НИИ ядерной магии
Шрифт:
— Она здесь, — выдохнула Жанна, заворожённо глядя на силуэт, который ткал кто-то невидимой рукой. — Чувствуете?
— Я вижу её, — ответил Роман, прикованный взглядом к маме.
— Чего, пардон? — Жанна выпала из образа, как мешок с картошкой — из грузовика.
— Предположу, что мы все видим, — прошептал Красибор, будто боясь слишком громким голосом спугнуть её.
— Окей, мы к этому ещё вернёмся, — экстрасенс взяла себя в руки и вновь понизила голос до громкого шёпота.
— Что вы хотите спросить у этой не упокоенной души?
— Кто тебя убил? — спросил Роман.
Призрачная женщина не шевелилась ещё пару минут: она дожидалась, чтобы нити сформировали её корпус и руки. И, как только смогла, не оборачиваясь и не сводя взора с сына, резко указала на Красибора. Тот часто заморгал и хотел было возразить, но призрак заговорила первой. Точнее, передала ответ — голосом её стала Жанна. Взгляд девушки расфокусировался, а из горла вырывалось неестественное многоголосье:
— Из-за него всё началось.
— Началось что, мама?
— Цикл ритуалов обмены. Они вернутся. И за ним тоже.
— Я не понимаю, — пробормотал Красибор.
Женщина неожиданно удвоилась в размерах, расширилась во все стороны и, резко повернув корпус, уставилась на Красибора. Их разделяли считанные сантиметры, и призрак начала еле слышно шептать. Голос её набирал силы и к концу своей речи она то визжала, то извергала из себя зычный рык:
— Мало натворил? Меня убил, брата убил, сына моего убить хочешь?!
Красибор дёрнулся, желая увеличить дистанцию между ними, но призрак подалась вперёд. Она раскрыла сотканный из постоянно движущихся черт рот и обнажила зубы.
— Теперь самому тебе быть убиенным! — заорала она и дёрнулась к шее мужчины.
Тот вскочил со стула и успел увернуться. Призрачные зубы клацнули прямо перед его лицом, а через мгновение вся фигура развеялась. Тысячи чёрных ниточек опали на стол, накрыв его хрупким покрывалом. Красибор уставился на свои руки: одна из них была свободна, а вторую по-прежнему сжимала Фима. Она тоже встала, влекомая за мужчиной. Красибор уставился на Романа.
— Это становилось опасным, — пояснил друг, разминая запястья. — Она бы тебя поранила.
— Ромчик, я ничего не понимаю, — бормотал Красибор.
Сердце его гулко билось в глубине грудной клетки, практически до боли. Мысли путались, воздуха не хватало. Он не хотел возвращаться за стол. Немного отдышавшись, Красибор проговорил:
— Я никого не убивал.
— Её мысли путались, — подала голос Жанна. Лицо её выражало опустошённость и усталость. — У давних духов такое бывает. И у тех, кто умер только что.
— Как так? — уточнила Фима. — А у кого не путаются?
— У золотой посмертной середины, — Жанна принялась растирать лицо ладонями, надеясь избавиться от ощущения песка под веками. — Им нужно время, чтобы свыкнуться со своей смертью. Свежие духи ещё думают, что они живые. И злятся, когда им не удаётся сделать какие-то привычные вещи. Поговорить с близкими, попить кофе.
— И сколько времени нужно на это?
— Две-три недели, — экстрасенс начала сгребать нитки со стола и скидывать их в большой вещевой мешок. — А через лет пятнадцать у них снова крыша едет. Поэтому вызывать Пушкина в детском лагере — идея хреновая. Если получится — хорошего от него не жди.
— А почему ты думаешь, что она в мыслях путалась? — Фима принялась помогать Жанне с уборкой: нитки оказались шёлковыми, они проскальзывали между пальцев и норовили схорониться в щелях щербатого стола и пола.
— Да потому что он не убивал никого, Фима, — резко бросил Роман.
Всё это время он сидел, обмякнув на стуле, и глядел перед собой, ни на чём не фокусируясь. Казалось, его душа покинула тело на несколько минут и только сейчас вернулась.
— Она так не считала, — возразила Фима.
— В смысле?! — Красибор возмущённо всплеснул руками. — Ты ей веришь?
— А зачем ей врать?
— Фима!
— Что?
Красибор запустил пятерню в волосы и озадаченно прошёлся по комнате взад и вперёд. Он не знал, что ответить девушке. Разве что:
— Я бы запомнил, если бы кого-то убил! Да Боже, у меня даже брата нет, алло! Вот мой братан! — он потряс Романа за плечо, тот машинально похлопал друга по руке.
— Я и не говорю, что убивал, — Фима удивлённо подняла брови, поняв, как звучали её слова. — Я говорю лишь, что она уверена в другом. Это не означает, что она права, ну вы что, ребята? А как же критическое мышление?
Красибор издал вздох облегчения, отодвинул стул подальше от остальных и тяжело на него опустился.
— Пора нам с отцом твоим поговорить, Крас. Возможно, что что-то прояснит, — заключила Фима, выуживая очередные жмени ниток под столом.
Она случайно нажала на одну из тайных педалей, и сигнальное зеркало развернулось, ловя в ловушку лучи закатного солнца.
Жанна успела бросить взгляд на отражающий прибор: призрака там больше не было.
Глава 19
— Уверяю тебя, подруга, фазенда Бологовых — это не то место, где ты захочешь оказаться ночью, — напутствовал Фиму Роман, когда они переместились на кухню, чтобы раздобыть чаю и что-то перекусить.
Он сидел на шатком трёхногом табурете и вертел в руках салфетки. Рядом уже лежала пара мятных салфеточных журавлика. Девушка ждала, пока закипит чайник. Она опёрлась бёдрами о столешницу, скрестила руки на груди и раздражённо потопывала одной ногой.
— Мы время теряем, — ворчала она. — Опять!
— Ну а пока Красибор был в отключке, мы его не теряли?
— Мы оперировали той информацией, что у нас была. А сейчас появилась новая.
— И ты хоть что-то из этой новой информации поняла? — парировал Роман.
Фиме нечего было на это ответить, и мужчина продолжил:
— Я рад был снова услышать матушку и даже увидеть её, но… — он вздохнул и потёр переносицу. — Понимаешь, когда она пропала, и никаких её следов не нашли, я убедил себя, что она сбежала. Может, с отцом у них не ладилось, или она влюбилась в горячего рыбака и уплыла с ним в Японию. Да, больно было думать о том, что она меня бросила, но хотя бы думал, что она была жива.