Никогда не было, но вот опять. Попал 3
Шрифт:
— А за что арестовывать? Щербаков ни в чем не сознался, свидетелей никаких нет, и все это одни только предположения.
— Слушай, Щербаков этот случайно не из Сосновки? — мелькнула догадка у Павла Кондратьевича.
Граббе извлек из папки ещё один листок и пробежал его глазами.
— Из Сосновки. Кузнец и старообрядец. А ты откуда это узнал?
— От твоего городового Горлова. По его словам Щербаков с внуками был в Барнауле. Причем как раз в это время, когда ваших «Иванов» на ноль множили.
—
— Пока нет, хотя после вот этого, хочешь, не хочешь, а заподозришь. — и Жернаков потряс бумагами, которые только что прочитал.
— А вот сейчас ещё более заподозришь. — сказал Граббе своему другу. — Знаешь с кем не задолго до смерти встречался Голован? — Карл Оттович выдержал паузу и дождавшись от приятеля вопроса:
— Ну и с кем же?
Ответил несколько театрально, с претензией на то, что и барнаульские сыщики не лыком шиты, раз сумели раскопать такую информацию.
— А встречался он с неким Зыряновым Саввой, довольно богатым крестьянином из села Сосновка. Причем по рассказам соседей этот Зырянов заезжал к Головану довольно часто.
— Вот как! Хорошо бы этого Савву допросить.
— Не получится. Вот донесение старосты села Сосновка, полученное буквально на днях. — Граббе подал ещё один листок.
— Не бывает таких совпадений. — заявил Павел Кондратьевич, возвращая листок приятелю.
— Ну, совпадение или не совпадение, а допросить не удастся. Сгорел Зырянов вместе со своим работником неким Пахомом Вахрушиным, а с ними еще трое неизвестных.
— Трое, а ведь этот «Пшено» как раз о троих говорил, которых Голован послал куда-то. Надо этого Сухарева ещё раз допросить.
— Уже! — усмехнулся Граббе.
— Что уже?
— Уже допросили. Оказалось, знает он этого Зырянова и работника его Вахрушина знает. Якобы у Зырянова с Голованом какие-то общие дела были. Вахрушин бывший каторжник, был у Зырянова вроде порученца. Говорит, что Филин с Хрипатым были с Вахрушиным на дружеской ноге. Самогонку вместе пили, когда тот приезжал.
— Что же этот Сухарев сразу нам все это не рассказал?
— Не спрашивали, вот и не рассказал. Но я тебя удивлю ещё больше. Знаешь, зачем Софрон Щербаков в Барнаул приезжал?
— Знаю. Дом он купил здесь недостроенный. Видимо переезжать собрался.
— Ещё и дом купил! А про дом мои ничего не узнали. — Граббе был несколько разачорован.
— Так спросили бы у городового Горлова.
— Спросим теперь. Но кроме того Щербаков золотоносный участок на какой-то речке застолбил. Разрешение на добычу золота в Горной управе выхлопотал. Надо сказать, не дешевое удовольствие. Наверняка намыл уже там золотишка, вот и решил его легализовать.
— Вот как! Ну что ж, удивил ты меня Карлуша. Если так, то Щербаков у нас теперь первый подозреваемый. Кстати, а эта Сосновка где? Наведаться туда что-ли.
— Верст двести с лишнем отсюда. Но ехать, сейчас туда не советую. Не сегодня-завтра дожди начнутся, дорогу развезет. По сухой-то дороге за три дня не доедешь, а по грязи все пять тащиться будешь.
— Пожалуй ты прав, тем более, что нам еще на пароходе до Томска шлепать, успеть надо до ледостава. А хотелось бы на этого Щербакова глянуть, ну и побеседовать.
— А что Горлов про него говорит? — поинтересовался Граббе.
— Да он с ним почти и не разговаривал. Отметил только, что тот здоровый как медведь. Вот про внучка его сказал, что, мол, очень говорливый хлопец этот внучок.
— А давай-ка расспросим Аркадия Захаровича Кабанова. Он лет семь назад допрашивал Щербакова по поводу убиенных варнаков. Семенов! — позвал Карл Оттович.
Явившемуся на зов щеголеватому полицейскому отдал приказ:
— Семенов, пригласи-ка Аркадия Захаровича. Скажи вопрос у нас есть по одному старому делу.
— Хорошо. — тот наклонил голову с безупречным пробором и вышел.
Глава 6
Вошедший в кабинет господин Кабанов был сух, опрятен и в меру бородат. Остановившись на средине, он вопросительно посмотрел на начальника.
— Присаживайтесь Аркадий Захарович.
Когда тот сел напротив Жернакова, Граббе сказал, указывая на приятеля:
— Павел Кондратьевич Жернаков, заместитель начальника следственного отделения Томской управы. Аркадий Захарович Кабанов, следователь.
Названные синхронно приподнялись и кивнули друг другу. Наблюдавший за ними Граббе чуть заметно усмехнулся и продолжил:
— Аркадий Захарович, помните: лет семь назад вы вели дело о побеге шестерых каторжан и в ходе расследования этого дела допрашивали некого Щербакова Софрона крестьянина из села Сосновка?
— Разумеется, помню. — кивнул головой Кабанов.
— Тогда расскажите Павлу Кондратьевичу об этом Щербакове.
— Что именно вас интересует? — обратился Кабанов к Жернакову.
— Да все интересует, вернее все, что вы о нем знаете.
— Ну семь лет — срок большой. Наверное многое я уже забыл, но деда Щербака помню. Основательный мужик.
— Деда? — спросил Граббе.
— Так его в селе называли.
— Как вы на него вышли? — поинтересовался Павел Кондратьевич.
— Бежавших каторжников ведь искали. По их следам шли два стражника с прииска с пятью казаками. Ещё две небольшие команды прочесывали местность. Когда возле небольшой деревушки Лествянка местные нашли четыре трупа, то сразу же сообщили старосте села Боровое, в котором как раз находилась одна из команд. Те установили, что найденные покойники и есть бежавшие каторжники.