Ник. Астральщик. Том 1
Шрифт:
Да… Пожалуй, мне будет тяжело, если рядом будет Скалл… Видеть его ущербность в некоторых областях и бояться вмешаться, чтобы случайно не навредить. А если и не навредить, то изменить его так, что он перестанет быть Скаллом! А ведь он еще и страдает! Да, он не понимает этого, но как иначе воспринять те чувства, когда он жаловался мне на свои ограничения из-за внешнего вида? Когда ему приходится прятаться от окружающих!
Мои дракончики и в мече, и в виде живых амулетов все же отличаются от Скалла. Не помню, зачем я ему раскрыл весь потенциал развития, несмотря на мою абсолютную память. Ну вот просто не вытягивается информация из памяти! А вот в других дракончиках сначала я просто не знал, как включать на максимум интеллектуальное развитие, а потом даже
Вот же ж… Я оглянулся, отметил, что старики неспешно о чем-то разговаривают, Карина тоже не успела заскучать и с интересом рассматривала Скалла, и… решился. Нет, не изменить Скалла, а дополнить его внешним обвесом. Тем, чего ему не хватает, – внешностью. Для этого пригляделся к Стоунуну, «сфотал» его, скинул с полсотни или больше лет и… получил изображение вполне себе симпатичного паренька. Поместил его в редактор иллюзий. Нарастил кожу, волосы, рассчитал силовые поверхности поверх иллюзии. Вычислил энергетические траты, пополнение энергии, точки привязки на костяке. Затем максимально детализировал. Полюбовался результатом – вполне… вполне… Единственный вопрос, который поставил меня в тупик, – нужно ли делать внешние половые признаки? По ощущениям Скалл воспринимался мной как мужчина, но по факту… Он, или оно, или она? Или все же он? Придирчиво оглядев череп своего подопечного (чуть скошенный лоб, выраженная нижняя челюсть, шишковидный отросток на темечке), я понял, что не ошибся в суждении: ранее этот скелет принадлежал мужчине. К тому же я все равно взял внешность молодого Стоунуна – видимо, на подсознательном уровне изначально воспринимал Скалла как мужчину. Наверное, я не поменял бы свои планы, даже если бы кости в прошлой жизни принадлежали женщине. Парень – и точка! Сейчас сделаю так, что он будет неотличим от человека. Хотя бы внешне. Ну и управление соответствующее.
Так… Что еще? Ухо-горло-нос? Хм… В смысле слышать, говорить, видеть? Так… посмотрим. Я снова погрузился во внутренности искина и через какое-то время, кажется, нашел решение. Преобразователь звуковых колебаний… Преобразователь света… Генератор звуков… Отлично! Тестируем в среде разработки, рассчитываем мощности, на всякий случай промежуточные фильтры и выводим управление ими, подключаем к виртуальной модели, которую эмулирует биокомп. Так… Я дотронулся до ключевых контрольных энергетических точек в конструкции Скалла и дал команду на переход в режим ожидания… Скалл замер на мгновение, а когда его мышцы перестали управляться мозгом, завалился на землю. Краешком сознания я отметил, как попытался вскочить големщик и как Лулио придержал его.
А теперь аккуратно все подключим и пока заблокируем. Фух! Кажется, все! Вроде бы моя система разработки и тестирования показывает, что все сделано верно. На самом деле не настолько это трудная задача была, где-то даже рутинная, но все же требующая определенной внимательности и полета фантазии… А теперь можно и повыпендриваться!
Я встал и подошел к столу.
– Что ты с ним сделал? – не выдержал големщик, хмуря брови.
Я с интересом наблюдал, как его аура насыщается и в ней начинают происходить какие-то процессы. Ага, видимо, если не отвечу, снова увижу того здорового каменного голема. Что ж… Очевидно, я не ошибся в своем решении.
– Как вы относитесь к Скаллу? – спокойно и где-то даже холодно спросил я. Своим тоном я несколько унял бурю в стакане.
Стоунун надолго задержал на мне взгляд.
– Может, это покажется глупостью и некоторые могут меня посчитать старым маразматиком, но я отношусь к Скелетику как… да, как к сыну! – с вызовом ответил он и оперся кулаками на стол. Тот жалобно скрипнул и наклонился. – К маленькому, глупому, но сыну!
Я кивнул своим мыслям.
– Что ж… Тогда у вас есть шанс действительно получить сына. Придется потрудиться, чтобы научить его говорить, понимать звуки и остальное… А сейчас подойдите к нему и возьмите его за руку!
Надо отдать должное големщику, он ни мгновения не сомневался. Вернее, ему скорее всего было наплевать на мои слова. Он просто быстро подошел к Скаллу, с кряхтением (старость не радость даже для чародеев) встал на колени и взял в руки костяную ладонь Скалла. Глядя на то, как Стоунун непроизвольно поглаживает каждую косточку своими пальцами, а главное, какими глазами он смотрит на Скалла, понял, что я все же принял правильное решение.
– Внимание! – сказал я. – Начинаю процесс.
Големщик хотел спросить, какой процесс, но сам увидел. Лежащий скелет покрыла дымка, которая постепенно приобретала черты уже не скелета, но человека. Рука Скалла дернулась и выпала из руки старика – это начала работать система защитных поверхностей, изображающая кожу. В общем, скоро на земле лежал вполне себе нормального вида молодой человек, правда, почти лысый, лишь с иллюзией очень короткой стрижки. Стричься ему не суждено. И обнаженный. Я оглянулся – Карина без малейшего следа смущения рассматривала Скалла. Ну да, для нее после всего пережитого нагота не является чем-то особенным или каким-то табу.
Дальше я включил своего голема и стал смотреть трогательную сцену из сериала для дам. Скалл открыл глаза. (Ха! Полет нормальный – активное внимание вовне работает триггером эффекта открывания глаз и наоборот.) Открыл рот (желание что-то сказать – работает соответствующий триггер. Потом научится управлять этим осознанно, если захочет и если големщик будет упорно его учить), и раздался непонятный клекот. Скалл услышал себя и замер, не понимая, что происходит, какие сигналы он получает и как на них реагировать. Я подошел к нему, сел рядом с големщиком и как смог объяснил ситуацию не понимающему ничего Скаллу. Было немного стремно смотреть на лицо парня, у которого глаза глядят в разные стороны и двигаются независимо друг от друга, а рот то открывается, то закрывается. Однако он, как ни странно, обрадовался. Нет, реально обрадовался! Уж не знаю, что у него там в черепушке происходило, но, честно говоря, я резко успокоился, а то просто не знал бы, что делать, если бы Скалл повел себя неадекватно. После этого я показал ему, как можно управлять внешними органами чувств и как генерировать звуки. И сказал, что теперь все зависит от него. За время общения я неплохо насобачился разговаривать таким необычным образом и, можно сказать, стал владеть еще одним средством коммуникации… М-да…
– Ладно. – Я встал и отряхнул колени. – Мне тут делать больше нечего. Я вижу, что Скалл привязался к вам, Стоунун, поэтому спокоен за парня. Надеюсь на вашу порядочность, на то, что вы его не бросите на произвол судьбы.
– Уж будь уверен, – кивнул големщик.
Я посмотрел в его глаза и увидел там что-то такое, что сказало мне, что он именно так и думает. Я перевел взгляд на Скалла и просемафорил ему, что был рад его видеть, что Стоунун позаботится о нем и что все будет хорошо. Потом резко повернулся и пошел на выход. И что-то как-то подозрительно у меня защипало в глазах. Да нет! Вам показалось! Определенно!
Возвращались мы в молчании. Не знаю, кто о чем думал, а я о своем: о превратностях судьбы, о случайностях, закономерностях, о противоречивых фактах, пинающих многие постулаты, всосанные в мое естество в учебных заведениях моего мира. На душе, что ни говори, было тяжело. Вроде бы и не из-за чего, а вот поди ж ты… От грустных мыслей меня отвлек вопрос Карины:
– Что ты решил? Будешь участвовать?
Я пожал плечами:
– Даже не знаю. За пару дней на коленке сварганить чудо-юдо рыбу-кит…
– А со Скаллом разве было проще? – На меня с любопытством посмотрела не только Карина, но и Лулио.
Я вздохнул.
– Порой гениальные вещи делаются походя, случайно, ненамеренно. А как только решишь, мол, вот сейчас я создам гениальное произведение, так фигушки! Получится в лучшем случае посредственность. Другое дело, если окружают тебя посредственности, тогда даже самый мало-мальский твой успех они могут принять за гениальность. Но ты-то знаешь, что это не так…
Почему-то Лулио покивал на мои слова и снова отвернулся.