Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Вода была включена, я сидела на бортике джакузи, спокойно глядя на сложенные на свои скрещенных ногах ладони, а Надя, выплеснувшая, наконец, эмоции в пространственной речи, которую она выговаривала уже несколько минут, оперевшись лопатками о дверь и не отрывая от меня взглядом, понизив голос, эпично довершала мягким укором:

— Ты пойми, я просто беспокоюсь за тебя. Ну что он может тебе дать?

Мужики ничего не должны давать, особенно бабам, которые этого требуют.

— Он же пацан совсем, а Рэм состоявшийся солидный мужчина, крепко стоящий на ногах.

И заставляющий остальных стоять перед ним на коленях.

— Если что случится, ты же пропадешь, Соф. Он даже младше тебя, весь в портаках, к тому же нерусский.

Да, нерусский, говорящий на русском правильнее, чем Надя с ее «покраской» волос. Да, он младше и с произведением

искусства на руке, но про это все тут же было бы забыто, если бы Мар приехал при параде, на Авентадоре и стеганул ее неприязненным взглядом. Мы уже проходили эту проверку мещанского мышления, возведшего Рэма в глазах Нади на пьедестал божества, ибо перспективы же.

— Ему всего двадцать четыре! У них еще ветер в голове. — Не дождавшись от меня снова никакой реакции, картинно всплеснула руками, — господи, да чем он лучше-то? Завтра побежит за очередной юбкой и…

— Его зовут Марк и он лучше чем Рэм. Даже сравнивать грех, если уж откровенно. — Оповестила я, все так же глядя на свои руки, на тату совы акварелью. На которую отреагировала Улька: «как охуенно сделано, диван! И точь в точь как рисунок тети Томы! Дай номер мастера, проставлюсь этому таланту!» и Рэм с Надей с разной формулировкой, но одной сутью — зачем ставить на свое тело клеймо, это ведь на всю жизнь/а как в старости это будет выглядеть/а даже если свести, то следы останутся/это ведь на порыве сделано, а результат на всю жизнь, о чем ты только думала, и прочее и подобное. О чем думала? О том, что думает человек, ставящий себя под иглу тату-машинки: о важном лично для него. И никого не должно волновать то, что ты делаешь со своим телом. Что ты пишешь на нем, на каком языке и с какой интонацией, для красоты ли, или с сакральном смыслом. Не должно волновать, какой личный триггер и с какой целью набиваешь. О чем рассказываешь, опасаясь это запамятовать. Или кому отдаешь память и безмолвно поешь реквием, не справляясь с пожирающей душу утратой. В тот день, когда мне набивал акварель мой мастер, брутальный лысый накаченный и почти полностью закатанный мужик лет сорока, я плакала не от боли накалывания в одном из самых чувствительных мест для тату-иглы, а, как и мой мастер, утирала украдкой слезы, когда с соседнего кресла вставал дальнобойщик, благодаривший своего мастера за набитый рисунок грузовика в районе сердца. Рисунок его сына, погибшего от рака крови. И глядя на огромного, сурового мужика, с покрасневшими глазами вбивающего в мою кожу чернила, сверяясь с рисунком моей матери, я понимала, что все в этом мире относительно и очень индивидуально, что в очередной раз нужно наплевать на ярлыки. И мне было физически больно, но очень хорошо там, в этом тату-салоне, где расплачивался дальнобойщик с администратором, делающим ему скидку на ходу придумав акцию. И я прекрасно понимала человека, набивающего на своем плече воплощения прозвища, которое ему дал любимый дедушка, а потом и вбившего в себя часы, которые были у его бабушки, пережившей смерть, как обозначил Мар, любящего ее до умопомрачения мужчины на три месяца, и тоже ушедшей вслед за ним.

Надя, не ожидая от меня такого ответа, немного растерялась. Разозлилась. И невербально ударила:

— Что ты говоришь, бессовестная? Рэм столько сделал для тебя, для нас! — и разрыдалась, зная, что это всегда действовало на меня и маму. Вернее, зная, что на маму, и не зная, что на меня действовало, потому что мне было жалко нашу маму, — да за что ты меня так ненавидишь?!

Бессовестная, значит. Я и бессовестная. Внутри полыхнуло, но этот неразумный всплеск эмоций тут же был задавлен рациональностью:

— Я тебя люблю, дура. — Вздохнула я, утомленно закрывая глаза. — Иначе давно бы заставила отсюда съехать, а лучше уехать. Мамина квартира свободна, и с садиком и работой там проблем не будет, главное — захотеть. Мы обе с тобой знаем, что тебе бы не отказали в садике и взяли туда воспитательницей. Мама двадцать пять лет им заведовала и Ирина Дмитриевна явно бы тебе не отказала. — Подняла взгляд на Надю, недовольно поведшую уголком губ, утирая слезы, — если бы я тебя не любила, я бы заставила тебя уехать домой, Надь. У меня племянник маленький и тебе надо о нем думать, здесь ты ему ничего не сможешь дать, но и я пропасть не дам, тем и живем и будем жить. Однако, если еще раз разговор зайдет про Маркелова или ты нагрубишь моему мужику, неважно сколько ему лет и насколько он тебе не понравился — ты отсюда съедешь, квартиру я продам и деньги отдам Маркелову. Как и положено было сделать в этой ситуации

человеку с совестью. Ты моя сестра и я позволяю давить на свою жалость, но это не значит, что ты имеешь право говорить как мне жить и кого любить. Берега не путай, Надя. И перед Марком извинись, номер скину.

Не обращая внимания на ее слезы вышла из ванной, пропустив мимо ушей ужасно обидное «видела бы тебя мама, у нее бы сердце прихватило…».

Родные люди это те, которые счастливы, если ты счастлив, неважно с кем и как. Для них важно то, что ты счастлив. Все просто.

У меня есть сестра и имя ее Ульяна. Урожденная Кочерыжкина, а ныне крылатый ужас Питерского бомонда, если госпожа Малицкая была не в настроении. Дурында-кочерыжка моя, в момент когда ад с Рэмом окончательно был закрыт, напившаяся вхлам и, разрыдавшись, сползшая перед охреневшей и разозлившейся мной на колени, умоляя простить ее за то, что, по сути, еси рассуждать огрубленно, то она свела меня с Маркеловым. Лухари-несушка еще и потому что мозг куриный. Вообще гениальный, но в тот самый момент явно куриный.

Улыбнулась и аккуратно вытерла лицо, запоздало осознав, что я плачу, оказывается. Чего реветь-то? Тоже у меня мозг куриный, выходит. Что ж, скажи кто твой друг…

Тепло улыбнулась, махнув рукой на прощение Вольдемару, напряженно взглянувшему на меня, когда мелькнула в проеме, на этот раз точно покидая квартиру, подхватив с вешалки Надину ветровку, чтобы оправдать свою задержку перед Марком. Как оказалось, уже подогнавшим четырку к подъезду.

— Еле нашли, — сбегая с крыльца помахала я ветровкой Марку, стоящему оперевшись бедром о капот и втыкающему в телефон. — Месяц назад дала ее Наде, чтобы она не замерзла, возвращаясь от меня и…

— Можно мне за руль? — Улыбнулся, мягко перебив и перехватив за локоть уже открывающую водительскую дверь меня. — Сто лет на механике не ездил, интересные впечатления. Если что, я сразу же пересяду.

Смотрела в карий бархат. Вроде бы расслаблен, вроде даже поверил мне. Смотрела в карий бархат с поволокой, пристально вглядывающийся в мои глаза. И немного растерялась от странности впечатления, будто стремясь оградить друг друга от тяжести случившегося антуража, оба лжем, делая вид, что все хорошо и никто ничего не понял. Необычное очень ощущение перекрестной заботы. Но он, горестно вздохнув, явно не правильно расценив мой секундный ступор, отпустил мой локоть и направился к пассажирской двери. Я лишь много позже поняла, что в этом перекрестном сражении ментальных реверансов, меня очень тонко обыграли. Тонко и уже чувствующе мою натуру, несмотря на каскад моих блоков. А в тот момент, рассмеявшись, разумеется, дала добро сесть за руль моей четырки владельцу Авентадора. Чтобы рассмеяться еще сильнее, когда он с третьего раза совладав вовремя со сцеплением, все-таки смог тронуться с места так, чтобы не заглохнуть. Мар выглядел смешно и очень нелепо за рулем моей машины. Смешно комментил каждый свой досадный промах в ситуациях, когда глох на светофорах при попытке тронуться. И владелец Ламборджини в тридцать с лишним лямов, пытающийся понять казус коим управлял, праведно возмущался, когда ему сигналили сзади, чем доводил меня до слез от смеха.

Я очень запоздало поняла, что на механике Мар умеет ездить. Он, увлеченно разговаривая по телефону, автоматом переключал передачи, совсем не глядя на тахометр и ручку переключения, как до того было.

Усмехнувшись, смотрела в профиль Мара, неторопливо катящего четырку к кольцу. Я смотрела на него, завершающего звонок, быстро набирающего сообщение на экране, изредка оглядывая обстановку. И не глядя регулирующего передачи. Смотрела и понимала, что минутой назад мой поправляемой макияж в зеркале, заслуга не его чувства юмора, а его обладателя, не спросившего меня о моем состоянии, лгущей ему взглядом и интонацией, а ему, похуисту на то, как он выглядит, было важно вот это — когда я стирала потекшую тушь, глядя в зеркальце. Потекшую от слез смеха.

Еще в тот вечер, в день рождения Лёхи, я поняла, что у нас неизбежно возникнут проблемы. Сегодня, поймав его взгляд, когда сидя в кресле подобрала под себя ноги, читая сказки засыпающему Гришке, я утвердилась в том, что нам будет непросто, а сейчас, сидя рядом с ним, ведущим мою машину и тихо рассмеявшемуся, когда я вскрыла его маленький театр во славу одной цели, одной актрисы, до того не имеющей поражений…

— Мар? — позвала я, когда он пропустил очередное окно при въезде на кольцо, где мы стояли в первой очереди. Но он почему-то пропускал, не реагируя на требовательные автомобильные гудки позади.

Поделиться:
Популярные книги

Авиатор: назад в СССР 12+1

Дорин Михаил
13. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 12+1

«Три звезды» миллиардера. Отель для новобрачных

Тоцка Тала
2. Три звезды
Любовные романы:
современные любовные романы
7.50
рейтинг книги
«Три звезды» миллиардера. Отель для новобрачных

Восьмое правило дворянина

Герда Александр
8. Истинный дворянин
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восьмое правило дворянина

Мама из другого мира. Дела семейные и не только

Рыжая Ехидна
4. Королевский приют имени графа Тадеуса Оберона
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
9.34
рейтинг книги
Мама из другого мира. Дела семейные и не только

Я – Орк. Том 5

Лисицин Евгений
5. Я — Орк
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 5

Совок 4

Агарев Вадим
4. Совок
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.29
рейтинг книги
Совок 4

Воевода

Ланцов Михаил Алексеевич
5. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Воевода

Чехов. Книга 2

Гоблин (MeXXanik)
2. Адвокат Чехов
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Чехов. Книга 2

Довлатов. Сонный лекарь 3

Голд Джон
3. Не вывожу
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь 3

Черный Маг Императора 5

Герда Александр
5. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 5

Кодекс Крови. Книга II

Борзых М.
2. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга II

СД. Том 15

Клеванский Кирилл Сергеевич
15. Сердце дракона
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
6.14
рейтинг книги
СД. Том 15

Третий. Том 2

INDIGO
2. Отпуск
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Третий. Том 2

Законы Рода. Том 8

Flow Ascold
8. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 8