Никому не говори
Шрифт:
Кэтрин положила руку на колено мужа:
— Пожалуйста, дай детективам возможность высказаться. Они ведь пришли сюда не ради развлечения.
Роган выдержал паузу, прежде чем продолжить.
— Когда утром мы вошли в комнату вашей дочери, я обратил внимание на то, что все ее домашние задания распечатаны на принтере. Она обычно делала их на компьютере?
Элли заметила, как Билл вопросительно взглянул на жену. Кэтрин кивнула.
— Сейчас все ребята носят с собой в школу ноутбуки. В последнее время Джулия пользовалась айпэдом. Они уже не могут правильно ни произнести, ни напечатать слово без компьютера.
— Следовательно,
— Она не пишет письма. Как и все в ее возрасте.
Теперь Элли поняла, что Роган пытался донести до ее сознания в автомобиле. Предсмертная записка Джулии была написана от руки. При этом некоторые слова были не закончены и зачеркнуты.
Мать Джулии тоже все прекрасно понимала.
— Джулия не могла написать эту глупую записку. Даже если вы убедите меня, что она является ее автором, я просто не могу представить дочь водящей ручкой по листу бумаги. Она бы воспользовалась компьютером. Предположим, она захотела оставить нам написанную от руки записку. Но и в этом случае она сначала набрала бы текст на компьютере, а потом переписала бы его.
— Именно поэтому мы и здесь. Некоторые слова в записке зачеркнуты, в ней имеются также и другие помарки.
— Это писала не Джулия.
— А что вы скажете по поводу бумаги? Записка написана на листе желтой линованной бумаги с рядом дырочек на краю. Но нам не попадался блокнот с такими листами, когда мы осматривали ее комнату. Где-нибудь в доме имеются такие блокноты?
На этот раз жена вопросительно взглянула на мужа.
— Насколько мне известно, нет, — ответил он.
— Итак, это означает, что записку написала не она. — В голосе Кэтрин впервые за все время прозвучала надежда. — Это доказывает, что она не убивала себя.
Наконец Элли решила вмешаться:
— Она вполне могла найти бумагу где-то в другом месте. Не будем делать скоропалительных выводов.
Но, как и его жена, Билл Уитмайр уже вынес свой собственный вердикт:
— Исходя из вашего опыта, детектив, вы находите, что этот сценарий имеет какой-либо смысл?
— Мы хотели бы еще раз произвести осмотр, если не возражаете.
Роган поднялся со стула и направился к лестнице.
Они проверили каждый шкаф, каждый ящик, каждую коробку, каждую сумку на всех четырех этажах особняка, но блокнот, из которого Джулия могла вырвать лист желтой линованной бумаги, так и не нашли.
— Вы говорили о друзьях вашей дочери, миссис Уитмайр. Кто из них был в наиболее близких отношениях с ней?
Элли увидела на лице Рогана, задавшего этот вопрос, выражение решимости. Они должны были вновь начать расследование этого дела с самого начала, нравится ей это или нет. И он винил ее в том, что они потеряли драгоценное время в первые часы после происшествия.
Глава 10
На вопрос, кто из друзей был в наиболее близких отношениях с ее дочерью, Кэтрин Уитмайр без колебаний ответила: Рамона Лэнгстон. Они тут же отправились в сторону Третьей авеню, а оттуда поехали в Верхний Ист-Сайд.
Похоже, этот день посвящен знакомству Элли с различными типами состоятельных манхэттенских женщин, и мать Рамоны произвела на нее гораздо более выигрышное впечатление. Если Кэтрин Уитмайр была холодной, агрессивной и жесткой, то женщина, открывшая дверь
Даже атмосфера в доме Лэнгстонов казалась более теплой и жилой, чем в особняке, где сегодня утром было найдено тело Джулии. В то время как интерьер особняка Уитмайров, выдержанный в стиле эдвардианской эпохи, смотрелся скорее впечатляющим, нежели удобным, это жилище было заполнено огромными диванами, плюшевыми ковриками и подушечками, вид которых говорил о том, что ими действительно можно пользоваться. По стандартам Уитмайров, эта обстановка была весьма скромной.
Мужчина, вошедший в гостиную после того, как Эдриен, извинившись, пошла за Рамоной, казалось, чрезвычайно удивился, увидев их. Роган взглянул на Элли и поднял брови, дав ей понять, что тоже заметил, как мужчина буквально вздрогнул при виде чернокожего в своем доме.
— Добрый день.
Они еще раз представились.
— А-а, понятно. Я отец Рамоны, Джордж Лэнгстон. Действительно есть необходимость в том, чтобы втягивать в это дело нашу дочь? Она очень переживает по поводу случившегося. Мы даже пригласили одного из ее друзей, чтобы он успокоил ее. Я не хочу, чтобы она снова расстроилась.
Элли уже было все ясно с этим парнем. То, что ваша дочь выглядит спокойной, не означает, что она спокойна. Хэтчер знала, что это дурная привычка, но ничего не могла с этим поделать: она составляла мнение о людях сразу после знакомства с ними. Джордж Лэнгстон показался ей благонамеренным, но зажатым человеком, как в физическом, так и в психологическом плане. Он был невысокого роста, чуть выше Элли, но компенсировал этот недостаток безупречной осанкой. Он был довольно симпатичным. Она без труда представила, что некоторых женщин могли привлекать его ясные синие глаза и гладкая кожа. Но у Элли сложилось впечатление, будто через все его тело — от основания черепа до заднего прохода — проходит стержень.
— Джордж? — В гостиную вернулась Эдриен. — Извини, я думала, ты лег спать. Это…
— Мы уже познакомились. Я объяснил, что Рамона пребывает в шоковом состоянии, как и все остальные. Я не уверен, что она способна сегодня сообщить что-то полезное офицерам полиции. Может быть, завтра…
— Не все можно свести к анализу затрат и прибыли, Джордж.
Мистер Лэнгстон выдавил из себя вежливую улыбку человека, привыкшего ссориться на публике. А его жена произнесла, по всей вероятности, традиционное извинение за возникший конфликт.
— Извините, детективы. Сегодня был тяжелый день — в основном для бедных Уитмайров, но и для нашей семьи тоже. Было время, когда Джулия чаще ночевала здесь, чем у себя дома. Думаю, Рамона охотно поговорит с вами.
— Эдриен…
Его жена была непреклонна.
— Ей необходимо чувствовать, что она оказывает помощь. Я тоже когда-то была в ее возрасте. Поверь мне, Джордж. Пожалуйста.
Когда Джордж удалился — не более уместный и значительный, чем до того, как он вошел, — Элли знала, кто из родителей правит бал в этом доме.