НИИ особого назначения
Шрифт:
Глухо бздямкнули жестяные колокольчики, и глаза всех посетителей разом повернулись ко мне.
— Здрасьте, — осклабился я, оглядывая помещение. Деревянные стены, куча каких-то колокольчиков, тряпичных кукол, странной формы горшков и прочей дребедени, которая всегда висит на стенах в подобных местах. Столы из толстых досок, чурбаки вместо стульев. Откуда-то из-за резной деревянной ширмы выскочила пухленькая светловолосая девушка в псевдонародном платье, обшитом узорчатой тесьмой. И такая же тесьма повязана на голове. Волосы заплетены в косу.
— Добрый вечер, у вас заказан столик? — спросила она.
— Нет, случайно зашел, — сказал я. — Один приятель посоветовал ваше заведение, вот я и...
Эй, какого черта я вообще разболтался? Будто меня кто-то спрашивал, какого хрена я вообще сюда забрел.
— Тогда проходите вот сюда, пожалуйста! — и вредная официантка провела меня к пустующему столу в самом центре зала. — Сейчас принесу меню!
Она вильнула задом и скрылась за той же ширмой, из-за которой и появилась. Публика, которой было не так много, как мне сначала показалось, неспешно отвела от меня любопытные взгляды и вернулась к своим разговорам. Пахло жареной рыбой, какими-то специями и лесными ягодами. И свежим деревом еще, будто совсем недавно здесь долго и старательно пилили бревно.
«Выдыхай уже, бобер, что-то ты на взводе!» — сказал я сам себе. Ну да, после такого вечера поневоле начинаешь ждать подвоха от всего на свете. В том числе и от ресторана с жареной рыбой.
Вместе с меню официантка принесла здоровенную глиняную кружку горячего напитка из давленой брусники с медом. Я еще больше напрягся, ожидая увидеть в меню что-то совсем уж астрономическое.
Листнул «крафтовые» листочки в фанерной обложке с выжженным этническим узором.
Выдохнул.
Нормальные цены, не заоблачные. Не придется сейчас заказывать жалкий бутербродик и делать вид, что совершенно не голоден.
— Каларуокку, жареную на гриле форель и салат из свежих овощей, — сказал я изучив недлинный список предлагаемых блюд. А может и правда заведение для своих... Девочка упорхнула с моим заказом, я сделал глоток горячего кисло-сладкого напитка и почувствовал, что меня начало отпускать. Настолько, что я даже начал разглядывать публику. Назвать которую гламурной было ну никак нельзя. Разве что вдруг среди золотой молодежи, воспитанной соцсетями, внезапно стало модно носить брезентовые штормовки и кирзовые сапоги. Я как будто попал на сборище любителей подледного лова в несезон. Или на конференцию охотников-любителей. Или в филиал туристического клуба родом откуда-то из дремучего Советского Союза.
Сделал еще глоток и прислушался к разговорам. Благо сидел в центре, и мне было отлично слышно, что говорят за каждым из занятых столиков.
— Да брешет твоя Катька, слушай ее больше!
— ...там мельница раньше стояла финская, еще где медведя видели на той неделе.
— ...а она говорит, что нитка там была натянута. И что если бы заметили и остановились, то ничего бы не было.
Обсуждали две вещи — очередных пропавших среди нигде туристов и не случившуюся свадьбу. И в обоих случаях собравшиеся винили какого-то Митрофана, которого злить не следовало. Мол, все знают, что он колдун, вести себя надо соответствующе.
Я приуныл и стал гипнотизировать резную ширму. Скорее бы что ли еду принести, тогда перестану слушать весь этот бред.
И словно услышав мои мысленные мольбы, в зал снова выпорхнула официантка. С подносом. На котором ароматно дымилась деревянная плошка, полная густой рыбной похлебки. Ммм... Я чуть слюной не захлебнулся, пока она раскладывала на столе вышитые салфетки и приборы. Прямо железная воля требовалась, чтобы не схватиться за деревянную ложку сразу же, как только еда оказалась передо мной. Крупные куски нежно-розового мяса, разварившаяся картошечка, залитые густым рыбным бульоном с едва уловимым запахом дыма. А сверху — несколько колечек свежего лука.
Я зачерпнул первую ложку, успев мысленно представить смешную картинку с удивленной мордой лосося, который спрашивает, почему лососевый цвет — это розовый.
«Наверное, зря я сюда пришел такой голодный», — с сожалением подумал я, выскребая из миски драгоценные капельки ароматной рыбно-картофельной жижи. Кажется, вся эта немаленькая порция исчезла за какие-то считанные секунды. Конечно же, мне эта карельская уха показалась пищей богов. Я бы сейчас за милую душу и позачверашний холодный суп выхлебал и добавки бы попросил.
— Ваша рыбка! — зазвенел над ухом колокольчиком голос официантки. — Вам понравилось?
— Очень вкусно, — я хотел, было, откинуться на спинку, но вовремя вспомнил, что у местных чурбаков никаких спинок было не предусмотрено. Довольная официантка снова упорхнула.
А разговор вокруг меня, тем временем сменился на обсуждение всяких охотничьих угодий, предместий, урочищ, распадков и прочих приметных мест. Стало понятно, что эти ценители штормовок и кирзачей знают окрестности Петрозаводска даже лучше, чем свои пять пальцев. Если в пальцах они спьяну могут начать путаться, то все озера и речки они перечислят даже не приходя в сознание.
Я полез за телефоном и снова посмотрел на присланную Славкой геометку. Набрал. Вне зоны действия сети.
Тьфу ты, засада какая. Там дорога-то хоть есть вообще, или он наугад в берег ткнул?
— Мужики, а скажите, вот в это место как можно проехать? — спросил я, снова привлекая к себе внимание.
Трое бородатых завсегдатаев поднялись из-за соседнего стола и сгрудились над моим. Один ткнул в телефон двумя пальцами, увеличивая изображение.
— Ну так это смотря на чем... Какая у тебя машина?
— Шеви-нива, — сказал я.
— О, эта пройдет!
— Ну как сказать! Там в прошлом годе Иваныч буханку в болоте утопил.
— Да Иваныч бы и шишигу утопил, если бы была...
— Погодите, так там же Тойво на позатой неделе был, говорит там кольев в дорогу навтыкали...
— Да он не там был, он возле Тулгубы был, а это аж севернее Янишпольского, глаза-то разуй!
— А, точно!
— Ехать-то долго? — спросил я.
— Да не, ну может часа два максимум. Навигатор-то что говорит? — мужик уверенно ткнул пальцем в мой телефон, по карте пробежала ниточка маршрута. — Ну вот, как он показывает, так и едь. Только вот тут в конце не так. Он старую дорогу показывает, а ее разрыли давно. Там надо после кладбища сразу свернуть, хитрый там такой свороток, над ним еще кеды старые болтаются. Ну и дальше ехай, как дорога ведет, там развилок и поворотов нет.