Никогда Никогда
Шрифт:
Его волосы были длинными и взъерошенными, а под глазами были темные круги. К счастью, это отвлекало внимание от разросшейся растительности на его подбородке и над губой. Ему отчаянно хотелось спать, но это была роскошь, которую ему вряд ли доступна. Поэтому он ходил взад и вперед, взбешенный, как в клетке на Испанском Мэйне. После этого было выполнено значительное количество ничего, прежде чем решился на короткий отпуск из тюрьмы.
Он остановился возле рубки и позвал,
– Старки!
–
– Старки очутился рядом в мгновение ока.
– Я собираюсь покинуть корабль ненадолго.
Лицо Старки слегка побледнело, но он не выказал протеста.
– Да, капитан.
Крюк прислонился к борту корабля и начал всматриваться в море, постукивая крюком по дереву. Старки колебался, и это понятно. Покидать корабль на любой промежуток времени, учитывая обстоятельства, было ужасно безответственно.
– Думаешь, это неразумно?
– спросил Крюк, глядя на Старки.
Тот вздохнул.
– Капитан, нас атакуют со всех сторон. Если Пэн заявится сюда, и вас не будет с нами, тогда, боюсь даже представить, что случится…
Крюк некоторое время размышлял над этой мыслью, уставившись в глубину моря. Это было то, с чем он боролся несколько дней. Как мог он, капитан этого судна, взять отпуск, когда они находились под страхом постоянной атаки? Это было глупо и эгоистично, но нервы его быстро поистрепались. Он почти не ел последние несколько дней и не причесывал волосы.
Постукивая по борту крюком, он раздумывал.
– Пэн обычно по вечерам не атакует.
– Это правда, сэр. Он ждет, когда наступит полночь, чтобы потом убить тех, кто на посту.
Крюк поднял голову и уставился на Старки.
– А будет ли это чересчур не по-капитански, покинуть корабль всего на чуть-чуть?
Крюк знал, конечно, наперед, что Старки ответит, и что это будет расходиться с его собственным мнением. Но он все же спросил, горячо желая, чтобы кто-нибудь одобрил его уход, неважно насколько фальшиво звучало бы это согласие…
Старки открыл и закрыл рот, оборвав себя на полуслове. Затем коротко ответил,
– Конечно, нет, сэр.
Крюк снова оглянулся на темно синие волны, и склонил голову, положив ее на локоть. Плечи его опустились, и он наклонился туда довольно сильно, тихий, совершенно измученный.
– Не смейся надо мной, - сказал он, приглушая звук руками.
– Если бы я ушел, я был бы дураком капитаном. Ты знаешь это так же хорошо, как я.
– Ну, только посмотрите на себя. Вы выглядите, как полупризрак, блуждая здесь ночами. Так какой же из вас капитан в этом состоянии?
Крюк выпрямился, цепляясь за слова Старки, однако покровительство укоренилось в нем. В одно мгновение его глаза казались чуть менее опухшими, а цвет его кожи стал менее
– Я не уверен в этом.- Хотя, сказал он это, уже медленно направляясь к выходу корабля.
– Идите, капитан. Я присмотрю здесь пока за всем.
– Я ненадолго.
Старки заколебался, и непроизвольно потянулся к пистолету и сжал рукоять.
– Вы ведь вернетесь до наступления темноты?
– Ну, конечно.
Не позволяя себе передумать, Крюк вышел из лодки, задержавшись на мгновение, чтобы ощутить песок у его ботинок. Нежный ветер прошелестел сквозь пространство между спиной и курткой, но было не холодно, и это утешало. Лес был зеленым и прекрасным, и на этот раз полностью дружелюбным. И маленькие нимфы вернулись к освещению моря, одно из немногих преимуществ того, что Питер вернулся в Неверленд - погода и сам остров.
Он позволил своим ногам привести его туда, куда они хотели, не обращая внимания на маршрут.
Джеймс шел довольно долго, гораздо дальше, чем предполагал. Когда он остановился, перед ним была река, ленточки красного, оранжевого и голубого булькали и переливались по камням. Это была река, обозначавшая границу индийских земель. Тигровая Лилия.
– Джеймс Крюк?- Раздался сладкий голос со стороны реки.
Он подавился.
– Тигровая Лилия?
Она легко перепрыгнула через ручей, и встала перед ним. Она выглядела более мускулистой, чем помнилось, ее длинное, угловатое лицо выглядело немного старше, но это вполне могли быть тени на лице; ее глаза бросали в него взгляды-кинжалы. Ее кулаки сжались по бокам, и она практически дрожала всем телом. Крюк был вынужден сделать шаг назад.
– Где ты был?
Он нахмурился.
– Я? А что? Разве ты меня искала?
Ее брови взлетели вверх, и она издала звук, который звучал, как смех, но почти наверняка не был им.
– Конечно, искала.
Крюк заскрежетал зубами.
– Я не понимаю.
– Ну, ты в хорошей компании.
Тигровая Лилия скрестила руки на груди, и Крюк шагнул вперед, закинул руку и зацепился за воздух.
– Тигровая Лилия, когда мы в последний раз виделись, я тебя ранил. Ты ушла. Что еще ты хочешь сказать мне?
Она кашлянула от раздраженного дыхания, и Крюк терзался между желаниями - отступить, для его безопасности, или приблизиться, наплевав на здравомыслие.
– Конечно, я ушла, Джеймс, ты болван!
– сплюнула она.
– Ты ранил меня. Мне нужна была медицинская помощь. Ты бы предпочел, чтобы я осталась и истекла кровью на полу твоей каюты?
Крюк попытался что-то сказать. К сожалению, хотя он много раз репетировал свой монолог в этом разговоре, он ни разу не подготовил ответ на эту реакцию.