Ни страха, ни надежды. Хроника Второй мировой войны глазами немецкого генерала. 1940-1945
Шрифт:
Десять «тигров» существенно усилили наступательную мощь танковых войск. Их броня и эффективное вооружение создавало им превосходство над «Т-34», поэтому они могли господствовать на поле боя, обеспечивая при этом защиту более слабым танкам. Они подняли наступательный дух, но не оправдали надежд, которые возлагало на них немецкое Верховное командование, так как их количества было недостаточно. Кроме того, вскоре стало ясно, что тяжелые «тигры» слишком «неуклюжи» для обычной мобильной тактики моей дивизии. Они имели массу, но не лошадиные силы, и они не могли приспособиться к стремительному бою. Приказ о том, что они не должны попасть в руки врага, сдерживал их применение.
Частые запросы из ОКБ наводили на мысль,
ИЗМЕНЕНИЕ ХАРАКТЕРА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ
Согласно классическим канонам войны, Верховному командованию русской армии одновременно с окружением 6-й армии у Сталинграда следовало развивать прорыв и безжалостно преследовать немцев мощными силами вдоль Дона в юго-западном направлении, и отрезать таким образом 1-ю и 4-ю германские танковые армии.
Отмеченные передвижения русских севернее Сала и захват в тылу германского фронта таких населенных пунктов, как Матиковка, позволяли сделать вывод, что у них на самом деле были такие намерения. Тем не менее было также очевидно, что их прорывы сквозь бреши фронта, достаточно глубокие, нельзя было расценивать как преследование пока еще мобильной, хотя и разбитой армии. Так как весь южный германский фронт начал разрушаться, вопрос о параллельном преследовании уже не стоял, речь шла о фронтальном преследовании на очень широком фронте. Однако такой фронт надо было заполнить, а для этого побеждающий преследователь должен был изыскивать дополнительные силы. Ему все время надо было стараться держать преследующие противника колонны в контакте друг с другом и избегать любых больших разрывов в своих наступательных порядках.
Законы ведения войны требуют безжалостного преследования, пока «человек и зверь не испустят дух». Это означает ночные приготовления и непрерывные дневные и ночные марши, чтобы буквально наступать на пятки уходящему противнику. Разрушения, которые оставляет за собой последний, добавляют преследователю трудности со снабжением. В конце концов нехватка горючего заставляет его перепоручить свою задачу кавалерии, которой требуется меньше предметов снабжения и которая более мобильна на местности, хотя и не так эффективна в бою.
Описанные действия происходили в условиях, когда морозы сменялись оттепелями. Последние были особенно тяжелым испытанием для солдат, когда их промокшее обмундирование, едва начинались морозы, покрывалось льдом. По ночам русские осаждали деревни, которые мы использовали для отдыха и восстановления сил. Инстинкт самосохранения заставлял нас оборонять эти деревни до последнего. Поэтому едва ли стоит удивляться, что невозможно было поддерживать такие же темпы преследования, как в прошлые войны. Оно ослаблялось из-за нехватки сил.
Если побежденная сторона имеет более или менее опытное командование и способна обеспечивать непрерывное снабжение своих бронетанковых частей, она может сохранить свое существование, так как преследователь не способен просто уничтожить ее в стиле старой тактики атакующей кавалерии, когда врага застигали врасплох и у него не было танков.
Когда обстоятельства вынуждали переходить к оборонительным действиям, у немецкого оперативного командования существовала практика держать в готовности в тылу каждого фронта так называемую пожарную бригаду из одной-двух танковых рот. Зачастую их выделяли из своих собственных дивизий для того, чтобы они действовали против прорвавшихся танков противника. Пожарные бригады внезапно атаковали эти танки с фланга, уничтожали их или сковывали их действия до тех пор, пока не подходили более мощные резервы. Однако и во фронтальной обороне танки доказали свое превосходство над всеми противотанковыми средствами. Как только они занимали скрытую подготовленную позицию, так сразу же становились оборонительным оружием, которого противник боялся больше всего. Мобильность и боевая мощь одиночных танков обеспечивали им возможность полностью использовать любые складки рельефа.
Таким образом, танковые дивизии, созданные изначально как чисто наступательные силы, оказались наиболее эффективными в оборонительных операциях. Современная оборонительная система всегда строится в виде участков и зон, и никогда – линейно. Но для мобильной обороны требуются мобильные, то есть моторизованные, соединения. Моторизованные резервы можно быстро перебросить с одного фланга на другой или подтянуть из глубины. Пехота, являющаяся неотъемлемой частью танковых войск, подготовлена для взаимодействия с танками. Танковые арьергарды могут самостоятельно удерживать передовые позиции до финального момента, когда они внезапно и без предупреждения выходят из боя и отступают.
Таким образом, широкомасштабные операции носили иной характер, чем те, что проводились в Первую мировую войну или на раннем этапе Второй. Теперь стало возможным временно удерживать такой фронт, какой был у 4-й танковой армии в описанных выше эпизодах, несмотря на то что противник, осуществляя параллельное преследование, уже его преодолел. Следовательно, можно было игнорировать случайные угрозы противника нашим тыловым частям и коммуникациям, что мы и делали.
Всегда есть шанс, что где-то фронт может устоять. Как оказалось, 1-я и 4-я танковые армии могли уйти за Дон, но не могли остановить противника, преследовавшего их и на той и на другой стороне реки. Совершая марш к Днепру, эти танковые армии, тем не менее, начали контрнаступление на реке Донец, благодаря чему не просто разгромили противника, а сами превратились в преследователей.
Из-за такого изменения характера боевых действий родилось заблуждение, что перевес, который на войне определяется потерей стратегической мощи одной стороной и соответствующим выигрышем другой, является неотвратимым и в дальнейшем не оставляет побежденному никаких надежд. Это заблуждение оказалось катастрофическим для германской стороны. Правительство, которое ясно представляет себе сложившуюся обстановку и пытается прекратить войну, пока оно еще обладает какими-то полномочиями на ведение переговоров, является не слабым, а сильным. Такое правительство должно осознавать свою ответственность перед народом за политический курс и стратегию. Если это условие не выполняется, нет и надежной основы для стратегии.
ОТДЕЛЬНЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
Большинством этих сражений я руководил лично и, находясь в центре событий, был свидетелем ближнего боя и действий танков против беспомощной пехоты противника. Во время танковой атаки 8 января я был среди тех, кто видел, как сотни оказавшихся без связи и управления русских пехотинцев не захотели сдаться и были уничтожены. В разгар боя из тыла случайно выехал на низкорослой лошади шестнадцатилетний калмыцкий юноша, который надеялся каким-то образом пробраться к своему дому. Он подъехал к окопу, где в это время находился я с одним из батальонных командиров. Меня тронуло простодушие этого паренька. Сильный холод и громадное открытое пространство степей почти скрадывали монотонный грохот танковых орудий и разрывы их снарядов. Таким стало знакомство парня со зловещей драмой боя, и он расплакался.