Нф-100: Приключения метеоролога
Шрифт:
И мы двинулись дальше. Когда подошли к своему корпусу, Василий сказал, что ему надо немного побегать. Потом двинет на спортплощадку, мол, не может он без физической нагрузки, привык за столько лет. Гена пошел с ним, а я поднялся наверх.
Семен Михайлович читал какую-то рукопись, периодически делая пометки на полях. На прикроватной тумбочке стопкой лежали журналы, самые разные - от банального "Кванта" до сборников Академии наук. Рядом стояла открытая бутылка "Боржоми".
Мне было совершенно нечего делать: все книги остались в рюкзаке.
– Можно?
– спросил я, указав на один
Семен Михайлович удивленно поднял бровь.
– Ты же географ, неужели физикой интересуешься?
Это меня задело. Почему-то вспомнился Упоров. Тоже ведь доктор, тех же физматнаук, но для него я - человек, мало того - специалист, а тут...
– Да нет, буквы знакомые решил поискать. А вообще-то я метеоролог, специалист по физике атмосферы. Правда, будущий... Так вы позволите?
– Да, конечно...
– смутился Семён Михайлович.
– Смотри, если хочешь.
Я стал перелистывать журнал. Когда-то давно, ещё в школе, он помогал готовиться к олимпиадам. Но зачем "Квант" взрослому человеку с докторской степенью?
Одна из задач была помечена галочкой. И я решил тряхнуть стариной.
"По дну реки протянут пятидесятижильный кабель, все провода - в изоляции одного цвета. Сколько раз нужно электрику переплыть в лодке реку, чтобы промаркировать каждую жилу кабеля, используя лампочку, аккумулятор и паяльник?"
Первое решение пришло сразу. Можно спаивать провода последовательно один за другим, каждый раз переезжая с берега на берег. Потом я решил вести соединение одновременно с двух сторон, но с интервалом в одно сочленение, чтобы не запутаться. Дальше число параллельных процедур росло, а количество поездок уменьшалось. Постепенно оно сократилось до семи. Но что-то в этом варианте меня не устраивало... Уж больно громоздким получился ответ, недоставало ему простоты и изящества.
Я поднял глаза от журнала. Пока решал задачу, вернулся Тимур. Он лежал на кровати и смотрел в окно. Семен Михайлович продолжал читать.
– Ну, как задачка?
– спросил он, не отрываясь от рукописи.
– Сколько раз через реку переплыл?
И тут меня осенило... Ведь это же так просто!
– Два раза, - бормочу внешне спокойно, хотя внутри всё буквально взрывается от счастья.
Вот так и выпархивают голыми из ванны, вопя "Эврика!!!" изумленным согражданам.
– Как два?
– Семён Михайлович отложил рукопись.
– У меня больше получилось.
– Это потому, что вы провода звонили только при спайке, а можно еще и при размыкании. Вот, смотрите!
– я нарисовал карандашом схему на тетрадном листочке и показал соседу.
– Гм...
– возразил он.
– Но даже в этом случае нужно три поездки: убедиться, что первый номер на одной стороне - не пятидесятый на другой!
– А его можно предварительно заземлить!
– Ну конечно, - Семён Михайлович обрадовался новому решению, как ребенок долгожданной игрушке.
– Так всё просто! А вот тут, - достал он из стопки следующий "Квант".
– Тоже есть задачка интересная, хочешь посмотреть?
– Да, с удовольствием. Мне же сейчас делать нечего. Но вам-то они зачем? Не для работы же! Тогда для чего?
– Вот именно, что для работы!
– он заметил удивление на моём лице и пояснил.
– Вся моя работа - решение трудных задач. И мозги нашему брату-ученому нужно постоянно тренировать! Так же как спортсмену - мышцы накачивать.
19.
Иван заявился в палату довольный, как просватанная дурнушка, и таинственный, как граф Монте-Кристо. Наверное, нашел ещё один способ задержаться в клинике. Следом за ним пришли Вася с Геной. Вася схватил полотенце и снова скрылся за дверью, а Гена развернул одну из принесенных с собой газет и углубился в свежие новости.
Я пытался понять, как решить следующую задачу. Но голову - словно ватой набили... От нечего делать я принялся перелистывать страницы журнала.
– Отдыхаешь?
– спросил Семен Михайлович, после истории с кабелем он ко мне явно подобрел.
– Может, в шахматы сыграем?
– Нет, спасибо. В шахматы я играть не умею, только проигрывать.
– А что так?
– Да уж так сложилось, начал учиться в пять лет, в семь бросил. С тех пор практически не играл. Так что это - с кем-нибудь другим.
– Я немного умею, - внезапно повернулся к нам Тимур.
– Ну, давай, - полез в тумбочку Семён Михайлович.
Через четверть часа вокруг них собралась вся палата. Тимур действительно играл не очень сильно. Количество белых фигур на доске уменьшалось с каждой минутой. Семен Михайлович уже дважды предлагал ему сдаться, но упрямый узбек был невозмутим. "Выигрывают только после слова "мат", - оба раза отвечал он. Его давили с фронта, обходили с флангов, Тимур держался из последних сил. Немногочисленные белые фигуры одна за другой падали вокруг своего короля. И вдруг совершенно неожиданно забытая всеми ладья рванула вдоль края доски. Шах. Семен Михайлович сдвинул черного короля в сторону. Следом за ладьей с другого фланга прыгнул слон. Мат.
Вторую партию Тимур проиграл и уступил место Гене. Тот быстро сдал все четыре и вернулся к своим газетам. Семен Михайлович убрал шахматы и снова открыл рукопись.
– Вот чёрт!
– Гена попытался развернуть "Советский спорт".
– Вечно у них страницы не разрезаны, а я нож в рюкзаке оставил. Одолжите, у кого близко!
Тимур вытащил из тумбочки черный нож, который мы видели у него утром, передал Гене. Тот разрезал газету и вернул нож обратно.
– Можно посмотреть?
– Вася подошел к Тимуру и протянул руку.
– Да, конечно, - ответил тот.
Вася взвесил нож на руке, примерился к рукояти, внимательно осмотрел лезвие.
– Сталь хорошая, а нож - барахло! Толку от него в настоящей заварухе мало.
– Отчего же мало?
– спросил Тимур.
– Да потому, что ты этим ножом мне ничего сделать не сможешь. Ну, вот - ударь! Сам убедишься...
Тимур как-то по-особому посмотрел на собеседника.
– Я же не хочу тебя убивать.
– А у тебя и не получится. Бей, не бойся.
– Нет, - Тимур аккуратно положил нож на тумбочку и принялся сворачивать в рулон старую газету.
– Пусть лучше это будет нож, как будто бы...