Нф-100: Великое переселение
Шрифт:
Но работала система внутренней коммуникации! Где-то, наверное, в такой же темноте безысходности Тибр ждал его ответа. Димитри провёл рукой по матово светящейся панели и ответил:
– Тибр, я в камере отцепления.
На том конце молчали, затем послышались несколько гулких ударов о сталь, и уставший голос промял тишину:
– Я тоже. Ничего не понимаю.
– Кого-нибудь ещё удалось найти?
– - Да. Первой на связь вышла Лира, но сигнал пропал, и нам не довелось перекинуться и парой слов. Потом ещё какие-то звуки, похожие на голоса, доносились из динамика. Но дальше была тишина.
– - Сколько длился эфир?
– - Минут двадцать, наверное. И ещё я не уверен, что и наша линия не отвалится.
– Нужно срочно что-то решать.
– Что, Димитри? Если мы в отцеплении, корабль уже всё решил за нас. Остаётся ждать.
– И всё?
– вдруг охрипшим голосом произнёс Димитри.
– Ну и искать сигналы от других. Хотя совершенно непонятно...
– Тибр! Тибр, это ты? Приём!
– зазвучал третий голос.
– Клим?
– Да. Уф, наконец-то. Я уже, наверное, часа два эфир щупаю. Ничего не понимаю. Где ты, Тибр?
– Мы с Димитри в камерах отцепления. Видимо транспортёр автоматически доставил нас сюда прямёхонько из регенератора. А ты где?
То ли радио забарахлило, то ли крепко выругался человек.
– Да в такой же болтаюсь... Ненавижу эту плазму. Болото дерьма. Обтекай потом.
– Надеюсь, это "потом" вообще будет, - вставил Димитри.
– Приём, господа!
– это уже была Лира, единственная женщина в экипаже.
– Слава Высшим, жива.
– Полагаю, спрашивать у вас о нашем положении бесполезно?
– прозвучал её голос.
– Как всегда в точку, Лира. В колодце отцепления не видно даже собственных коленок.
– Вы все там?
– удивилась Лира.
– Да, а ты - нет?
– удивился в ответ Тибр.
– Нет. Я в навигационной. Из регенератора я вышла первой. Вы все ещё в нём барахтались. Это меня несколько удивило, потому что при взрыве самым проигрышным положением было моё, ведь я была рядом с сердечником, в Зета-секторе. Хм...
– То есть ты не знаешь, почему нас направили в сегменты эвакуации?
– Не уверена, - она что-то высчитывал в полголоса, - но судя по показаниям навигатора-ядра, можно предположить, что дела наши плохи. А конкретно мои ещё хуже. Вы хотя бы на старте...
– В чём дело?
– наперебой спросили несколько голосов, среди которых оказался новый - голос доктора Максимильяна Мазерса, бионика и врача команды.
– Кажется, удалось поднять все линии, - заметил Клим, - А Боро наверное спит, как всегда.
– Я в центральной рубке навигатора, - продолжала Лира, - все выходы заблокированы, мигают аварийки, и аппаратура не отвечает, даже при тактильном проникновении. Передо мной центральный экран - единственное, что работает.
– Конечно, у него свои "мозги", - заметил Тибр.
– А что он показывает?
– спросил Димитри.
– Показывает кондиметрические графики. Все системы отказали. Идём на аварийной тяге, на силе реактора. Очень скверная обстановка в тягловом отсеке - радиация жуть!
– Где мы? И куда следуем?
– Сложно определить. Возможно приборы тоже дали сбой. Мы отдаляемся от какого-то лацертида. Видимо, та воронка, что закрутила нас, чудом пронесла мимо ядра. Это ядро эллиптической галактики Ящерицы, насколько можно судить из смещения магна-осей.
– Ящерицы?
– недоумённо воскликнул Тибр, - каким образом нас вынесло на её периферию?
– Это не точно, Тибр. Повторяю, навигатор очень странно себя ведёт. Очень. Он только что показывал ноль и четыре десятых парсека от чёрного предела, от центра Ящерицы. А теперь уже целых три. Причём мы идём на обычной тяге, и скорость наша не больше второй космической! Стоп... теперь уже четыре... а теперь вообще два с половиной.
– Очень напоминает движение по квазарным спиралям. Мне кажется в BL Lacertae, если это она, такое невозможно. Мы просто шилом идём.
– Но излучение ближайшей звезды сильно поляризовано, излучение синхротронное, нет эмиссионных линий - это не квазар, хотя и похоже.
– Но от дыры мы удаляемся, так ведь?
– Какая разница?
– скептически заметил Димитри, - Если это и впрямь Ящерица, то у неё дыра сверхмассивная, и мы легко сможем долететь и плюнуть на её дно - приливные силы ничтожны.
– Есть, её диаметр ноль и пятьдесят восемь парсек!
– раздался торжествующий голос Лиры, - Сейчас-сейчас, выясним, куда нас закинуло. Так, галактика явно взаимодействующая.
– Ага, - заметил Тибр, - ещё один плюс в пользу Ящерицы. Взаимодействует с Млечным путём.
– А может с Андромедой? Судя по удалённости от центра галактики, мы ближе к ней. Тогда...
– Перестань думать о худшем, Димитри. Ты фаталист до самого ликвора, - прервала его Лира.
– Планета!
– вновь раздался её голос.
– Что там?
– Ого, что у нас тут?
– тихо проговорила она, - кажется, здесь когда-то проходил космофлот. Этот сектор отмечен в навигаторе. Один момент.
Из динамиков донеслось многократное нетерпеливое щёлканье. Лира жала на клавишу, с нетерпением ожидая анализа введённых координат.
– Есть. Поздравляю, место нашего пребывания мы выяснили. Да, это созвездие Ящерицы, система "ноль двадцать восемь", и тут многократно проходили корабли с Земли.
– Всего и делов, - прошипел в динамике Клим.
– Да, но зона с планетой, которую я вижу на экранах, закодирована. Навигатор не отображает ни её, ни данных о ней.
– База, должно быть. Хотя рядом с ними зона динамического отражения. Нас бы отшвырнуло от орбиты. Стратегический объект, господа и дамы, - отозвался Димитри.