НГ (Не Говори)
Шрифт:
Так он сторонился всех и каждого вплоть до самого пункта назначения.
Питер пугал. Толпы разномастных незнакомцев, снующих туда-сюда. Цыганы, бомжи и просящие милостыню оборванцы. Алекс был в смятении. Не так он представлял хваленую культурную столицу.
Солнце палило, нагревая асфальт, источающий неприятный запах.
Пыль и сажа, затрудняющий дыхание спертый воздух.
«Еще не поздно вернуться», – вопил внутренний голос. Но Саша знал, что уже поздно, что пути назад нет, иначе он всегда мысленно будет возвращаться в это место и думать, а что бы было, если бы он не струсил.
Покинув вокзал, Алекс с облегчением заметил, что все не так уж плохо, и кругом гораздо меньше неопрятных бородатых алкоголиков и подозрительного вида личностей. Медлить он не стал и сразу же после заселения в дешевенькую гостиницу на окраине стал обзванивать все интересующие его ВУЗы.
Но на этот раз ему не повезло, и поступление пришлось перенести на следующий год.
Саша старался не унывать и, как и планировал, устроился на работу, чтобы не прозябать в нищете. Его взяли механиком в автомастерскую, и вскоре он съехал из своего временного пристанища, сняв угол в коммуналке.
Домой он писал с завидной регулярностью, но единственными его ответчиками были бабушка с дедушкой с маминой стороны. Больше никто не удостоил его вниманием, держа обиду за его «предательство».
Так продолжалось целых семь лет, пока Алекс работал в автомастерской а потом и учился в университете. Защитив диплом, он стал думать о том, чтобы навестить родных. Он и раньше, конечно, задумывался об этом, хотел съездить на летних каникулах, но никак не решался, зная, что уехать обратно в Питер будет, возможно, даже сложнее, чем это далось ему в первый раз. Но теперь кое-что изменилось: вот уже два года Алекс встречался со своей теперь уже бывшей однокурсницей, и они собирались пожениться. Несмотря на свой дерзкий поступок семилетней давности, Саша чтил традиции и хотел, чтобы его отец с матерью узнали его невесту прежде, чем она станет их снохой.
– А если я им не понравлюсь? – подправляла макияж перед складным зеркальцем Вика.
– Разве ты можешь кому-то не понравиться? – улыбнулся Алекс и чмокнул невесту в щеку. Затем отвернулся, устремив взор в иллюминатор, за которым проплывали кучевые облака.
Они летели навстречу его родным, уже не заботясь о том, что на билет хватает еле-еле. Оба неплохо зарабатывали, начав практику еще на третьем курсе, а теперь будучи высокооплачиваемыми специалистами в области экономики. Но в душе Алекс был все тем же пареньком из Выселок, мечтавшем вернуться в центр города. И он знал, что прием может оказаться далеко не столь радушным, как хотелось бы.
Дверь открыла девица с опухшим лицом, выглядящая лет на тридцать.
– Вам ког… Алекс?.. – проскрипела она, расширяя заплывшие глаза от удивления.
Он вглядывался в незнакомку, улавливая в ее испещренной оспинами физиономии знакомые черты.
– Нинка?.. – опешил Саша от своей догадки.
– А ты принцессу Диану хотел увидеть, что ли? – оперлась она на косяк, заняв оборонительную позицию, – а это еще что за фифа? – кивнула в сторону Вики Нина.
– Это моя невеста, – промямлил брат, даже позабыв отчитать за столь неуважительное отношение к его спутнице сестру, по виду которую уже сложно было назвать младшей.
– Здравствуйте, – выдавила Вика, испуганно поглядывая на своего жениха и мечтая поскорее вернуться в обратно.
– Богатенькую себе нашел? – хмыкнула девица и, сплюнув, попыталась захлопнуть дверь.
Алекс машинально выставил ногу.
– Где мать с отцом и остальные? – сухо спросил он, стараясь подавить горечь от созерцания того, в кого превратилась его сестренка.
– Остальные? – приподняла брови та, – померли все остальные, только дед Петр остался. Пошел мне за водкой, старый хрыч.
Саша резко оттолкнул дверь, ввалившись в квартиру и не заметив, как Нинка рухнула на пол.
– Ты забыл, что ты здесь больше не живешь, а?! – рассвирепела Нина, пытаясь подняться, – ты сделал свой выбор, уехав от нас! Теперь думаешь, можешь припереться обратно такой весь чистенький со своей шалавой и снова хозяйничать?! А вот это ты видел?! – она выставила ему кукиш, брызжа слюной.
Вика осталась стоять за порогом, ошарашенная всем происходящим.
– Как умерли? – хватал ртом воздух Саша, – а бабуля? Бабушка Зина?
Как же?.. она же мне писала…
– Два года нет твоей Зины!
– А братья где?..
– А эти-то… Димка на зоне, а Пашка убежал из дома после тебя, братец.
– Где мать с отцом? – попытался взять себя в руки Алекс.
– На работе, где им еще быть-то?
– Когда придут?
– Часов в восемь-девять.
– Сашенька? – послышался слабый голос из-за спины, – Сашенька, внучик мой!
Алекс обернулся и увидел скукоженного и совсем постаревшего дедушку, выронившего из рук пакет. Тот упал на кафельный пол лестничной клетки, о который с дребезгом разбилось его содержимое.
– Упырь! – завопила Нинка, поняв, что внутри были ее драгоценные бутылки. Она метнулась, норовя ударить старичка в живот.
Алекс машинально поставил блок, и Нинка повалилась на пол, громыхая костями.
– Деда, – огромный детина притянул к себе маленького дедушку, роняя слезы на его дрожащие плечи, – деда, где бабуля? Где бабуля, деда, а?
Нинка отползла вглубь квартиры, негодуя от случившегося. А Вика не знала, куда деваться в столь странной обстановке.
– Нет больше бабули, внучик, умерла она… – дрожащим голосом сказал старичок.
– Но… как же так? Чьи же это были письма?..
– Я писал тебе…
– Почему не сказал? Почему не написал, что она умерла?
– Она сама так просила… не хотела, чтобы ты все там бросил, чтобы приехал и увидел, что тут происходит… ты бы решил остаться…
решил, что все из-за твоего отъезда… а она хотела, чтобы у тебя был шанс… чтобы ты жил своей жизнью, а не пытался вернуть к нормальной жизни их…
– Боже мой, бабуля! – прижал еще крепче к себе своего дедушку Саша, – бабуленька…