Николай I. Освободитель. Книга 4
Шрифт:
— О! Ну эта идея уже давно будоражит умы моряков, — усмехнулся генерал-фельдцейхмейстер и с видимой жалостью вынужден был отойти от орудия, для доступа к нему расчёта. — Вот только дорого это. Очень. Одна бомба, начиненная порохом, выходит по цене как три десятка обычных ядер, а польза от нее… Не ну если конечно хорошо попасть, по польза есть. Но боюсь у нашего флота на стрельбу только бомбами денег не хватит.
— А разве генерал Пексан не испытал удачный вариант такого орудия. Я вроде что-то такое слышал, — с сомнением уточнил я, поскольку не помнил, встречал ли упоминание об этом человеке в подаваемых мне списках.
— Генерал Пексан… — Задумчиво протянул Михаил, явно напрягая память, —
— Ну да, — я рассеянно кивнул. То ли в этом варианте истории на новые пушки у Французской империи не нашлось лишних денег, то ли вообще этот генерал погиб в течении продлившейся существенно дольше общеевропейской войны. Явно же не мог Михаил, как увлеченный артиллерист, пропустить появления нового вида стреляющего железа. — Ладно, черт с ними, с бомбическими пушками, чем вы сейчас занимаетесь? Ведь не только тупой заменой чугунных и бронзовых пушек на стальные?
— Конечно, — очень по-кошачьи облизнул губы брат, которому явно не терпелось рассказать о своих достижениях. — Сейчас занимаемся разработкой надежного затвора для заряжания пушки с казны. Там есть несколько перспективных конструкций, но, если честно, пока ни одна из них не работает как следует. То клинит, то газы прорывает, то просто разбалтывает всю конструкцию после десятка выстрелов. А еще пробуем переходить на пироксилин вместо дымного пороха. Там конечно свои проблемы, но и перспектива очевидна.
Мы наконец сподобились довести технологию производства пироксилина до такого состояния, что его можно было не только как взрывчатое вещество применять в ракетах, минах или бомбах, но и как толкающее. По-простому говоря, теперь горение смеси было предсказуемым и равномерным, случаи, когда происходили неожиданности, и стволы ружей или орудия просто разрывало при выстреле, остались позади. Всего-то двадцать лет на это понадобилось, какая мелочь.
Во многом этому способствовали регулярные поставки чилийской селитры, на базе которой было развернуто производство чистой азотной кислоты и соответственно всей линейки азотных взрывчатых веществ. На линии Чили-Санкт-Петербург к концу 1826 года уже работало полтора десятка судов, доставляющих в Россию порядка семи тысяч тонн ценного сырья в год. Такое количество позволяло не только перерабатывать селитру на химических предприятиях, но и использовать ее в качестве удобрения. Получалось дороговато, но чуть ли не полуторная прибавка к урожайности — особенно она была заметна в северных регионах с бедными песчаными и болотными почвами — с лихвой компенсировала затраты на перевозку селитры через полмира.
Благо товар этот был к транспортировке не требовательный, влаги на боящийся и испортиться при первом же удачном случае не норовил, поэтому его доставка было делом хоть и долгим, но не сильно сложным и затратным. В эпоху парусников, когда на топливо для движения корабля тратиться нет необходимости, а команды торговых судов сокращены до самого минимума, — про отсутствие всяких обязательных страховок и прочей бюрократии, изрядно повышающей стоимость логистики в будущем, я и вовсе молчу — самой главной тратой был сам корабль. Ну и конечно, всегда существовала не малая вероятность того, что транспортник просто никуда не доплывет, а канет в бездну где-то по пути. Собственно, такое регулярно происходило, но сделать с этим было ничего невозможно, оставалось только смириться с данным риском.
Конец же 1826 года запомнился мне пренепритняейшим, хоть и вполне ожидаемым событием. У меня закончились деньги. Понятное дело — не совсем, я не стал банкротом и не начал распродавать фамильные драгоценности, но те шестьдесят миллионов рублей, полученные в пятнадцатом году от покойного Ротшильда —
Однако именно свободная наличность, которую можно в любой момент вложить в подходящий перспективный проект, наконец закончились. Теперь придется жить по средствам в соответствии с тем, что падало в карман в виде непосредственной прибыли от многочисленных принадлежащих мне полностью или частично предприятий.
В общем, событие хоть и ожидаемое, однако оттого не менее неприятное. Естественно, еще не дожидаясь окончательного опустения кубышки — ради справедливости совсем дно она не показала, но что такое несколько сотен тысяч рублей, когда привык деньги считать десятками миллионов — я начал продумывать новые варианты относительно быстрого и относительно законного обогащения. Грабеж, мошенничество, биржевые операции… К сожалению, ничего особо гениального кроме открытия кого-нибудь известного богатого золотого месторождения в голову не приходило. Но тут все было опять де неоднозначно.
Да, в относительной доступности было золото Колымы, Клондайка и Калифорнии — все на «К», такое вот совпадение. Вот только во всех этих местах добыча была связана с очевидными трудностями: в Сибири и на Аляске они заключались в климате и географической отдаленности от цивилизации, а в Калифорнии — в близости Мексики и США, которые вероятно тоже захотят присоседится к такому богатству. Россия же пока — не смотря на все мои усилия — на тех берегах стояла недостаточно твердо, чтобы при случае надавать всяким-разным до чужого добра охочим по загребущим ручкам.
Кроме двух вышеперечисленных источников золота я еще помнил про наличие презренного металла в Австралии и Южной Африке, но вероятность добраться до тех запасов мне виделась еще меньшей. Там плотно сидели англичане и шансов их подвинуть в обозримом будущем не предвиделось. Ну а то, что они согласятся поделиться с кем-то своим золотом, и вовсе виделась чем-то из разряда колонки анекдотов провинциальной газеты. Глупо и не смешно.
Еще одной проблемой был собственно поиск природного клада на местности. Вот, например, помнил я, что алмазы в России добывались на Вилюе и где-то в Архангельской области. Если о первом месторождении в ближайшие годы и думать смысла не было, то Архангельск был, можно сказать, под боком, в шаговой доступности. Однако на практике все оказалось значительно сложнее: территория этого административного образования была примерно размером с Францию. Эту Францию, которая с Бельгией, куском Германии и куском Италии. Плюс лежали эти земли отнюдь не в районе Лазурного берега, а очень даже за Полярным кругом. Частично во всяком случае.
В итоге, не смотря на пять лет поисков и потраченную сотню тысяч рублей, алмазы я пока так и не нашел. Да, параллельно много чего было сделано, включая и полноценную картографию, и геологоразведку тех краев. Провели инвентаризацию лесов, нашли залежи свинцовых руд, кое-что еще по мелочи, но все это было не то: лесов и в других частях страны имелось навалом, да и свинец было, где взять поближе.
В общем, я опасался того, что на практике поиск золота выльется в очередную долгоиграющую эпопею, способную затянуться на годы.