Ничего личного
Шрифт:
— То есть, если шеф мне подпишет продать кирпич по цене, указанной в этом соглашении, с вашей стороны вопросов не будет?
— Ну, если только генеральный…
— Хорошо. Доставка чья?
— Алло, Надежда Константиновна, здравствуйте! — я радостно заорал в телефонную трубку через мгновение. Как услышал голос начальника канцелярии Завода: — Не подскажите, шеф на месте? А как его настроение? Нет, я завтра тогда к нему пойду.
На следующее утро
Локация — Завод.
Шефа я встретил в половине седьмого утра, стоя у дверей, еще запетой, приемной.
— Я тебя разве вызывал? — по лицу директора не было понятно его состояние и настроение, но мне отступать не хотелось.
— Нет, не
— Это что такое? Присаживайся.
Судя по лицу, сегодня настроение шефу испортить не успели.
— Мировое соглашение, чаще всего, предлагает сторона, которая чувствует, что дело проиграет. Они предложили сумму в два раза больше, чем по номиналу, то есть пятьсот двадцать тысяч, а когда я отказался, сказали, что им проще порешать вопросы по-другому.
— Это что? Они мне угрожают?
— Не думаю, Григорий Андреевич. Мне кажется, что та женщина-следователь, что вам звонила и к себе вызывала, им не сказала, что я, от вашего имени ей отказал в явке по вызову, и они думают, что вы, испугавшись возбуждения дела, откажитесь от иска.
— Паша, а вдруг завтра она приедет?
— Григорий Андреевич, вы сторожам на воротах зачем платите? Уж, минут тридцать-сорок они должны дамочку на проходной удержать, а там глядишь, я подскачу, пообщаюсь с ней…
— Ладно, я тебя понял. У тебя все?
— Нет, только бумажку вот эту подписать осталось. — я положил на стол перед директором свое заявление об отпуске мне… тысяч единиц кирпича.
— Зачем тебе?
— Квартиру в новостройке хочу приобрести на стадии котлована, а потом, когда стройку заканчивать будут, продам раза в два дороже. Это если в долларах считать.
— Что, хороший дом? — авторучка директора зависла над моим заявлением.
— Хороший, кирпич, один подъезд, семь этажей, на улице Октябрьского переворота находится. Правда там метров триста до железной дороги, но место престижное, вот, кстати, план квартиры — площадь, по-моему, весьма неплохая.
— А что, это выгодно получается? — директор отложил ручку в сторону.
— Мне кажется да.
— Тогда подожди. — рука директора окончательно отодвинула мое заявление и потянулась к телефонному аппарату.
В общем, на следующий день я, действуя по доверенности, заключил еще три договора на долевое участие в строительстве, оформив по квартире на директора, главного бухгалтера и заместителя по экономике.
Зачем мне это было надо? Начальник коммерческого отдела, ставя свою визу на моем заявлении, накрутил к цене кирпича десять процентов, а когда я принес ему стопку бумаг от нашей компании, накрутка уменьшилась до пяти процентов. Пять процентов экономии — вроде бы совсем не много, но, когда речь идет о стоимости квартиры, разница получается совсем неплохая.
Локация — квартира Громовых.
— Я тоже скучаю, скоро увидимся. — я положил телефонную трубку у грустно улыбнулся своему отражению в стекле книжного шкафа. Уже неделю я живу в квартире совершенно один. Кристину я увез на дачу к матери, Демон отправился вместе с дочерью — май и июнь стояли очень жаркими, толстые стену дома прогревались под летним солнцем, и пес страдал от жары в душной квартире.
У Наташи дела шли не очень хорошо. Вначале, ничего не предвещало неприятностей — визит вежливости в родственникам, торжественный прием, ритуальное посещение места упокоения тетушки, а затем все стало хуже — родня, вначале намеками, а потом и прямо, заявила, что Наташе тут не рады и наследство уже поделено самым нуждающимся, поэтому, самое правильное, что может сделать Наташа — это подать заявление нотариусу о своем отказе от наследства (если конечно тетка тебя вообще упомянула, ты же, в принципе, ее плохо знала, бывала редко, стакан воды не подавала) в пользу… — а тут мнение семьи разделилось, две Наташины
Хорошо, что советская эпоха уже безвременно ушла, и найти частный отельчик в подмосковном поселке удалось без особых проблем. Правда, около полуночи в кафешке при отеле началась разборка местной братвы, с битьем посуды, женским визгом и пятнами крови на сером асфальте, так что Наташа благоразумно выключила свет и к окну номера на втором этаже не подходила.
Утром оказалось, что слова одной из теток — «нотариус — моя хорошая знакомая, с оформлением наследства проблем не будет никаких» имеет и вторую сторону медали. Местная нотариус просто не взяла у Наташи заявление о приеме наследства.
— Солнышко, давай возвращайся в Город, приедешь — все решим, никуда она не денется, эта нотариус.
— Нет, Паша, я должна этот вопрос решить окончательно, только после этого смогу спокойно домой поехать. Скажи, как мне ее заставить принять мои бумаги?
— И какова цена вопроса?
— А ты думаешь, что вся эта суета по поводу чемодана со старыми туфлями? Тетя нормальную должность занимала, поэтому и оставили после себя кое-что…
Кое-что представляло себе двухкомнатную квартиру в очень ближнем санатории и шесть соток земли с двухэтажным кирпичным домом в одном из садовых обществ у Плещеева озера.
— Наташа, мой тебе совет — переселяешься из вашего поселка, иначе тетки твои выяснят, где ты поселилась и попробую напакостить, а во-вторых свое заявление отправляешь нотариусу ценным письмом, с объявленной ценностью, описью и уведомлении о вручении, и после этого, спокойно едешь домой. Через некоторое время на адрес, который ты укажешь в качестве обратного, придёт почтовая карточка, где будет указано, когда оно было вручено нехорошей тете — нотариусу. И еще у тебя на руках останется копия описи документов, что ты отправила нотариусу. И никуда она потом не денется, не сможет заявить, что ничего не получала. Давай, приезжай скорее, мне тут одному в квартире очень скучно.
Я положил трубку на рычаг телефона и откинулся на подушку. Сегодня был последний экзамен, после завтра торжественная выдача дипломов, кабак и снова на работу. А стоит ли на нее возвращаться? Пока все идет по плану, и возможности одной работы хорошо дополняет вторую. Не знаю, смог бы я лет в сорок работать в таком режиме, но молодой организм, без особых проблем, вывозит полуночные бдения и вечную беготню. Но вот в коллективе постоянно возникают сложности. Коллектив вообще не любит выскочек, инстинктивно отторгая их из своего здорового организма и рано или поздно, он меня окончательно отторгнет. Возможно, сейчас наступил момент спрыгнуть с, несущегося в никуда, поезда, под названием МВД, пока меня не сбросили на повороте, как ежегодно сбрасывают под откос тысячи других пассажиров? Генералом я никогда не стану, полковником также не планирую, слишком низко надо прогибать спину. Получить две звезды на пенсию в сорок пять лет, а потом что? На пособие от государства не проживешь, даже не смешно. Большинство начальников из нашей системы перед пенсией будут обзаводится магазинчиками, охранными предприятиями и прочими, приносящими доход объектами, но тут возникает одно, но. Лет через десять, когда нынешние бандиты или переселятся на кладбища, или на зону, или превратятся в бизнесменов, легализировав свои преступные доходы, на освободившееся место придет государство и «москвичи». Государство будет вводить новые и новые правила работы для бизнеса, которые с каждым годом будут становится все дороже, а «москвичи», обладая неисчерпаемыми финансовыми возможностями просто будут разорять местных предпринимателей, занимая их место. И этого никак не избежать.