Николай Байбаков. Последний сталинский нарком
Шрифт:
Михаил Георгиевич Первухин [Из открытых источников]
Иван Терентьевич Пересыпкин [Из открытых источников]
Иван Владимирович Ковалев [Из открытых источников]
Иван Александрович Бенедиктов [Из открытых источников]
Сравнительно
Над опытными, досконально знающими свое дело отраслевыми наркомами возвышались, однако же, политические кураторы — люди из ближайшего сталинского окружения. С первых дней войны они распределили между собой обязанности по руководству отраслями военного хозяйства. В. М. Молотов начал курировать производство танков, Г. М. Маленков — самолетов и авиационных моторов, Н. А. Вознесенский — вооружения и боеприпасов, А. И. Микоян — продовольствия, горючего и вещевого имущества, Л. П. Берия — самолетов и ракетной техники, Л. М. Каганович и А. А. Андреев — транспортные перевозки. Договоренность, кому что достанется, была достигнута не сразу и сопровождалась аппаратной борьбой.
Не все члены ГКО остались довольны распределением полномочий. Но каждый из них понимал, что в условиях военного времени большие полномочия можно как быстро и неожиданно получить, так и быстро и неожиданно утратить. Раньше всех в этом убедился Л. М. Каганович. Начало войны он встретил в должности наркома путей сообщения. Под его руководством шли все работы по эвакуации промышленных предприятий и населения в восточные районы страны, и он призван был обеспечивать бесперебойные железнодорожные перевозки. Для придания НКПС большей весомости 20 февраля 1942 года Каганович был введен в состав ГКО. Насколько успешно справлялся «железный Лазарь» с вверенным ему хозяйством? Вероятно, не очень, судя по такой его записке Сталину:
«Дорогой тов. Сталин!
В течение последних дней мы наряду с текущей оперативной работой тщательно проанализировали положение на сети и разработали ряд мер, которые Вам посылаю. Я очень прошу Вас, т. Сталин, помочь нам. Никто так не оценит трудности и значение железных дорог, как Вы. Поверьте мне, что я делаю все и сделаю еще больше для того, чтобы в эти трудные дни быть достойным звания Вашего ученика.
Ваш Л. Каганович.
12 ноября 1941 г.»
Андрей Андреевич Андреев [Из открытых источников]
Дмитрий Георгиевич Жимерин [Из открытых источников]
Семен Захарович Гинзбург [Из открытых источников]
Дмитрий Федорович Устинов [Из открытых источников]
Зосима Алексеевич Шашков [Из открытых источников]
Петр Фадеевич Ломако [Из открытых источников]
Александр Акимович Ишков [Из открытых источников]
Павел Павлович Лобанов [Из открытых источников]
Записка не возымела действия. На просьбу помочь и заверения в верноподданничестве последовал жесткий ответ:
Постановление Государственного Комитета Обороны от 25 марта 1942 г.
Об
Ввиду того, что т. Каганович Л. М., несмотря на его удовлетворительную работу в НКПС в мирное время, не сумел справиться с работой в условиях военной обстановки, Государственный Комитет Обороны постановляет:
1). Освободить т. Кагановича Л. М. согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от обязанностей наркома путей сообщения.
2). Назначить т. Кагановича Л. М. заместителем председателя Транспортного Комитета при Государственном Комитете Обороны. <…>
Председатель ГКО
И. СТАЛИН
Отсрочка от ГУЛАГа
Как и все наркомы, Байбаков боялся навлечь на себя гнев вождя. Лишиться должности боялся меньше. Он уже входил в партийно-советскую номенклатуру, где «своих не бросают», а могут «бросить» лишь на другую работу. Опасность попасть во «вредители» и «враги народа» он, конечно же, ощущал, как и все. Но война замедлила ход репрессивной машины. Воюющей стране всюду нужны были люди: на фронте — бойцы, в тылу — труженики, в отраслевых штабах — грамотные и умелые управленцы. К последним относились сам Байбаков и другие наркомы с производственной родословной. Например, Михаил Георгиевич Первухин. Он окончил электро-промышленный факультет Московского института народного хозяйства, получил квалификацию инженера-электрика. Работал инженером, начальником цеха и директором Каширской ГЭС, далее — в Мосэнерго и Главэнерго. С 1938 года стал заместителем, а потом и первым заместителем наркома тяжелой промышленности СССР. В 1939-м после разделения Наркомтяжпрома на несколько наркоматов был назначен наркомом только что созданного Наркомата электростанций и электропромышленности СССР. На этом посту проработал до 1940 года, когда был назначен заместителем председателя Совнаркома СССР и одновременно руководителем Бюро СНК по топливу и электроэнергетике. С началом войны круг его должностей и обязанностей расширился. 24 июня 1941 года он занял пост заместителя председателя Совета по эвакуации при СНК СССР, 2 августа того же года — стал уполномоченным Государственного комитета обороны по Управлению военно-химической защиты Красной армии, а в феврале 1942-го утвержден наркомом химической промышленности СССР.
«Я хорошо помню ночь с 25 на 26 февраля 1942 года, — рассказывал Петрухин в одном из интервью. — Поздно ночью, как тогда было принято, я продолжал работать в своем кабинете, в Кремле. Вдруг раздался телефонный звонок. Это был Александр Николаевич Поскребышев. Он сказал: “Позвоните товарищу Сталину”. Я набрал нужный номер, поздоровался и в ответ услышал спокойный, хорошо знакомый голос вождя: “Политбюро ЦК решило назначить вас, товарищ Первухин, по совместительству наркомом химической промышленности”.
Выслушав это неожиданное для меня сообщение, я ответил: “Как инженер-электрик, товарищ Сталин, я слабо знаю химию и, откровенно говоря, не очень-то ее люблю”. В ответ Сталин заявил: “Вы знаете, какое тяжелое положение сложилось в химической промышленности в связи с разрушением и эвакуацией большинства южных химических заводов. Необходимо поставить вас во главе этой отрасли, чтобы поскорее выправить создавшееся положение. Что же касается нелюбви к химии, то настоящий большевик-коммунист скоро изучит и полюбит порученное ему партией дело”».
И Байбаков, и Первухин в своих воспоминаниях, не сговариваясь, отмечают, что отраслевые наркоматы (другим органам управления оба мемуариста оценок не дают) в ту пору действовали четко и слаженно. Если в довоенное время один нарком отбивался от просьб другого (я, мол, тебе помочь не могу, у меня нет мощностей, обратись в другой наркомат), то в годы войны такого не случалось. Вот характерный эпизод конца войны. Для современных бомбардировщиков с ракетными двигателями нужна была жаропрочная сталь. Ее поручили выплавить подмосковному заводу «Электросталь». И у него поначалу не получалось, шел сплошной брак. Тогда Сталин вызвал наркома черной металлургии СССР И. Ф. Тевосяна: «Товарищ Тевосян, ваш завод с важным поручением не справляется, а вы, между прочим, специалист по спецсталям. Надо бы срочно поправить дело. Справитесь?» — «Поеду на завод, разберусь и вам доложу, товарищ Сталин». И действительно разобрался. Собрал на заводе нужных специалистов, опытных рабочих, посоветовался, проследил весь режим плавки, а потом чуть ли не круглые сутки не уходил с завода. Через месяц доложил, что задание выполнено.