Ни шанса на сомнения
Шрифт:
Широко открыв рот, как глотатель огня, он выпустил мощную струю пара.
— Попробуй, это забавно. Только осторожно. Холодное.
Я опасливо беру комочек и кладу в рот. Не холодное! Ледяное! И … соленое! — выражение моего лица, наверное, можно описать, как в ужасе. Вкусовые рецепторы просто в панике! Они немеют и взрываются одновременно!
Рыжий хохочет и фотает меня на телефон, махающую руками, с выпученными глазами, да еще и выпускающей из носа облако пара.
Я хватаю свой, и снимаю его не менее «привлекательным», с вытянутыми трубочкой губами пускающим кольца
— Вить, мне домой пора. У меня там Валя… — очухалась я в начале двенадцатого.
— Она одна оставаться боится? — удивленно приподнимает бровь, и в ответ на мой грозный взгляд, примирительно вскинул ладони. — Обидно, — вздыхает огорченно. — Ты завтра вечером свободна? Никаких планов нет?
— Нет. — Это хорошо. Я тебя ангажирую.
И вызвал такси, поблагодарив нашего мажордома купюрой, которую оставил под ведерком с превратившимся в кашу недоеденным десертом.
Мы сидели в такси рядом. Молча. Рыжий взял мою руку и начал потихоньку поглаживать. Обводил по контуру пальцы. Медленно, плавно, задерживаясь на впадинках между ними. Немного щекотно. Но мурашки от этих ненавязчивых ласк пробились до самого желудка и там трепетали бабочками.
Такси остановилось у въезда во двор. Виктор попросил водителя подождать пару минут, вышел и помог выбраться мне. Довел, держа за руку, до лифта, развернул к себе.
— Поднимешься, сразу позвони. Я буду ждать.
Я кивнула и, клюнула его в щеку, прижав горшок с несчастной гипсофилой к груди. Рыжий в ответ лишь провел ладонью по моей щеке — так же мягко и медленно, как до этого гладил пальцы. Задержался мизинцем на краешке губ.
— Что ты делаешь? — прошептала, невольно придвинувшись к нему ближе.
— А как ты думаешь?
В подъездном холле, горела тусклая лампочка, ее света хватило, чтобы разглядеть, какие черти пляшут в его глазах. Но он тут же спрятал их, опустив веки. Наклонился и слегка прихватил губами одну мою — верхнюю. А потом и нижнюю, смыкая их, сжимая и лаская — нежно, дразняще.
— Спокойной ночи, Фике, — тепло его дыхания коснулось мочки уха. — До завтра.
— До завтра… — прошептала опешив, оказавшись за дверьми лифта.
Глава 10
В любой, даже самой несуразной ситуации, а именно в такой я и оказалась, когда и хочется и колется, обязательно должно быть что-то хорошее, обязательно. И в том, что я сейчас не свет не заря замешиваю тесто для слоеных язычков, вместо того чтобы спать, впрок, как я обычно делаю в свой законный выходной, тоже есть что-то хорошее. Или полезное. Или мне так кажется.
Я проснулась рано. Потянулась и почувствовала себя необыкновенно бодро. Энергии было хоть отбавляй. Если бы я бегала по утрам, то сегодня, пожалуй, смогла бы замахнуться даже на марафон.
Но бегать мне никогда не нравилось, и я решила выплеснуть ее во что-нибудь вкусное и поймать свой умиротворяющий дзен.
Закрыв кухонную дверь, чтобы не разбудить сестру, включила музыкальный канал и начала
Пока тесто вылеживалось в холодильнике, смешала замороженную смородину, собранную собственноручно в родовом свиридовском гнезде с крахмалом и сахаром для начинки, и разогрела духовку.
Когда по квартире стал разноситься аппетитный аромат в дверь заглянула заспанная физиономия сестры
— Ты ненормальная! И не спится тебе! — принюхалась, поблескивая глазками.
— Для тебя же стараюсь! — я довольно развела руками. — Разбудила?
— Конечно, я как крыс из мультика пришла на этот обалденный запах!
— Умывайся тогда и будем завтракать. Я сейчас яичницу пожарю. Тебе с чем?
— Божечки, какой сервис! — хмыкнула Валя, закатив от восторга глаза. — С помидорками и сыром! И побольше зелени!
— Ладно, — хлопнула ее, прыгающую вокруг меня, как нетерпеливый щенок, по заднице выпроваживая.
— Как же вкусно, — уминая очередную слойку, сестра блаженно улыбнулась.
Вот ради таких мгновений, чтобы увидеть на лице разомлевшую от вкусового наслаждения сытую улыбку, мне и нравилось колдовать на своими маленькими творениями.
— Переезжай ко мне систер, обещаю восхищаться твоими кулинарными шедеврами и не кривить нос, как некоторые, — намекает на Свиридова. — Ну рассказывай, как там прошла твоя встреча с подружкой?
— Да ничего особенного…так в кафешке посидели, поболтали. А твой-то как? Звонил? — перевожу тему.
— Звонил, — вздохнула она, — но я пока что-то не знаю как с ним разговаривать. Ты права, я не хочу больше уходить жалко поджав хвост, при этом еще и чувствуя себя дурехой, которую можно водить за нос. Не хочу больше быть униженкой и оскарбленкой! Короче, я тоже умею показывать характер!
— Тогда, как бы сказал Каа, тебе нужен Железный Зуб.
— Железный Зуб? — непонимающе переспорила. — Зачем это?
— Да. Я знаю, где его взять, — серьезно кивнув ответила фразой из мультика, еле сдерживая смех, — чтобы побольнее укусить обидчика!
— Что — то я как-то не готова к вставным зубам, даже ради сладкой мести…
— Балда! — прыснула я от смеха. — Поедем прибарахлимся! Купим тебе, что-нибудь сногсшибательное, чтобы Макс твой слюнями узошелся, когда вы встретитесь…Ну или не Макс… — продолжила чуть тише, получив в ответ гневный взгляд.
Как успокаивают нервы девочки? Кто-то пытается забыться в алкоголе, кто-то ищет забвение в работе и спорте, кто-то саморазрушительно начинает жрать…У меня в острые моменты возникала непреодолимая тяга к шопингу…причем пофигу, что покупать…от шмоток и косметики до посуды и полотенец. Я всегда гордилась собой, если после такого забега возвращалась домой с какой-нибудь одной хренью. Купленные в нервной горячке вещи, очень редко были действительно нужными. Зачастую, глядя на очередную «прелесть», через некоторое время, я сама себя спрашивала — нахерна «оно» тебе? Ответа не было, но в момент приобретения, «прелесть», на то она и прелесть казалась: во — первых жизненно необходимой;во-вторых — обладающей важнейшими свойствами для моего благополучия; и в-третьих, как минимум чуть ли не эксклюзивной.