и лопасти их весел, идеально ровной линией в унисон рассекающие воду.
Иола, как и любой игрок в крикет, была ярым критиком, пренебрежительно отзывающимся о спортивной форме, скорости и мужественности гребцов. Обычно Тит не обращал на подобные насмешки внимания, как и полагается столь величественной персоне, но однажды — всего один разок — он опустил весло и продемонстрировал любителям крикета непристойный жест.
Те в свою очередь решили, что издевательская миссия удалась на славу.
— Мне не хватает Купера, — призналась Иоланта. — Я скучаю по ним всем. Скучаю по картинам с видами Бечуаналенда в моей комнате. Они навевают ностальгию, хотя я в жизни не была рядом с Калахари.
В их теплом укрытии воцарилась тишина. Тит наблюдал за огнем. Кашкари разглядывал песок у себя под ногами. Сфера с кипятком окрасилась в прозрачный красновато-коричневый цвет, и Иола направила чай в бурдюки.
Затем выдохнула и заговорила о еще одной потере: