Никогда в жизни

Колчак Елена

— Рита! — Катя вскочила со стула. — А если они догадаются про телефонистку? Поехали в «Прибрежный»?

Я с сомнением посмотрела на пустые рюмки.

— Да ладно, — Катя едва не прыгала от нетерпения. Трудно было поверить, что всего несколько часов назад она выглядела безжизненным манекеном. — Больше двух часов прошло, да и сколько я выпила? Сейчас еще кофе добавлю. Поехали!

17.

Автомобиль — не роскошь, а средство передвижения.

Конек-Горбунок

Никогда

в жизни не подумала бы, что такая тихая девушка может так гнать машину. Мне оставалось только закрывать глаза и молиться, чтобы все обошлось. В голову лезло банальное сравнение — «как будто от этого зависит чья-то жизнь». Может, и вправду зависела. Если про телефонистку догадалась я, значит, может догадаться и кто угодно еще. И если этот «кто угодно» не задумался убить Светлану, то еще одна жертва для него не принципиальна. Немного успокаивало одно соображение. Если историей дирижирует Тина, то... Ей как раз страсть к экономии не свойственна, так что телефон в коттедже она воспринимала исключительно как инструмент внутренней связи. Я же видела, как она обращалась с мобильником — еще одна дорогая игрушка, символ достижения, высокомерное «могу себе позволить». Так что, Тине идея о существовании еще одного человека, который в курсе ключевого звонка, может и не придти в голову. Будем надеяться…

Еще неизвестно, застанем ли мы в «Прибрежном» эту самую телефонистку. Телефоны-то работают круглосуточно, значит, у операторов работа сменная, черт его знает, по какому графику. Правда, вся обслуга, насколько я успела заметить, живет там же, в пансионате...

Остановились мы на всякий случай за территорией, на маленькой удобной полянке. Оставив Катю дожидаться, я отправилась разыскивать Максима. Обращаться за информацией к начальству как-то не хотелось. На стоянке Тина садилась в машину. Я подошла к ней попросить зажигалку — лучшего повода не придумала — и вежливо поинтересовалась:

— Как ты?

— Да ничего, спасибо, — она даже слегка улыбнулась. — Помаленьку прихожу в себя. Работу предлагают. В общем, лучше, чем я ожидала. — Она помолчала и добавила. — Хотя и хуже, чем могло бы быть. Посерединке.

В машине сидела еще какая-то личность. Мужского пола и мне совершенно незнакомая.

Ну деваться некуда, все равно надо вначале выяснить все, что удастся. Максим нашелся на удивление быстро. Я отошла с ним в сторонку и сразу взяла быка за рога.

— Максим, кто дежурил на телефонах в ту ночь? Мне нужно с ней поговорить.

— С Ольгой? Нет ее, отпросилась.

— Куда? — сердце у меня ушло в пятки. Неужели опоздали? Максим пожал плечами.

— Не знаю, ей в город зачем-то понадобилось, дела, сказала, срочные. С утра и уехала. А что это она вам всем понадобилась?

— Кому всем? — сердце, провалившееся в пятки, теперь, кажется, укатилось до самой Австралии. Ну, все…

— Да мужик к ней вчера какой-то приезжал, ее подменять пришлось, минут сорок они беседовали.

Выпросив у Максима городской адрес этой Ольги, я пулей понеслась к оставленной в машине Кате.

Если по дороге в «Прибрежный» я еще молилась, то, как мы ехали обратно, я просто не помню. Думаю, что со свистом.

Дома Ольги, естественно, не было, там вообще никого не было, звонок заливался в пустой квартире. В конце концов из соседней двери выглянул чей-то сердитый глаз, окруженный красноречивыми синевато-желтыми переливами. Обладатель глаза визгливо гавкнул:

— Чего трезвонишь? На работе она, за городом, а мать в деревне. Никакого покоя от вас!

Поинтересоваться, от кого это «от нас», я не успела. Глаз скрылся, и дверь захлопнулась.

— Куда теперь? — спросила Катя, когда мы вернулись в машину.

— А вот теперь не знаю, — я мысленно пыталась перелистать информацию, полученную от Сергиенко и городского справочника «Кто есть кто».
– Тина уехала из «Прибрежного» с каким-то мужчиной. Возможно, тем же самым, который вчера разговаривал с телефонисткой. Если предположить, что это и есть тот гипотетический сообщник... Только как его вычислить?

— Рита, — робко возразила Катя. — Ты извини, но я не верю, что она могла допустить чье-то участие в таком деле. Почему обязательно сообщник?

— Так по-другому не получается. На смерть мужа у нее практически алиби. — Катя слушала меня с нескрываемым сомнением. — Ну смотри, — я вкратце пересказала ей последовательность событий и людей, готовых эту последовательность засвидетельствовать. — До десяти, может, чуть меньше, она торчала в баре, а после этого... Тогда Голубь просто не успел бы умереть. А до ее ухода бутылка была в порядке. Я думаю, она и Катюшу за этими чертовыми лимонами потому и гоняла, чтобы обеспечить свидетеля, который подтвердит, что они вместе пили.

— Ну и что?

— Как ну и что? Значит, в бутылке еще ничего не было! Если Тина выпила такую дозу древесного спирта, ей для нейтрализации пришлось еще пару бутылок водки выпить. Черта с два бы она после этого вообще передвигалась.

— Ну Рита! — моя тирада Катю откровенно удивила. — Все же гораздо проще.

— В смысле?

— Тебе не приходило в голову, что она могла просто промыть желудок, когда выходила? Тогда вполне хватило бы и стакана водки. А уж столько-то она бы наверняка выдержала. Рискованно, конечно, но если все сделать быстро, то ничего страшного. А если еще перед этим жахнуть чистого спирта, чтобы обжечь слизистую и замедлить всасывание, так, по-моему, и вовсе никакого риска.

— Спирта?!! — я вспомнила этот чертов бутылек из-под огуречного лосьона. — У нее среди косметики флакон из-под огуречного лосьона стоял, это же практически чистый спирт...

— Ну вот. Чтобы Тина таким пользовалась — да никогда в жизни! Она кожицу свою нежную уж так лелеяла, уж так ею гордилась.

— Ну, класс! — искренне восхитилась я. — А ты-то как догадалась?

— Да так как-то, — Катя смутилась. Она вообще очень легко смущалась, как будто не ожидала от себя никаких интеллектуальных достижений и страшно им удивлялась. Хотя скорость мыслительных процессов у нее была явно выше среднестатистической. Вероятно, такая вот неуверенность в собственных мозгах должна очень нравиться мужчинам. — Я ведь биолог по образованию, да и медицины не совсем чужда, сперва медучилище заканчивала.