НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 2
Шрифт:
— Спасибо, господин Саккоро. Однако…
— Я вас прошу, ни на секунду не замедляйте темпа исследований. С сегодняшнего дня проект «Омега» переименовывается в проект «Фейт», и временным руководителем этой работы мы назначаем вас.
— Меня?..
— Да, вас, Долори… Не вешайте носа. Нет в мире ни одной потери, которая стоила бы того, чтобы отказаться от труда на благо миллионов…
«Какая фальшь! Боже! И я всему этому верил…» Чтобы разоблачить ложь, Фейту пришлось заплатить жизнью. Слишком дорогая цена, думал Френк. Если люди начнут расплачиваться за ложь такой ценой, вскоре не
ЧУЖИЕ СЛЕДЫ
Труп Гржимайло нашли на седьмой день после исчезновения. Кто-то предложил открыть бронзовый люк вакуум-камеры космотрона и посмотреть, что сделали Гржимайло и Терехин во время вечерней работы. Тяжелая крышка почему-то не отвинчивалась. Сразу все почувствовали неладное. Открыв соседний люк, следователь вместе с экспертами и представителями института влезли внутрь. Наконец из люка торопливо выполз следователь Василий Каримов, а затем… затем появилась голова мумии, ее тонкое сморщенное тело с болтающимися, как плети, высохшими руками и ногами…
— Вот вам и ваша масс-спектрометрия, — произнес Каримов, оглядывая испуганные и недоуменные лица сотрудников, которых ему прислало руководство для технической помощи. — Кто говорил, что в масс-спектрометр все время лезет органика?
Саша Самарский подумал: «Вот что может произойти с человеком в космосе». Кошмарная картина преступления стала проясняться: когда Гржимайло работал внутри тороида, кто-то захлопнул люк, после чего могучая насосная станция начала выбирать из камеры воздух…
— Хитро придумано, — сквозь зубы процедил Каримов. — Тонко, научно, бесшумно…
Он продолжил, лишь когда пришел доложить о первых результатах следствия полковнику Базанову:
— Это пока только самые предварительные наметки. Мне кажется, что преступник, убивший Гржимайло, в павильон космотрона и не заходил и оттуда не выходил…
— Что же он, до утра где-то прятался?
— Конечно, не прятался. Территорию института он покинул минут через десять после своего злодеяния.
Базанов внимательно посмотрел на следователя.
— Вы когда-нибудь были внутри «баранки»? Нет? — продолжал Каримов. — До сегодняшнего дня я тоже не бывал внутри таких машин. Я буквально ошалел, когда увидел, что там, внутри, можно не то что гулять, но даже ездить на велосипеде. Огромнейшее помещение. Простор. Равномерно искривленный металло-керамический пол…
— Да, а как пол?.. Там ведь, насколько я знаю, должна быть идеальная чистота…
— Конечно же, первое, что я увидел внутри камеры — следы на полу. Они идут к тому месту баранки, где она соединяется со вторым космотроном. Им придется долго драить и чистить внутренние стенки, пока не будет восстановлена вакуумная гигиена!
— А куда же ведут следы? Давайте разберемся, — сказал Базанов. — Нарисуйте мне, пожалуйста, схему сочленения обоих космотронов… — Каримов тщательно начертил схему, проставив все размеры. — Да, размерчики! Действительно, можно ездить на велосипеде.
— Я думаю, нет необходимости еще раз бродить по камерам, — сказал Каримов, глядя на эскиз. — Если мы там побываем, работа, которая у них и так застопорилась, задержится еще больше. Это, насколько
Когда Терехин ушел за замазкой, Гржимайло остался в камере и продолжал свою работу над трещиной. Так вот, как только Гржимайло остался один, преступник внезапно появился из темноты, прямо из трубы, и ударил его по голове ключом, тем самым, при помощи которого он открыл люк первого космотрона. Потом он закрыл дверь в павильон, втащил Гржимайло подальше внутрь баранки, завинтил люк изнутри и отправился обратно. Покинул баранку он так же, как и вошел, тщательно задраив люк. Потом он позвонил на насосную станцию и сообщил, что можно начинать вакуумные испытания. Я узнал мощность этих насосов. Три минуты и… все.
— Надо выяснить главное: за что он убил Гржимайло.
— Да, этого мы пока не знаем… Может, за то, что он видел его в теоретическом кабинете?..
Преступление в институте прикладной физики не давало покоя Базанову, занимало все его мысли. Вот и сегодня — не успел он утром усесться за свой стол, как тут же потянулся к материалам экспертизы, которые еще вчера принес ему Каримов.
В это время открылась дверь и торопливо вошел Горшков.
— Вот, — положил он на стол полоску бумаги.
Базанов быстро пробежал глазами по напечатанному на машинке тексту. Лицо полковника сделалось напряженным, он машинально взял сигарету и начал разминать ее.
— Как вам нравится? — спросил Горшков.
— Да, н-не очень… Когда это получили?
— Вчера, поздно вечером. Мы прочитали и долго спорили — ребята никак не могли понять вот это словечко. Мне кажется, несерьезное слово в таком важном шпионском донесении. Вот смотрите: «Удалось выудить следующие два уравнения Котонаева об антижелезе», — громко прочитал Горшков. — И все. Дальше эти уравнения. Почему «выудить» — не понятно.
Оба задумались. Вдруг лицо Горшкова прояснилось, и он быстро заговорил:
— Товарищ Базанов! Может, это намек на связь! Ведь мы не знаем, как этот человек получил свои сведения из института, как он связывается со своими сообщниками.
Базанов нахмурился, потом засмеялся.
— Ну, батенька, и фантазия же у вас! Удить-то можно только в воде. А самая близкая вода от института — болотце Комар, пять километров.
По дороге домой Базанов не переставал думать о непонятном слове в сообщении.
После ужина Базанов прошел в кабинет и достал толковый словарь русского языка. Он открыл его на слове «удить» и стал внимательно вдумываться во все его значения. Чем больше он читал, тем больше убеждался, что ни одно из значений к тексту телеграммы не подходит.
Недовольно посапывая, он разделся и лег. Несколько минут он ворочался с боку на бок, а затем тронул жену и спросил:
— Лена, ты спишь?
— Почти, а что?
— Сколько лет ты знаешь Рощино?
— Господи, да что это на тебя нашло? Ты ведь знаешь. С самого рождения.