Никаких достоинств
Шрифт:
Я вышла в круг света у микрофона, поставила багаж и объявила:
— Джонни Пигпиг убит! Сейчас полиция начнет штурм. Леди и джентльмены, это налет и облава!
Последняя новость проняла присутствующих, и они мгновенно двинулись на выход. Но следовало ускорить этот исход. Я уже привычно откинула полу, часть публики оглянулась, дабы полюбоваться на мои стройные ноги. Автомат оказался бонусом-сюрпризом. Я принялась палить поверх голов, и решила не щадить лампы…
На ферме мне доводилось видеть бег испуганного стада. Так вот: коровы — очень вялые и меланхоличные существа. Люди — иное дело.
Зал опустел за секунду. Дверь оказалось вышибленной, что было кстати — мы с пакетами и вазой
У лифтов валялись осколки посуды, но никого живого не было. Я вызвала лифт. Херувим-лифтер открыл мне дверь и улыбнулся:
— Я так волновался за тебя, Мэгги!
— Знаю, милый — я поставила груз, взяла красавчика за шелковистый затылок и поцеловала в губы. Он действительно был так мил на всех наших немногочисленных свиданиях. Мечта, а не мальчик!
— Ах, Мэгги! — юный ангел облизнулся.
— Я тоже буду скучать, Донни — заверила я. — Проход свободен?
— Конечно! Счастливого пути, Мэгги!
Мы с грузом проследовали вглубь здания и оказались у двери пожарного выхода. Дверь была отперта. Я всегда верила в моих мужчин!
Меня ждет знакомый желтый автомобиль. Шофер Гарри Джекала молча распахивает передо мной дверь, я загружаю пакеты и проклятущую вазу. Но сажусь на переднее сидение рядом с водителем.
— Как прошло? Я переживал за тебя — признается он.
У этого мужчины чертовски приятный низкий голос.
Я улыбаюсь, снимаю с него фуражку, ласкаю бритый затылок и шепчу:
— Как я ждала…
Ласкать на скорости выше ста миль мне нравится. Еще больше нравится, что этот мужчина любит все, что я ему делаю. Такой же не избалованный, как и я.
Вот и аэропорт. Я смотрю в зеркальце и привожу в порядок свои губы.
— С днем рождения, Мэгги! — блаженно бормочет мой шофер.
— Спасибо, милый! Ты лучше волшебника!
Мы достаем из багажника мой чемодан, достаем пакеты и вазу из салона, водитель провожает меня за отдаленное строение и исчезает из моей жизни. Передо мной летное поле: огни прожекторов, мачты причалов, серебристые и красные тела величавых дирижаблей, а дальше смешные маленькие самолетики. С интересом разглядывая этот незнакомый мир, я переодеваюсь. В чемоданчике, прикрывая мешочки с драгоценностями, косметикой и снятыми со счета деньгами, меня ждали клетчатая опрятная юбка, джемпер, каштановый парик и симпатичный жакетик. Снова порхает снег, расставаться с уютным манто мне жаль. Но я сообщаю печальной куче меха:
— Папочка мне говорил: если вытоптано одно пастбище, плюнь и перейди на другое. Сегодня мне тридцать лет и самое время откочевать. Двину в Буэнос-Айрес. Не знаю где это, но звучит заманчиво, и там точно есть фермы. Но тебе-то что там делать?
Манто, в общем-то, согласно. Я перекладываю содержимое одного из денежных пакетов в чемодан. Вот, так гораздо удобнее! Меня ждет рейсовый дирижабль, а огни прожекторов блекнут — это рассвет.
Я проснулась в испарине и жгучем стыде. Разрази меня гром, эта Маргарет такая отъявленная… А, разрази меня гром, пить как хочется. Я сползла с дивана и чуть не растянулась, запутавшись в мягком капкане — под ногами валялось скомканное манто. Да не надо мне вот этого! Тут я разглядела стоящую на телевизоре китайскую вазу и застонала. Получилось очень невнятно. Пить!
Я запивала неоднозначный привкус сна, пока бутылка минералки не опустела. Потом
Я выбралась из душа, смела с дивана на пол банкноты и рухнула в обычный сон.
Глава 13
2844 доллара. Не такая уж маленькая сумма, но и отнюдь не потрясающая воображение. Самое смешное, что добыча моя состояла из двух пачек аккуратненьких десятидолларовых купюр, одной интересной тысячедолларовой бумажки, таких мне вообще не доводилось видеть, наверное, их отменили, и кучки замусоленной мелочи, преимущественно двухдолларовых купюр, видимо, тоже уже вышедших из обращения. По-крайней мере, в наше время мне такие точно не попадались. Что ж, прибылям в зубы не заглядывают, как говорил один, к счастью, совершенно не мой папочка. С тысячной банкнотой связываться было пока опасно, наверное, ее так просто не сдашь и не обменяешь. Возможно, она вообще не совсем правильная, я же не знаю различий между «сонным» и несонным денежными знаками. С виду эти очень похожи на настоящие, но… В общем, тысячная купюра пусть подождет, а мелочь можно выставить на интернет-аукцион, благо, я уже представляю, как это делается. Недурно было бы посоветоваться с умным Юриным братом, но беспокоить его по мелочам не хочется, тем более что сам домовеноксегодня занят сдачей институтских долгов.
Я двинулась на работу. Одеться пришлось поприличнее: у меня назначалась встреча с клиентом на моем первом почти-персональном-дизайн-объекте, да и погода способствовала. Дыра в заборе милостиво пропустила мою любимую курточку и лучшие джинсы. День начинался обнадеживающе.
Так он и прошел. Вертеться пришлось как телке… тьфу!… белке в колесе. Офисную текучку с поточными проектами с меня никто не снимал, потом меня завезли на объект, я знакомилась с прорабом-тугодумом и лазила в подвал. Подъехал заказчик, подшлифовали детали. Заказчик, откликавшийся на Игоря Германовича, давить не думал, был лоялен, а в конце корректно намекнул — не будет ли у меня свободного времени уточнить детали ремонта в более спокойной обстановке. Например, в кафе? С перепугу я сказала, что меня ждут в офисе, а после работы у меня курсы западной исторической нумизматики и тренировка по фехтованию. Игорь Германович восхитился моими разносторонними интересами и вроде бы не обиделся. Собственно, обижайся не обижайся, договор подписан, встречаться будем регулярно.
По дороге в офис я размышляла — отчего было бы и не пойти в кафе? Приличный воспитанный человек, старше меня лет на пятнадцать-двадцать, и вполне себе. Во снах меня в кафе не часто приглашали, вечно куда-то спешишь, стреляешь, или это самое… причем без всякой приятной разрядки.
Ночь клубной Маргарет меня порядком достала. Почти три тысячи баксов, а чувствуешь себя, как говорили в старину, абсолютно «трехрублевой». Конечно, с девушками такое случается, но ведь неслось, как на скоростном конвейере, да еще с крутыми поворотами. Нет, мне такое не нравится! Тут я немного кривила душой, поскольку лупить из огромного автомата по лампам и пугать публику мне все же вполне понравилось.