Никому не скажем
Шрифт:
– Не бухать больше! – рявкаю на себя. – Дебил, блядь! Нельзя тебе её трогать! Твои функции рядом с ней исключительно братские. Отец кастрирует без наркоза за такое.
Криво усмехнувшись своему отражению в стекле, иду просто проверить, всё ли у неё хорошо и легла ли моя мышка спать. Это же как раз братская забота. Я сотню раз так делал.
Тихо стучу в соседнюю дверь, чтобы не напугать. Ответа нет, и я захожу. Стася не спит. Воткнув наушники, сидит на мягком подоконнике, согнув ноги в коленях, и смотрит на зимнюю ночь, подсвеченную тёплым жёлтым
Сажусь на свободное место. Она вздрагивает. Улыбнувшись, забираю её голые, холодные ступни к себе на колени. Согреваю, растирая руками. Ей нравится массаж её красивых ножек. Мышонок с тёплой улыбкой вставляет мне в ухо один из своих наушников. Упирается затылком в стену позади себя и прикрывает веки, глядя на меня сквозь ресницы.
Играет что-то попсово–лиричное. «Шагаю» пальцами от пальчиков до коленки, обратно скольжу по икрам. Она вздрагивает, покрывается мурашками. Мне в кайф и так хочется сейчас большего. Хотя бы поцелуя. Нормального, взрослого.
– Иди сюда, – хлопаю по своему колену.
Она смущённо крутит головой в разные стороны. Тёмные, ещё влажные волосы падают на лицо. Опускаю одну её ногу на пол, чуть толкнув в сторону, разводя бёдра и освобождая себе место ближе. Двигаюсь. Убираю волосы с её лица. В красивых озорных глазках читается удивление и испуг.
«Бля, да конечно, ты её пугаешь! Тормози, извращенец» – даю себе мощный мысленный подзатыльник.
– Ложись спать, мышонок. – Завтра вряд ли нам дадут выспаться.
Встаю так, чтобы моей физической реакции она не видела. Не надо ей всё это. Рано ещё. Маленькая!
– Подожди. У меня подарок, – ловит пальчиками за футболку.
Так и замираю, не глядя на неё.
Тонкие пальчики касаются моего запястья. Опускаю взгляд. Она застёгивает на моей левой руке широкий браслет из бисера. Чёрный с градиентом к серому и белыми черепами по центру. Он гораздо круче, чем был предыдущий.
– Спасибо, мышонок, – улыбаюсь ей, касаясь подушечками пальцев браслета, прокручивая его.
– Тебе нравится?
– Очень. Обещаю носить. А теперь бегом в кровать! – включаю строгого брата. – Простынешь ещё.
«Вот теперь всё правильно» – удовлетворённо кивнув самому себе, быстро ухожу из её комнаты, пока не натворил чего-нибудь непоправимого.
Глава 10
Стася
Так лень после выходных включаться в учёбу. Сонно бреду через двор лицея, всё время зевая. Сама не знаю, чего мне не спалось. После насыщенных свежим воздухом и эмоциями выходных должно было отрубить, но я плавала в полудрёме, всё время просыпаясь. Думала о наших с Захаром ночных посиделках на подоконнике, о его реакции на подарок. Он так прикоснулся пальцами к браслету на своём запястье, что у меня на мгновение остановилось сердце, будто он прикоснулся прямо к нему. А в лицее Гриша с Васей. Сейчас обязательно докопаются.
Не хочу-у-у.
Сашка ещё где-то запропастилась. Мне ей столько всего надо рассказать! У меня море впечатлений
Если бы не поехали, брат пропал бы с новыми друзьями или подружкой. А так мы были вместе, и внутри меня тепло теперь так, что я могла бы даже с кем-нибудь поделиться.
Первый урок мечтательно просмотрела в окно. Ко второму всё же пришла подруга, и стало веселее. Ещё и Гриша притащил охапку полевых ромашек.
– Где ты их взял? – смотрю на букет, занявший всю нашу парту.
– Погуляй со мной, я тебе полянку покажу, – заводит свою пластинку.
– Отстань, – подтягиваю ближе цветы, наклоняюсь и дышу резковатым, но приятным ароматом, напоминающим лекарство от простуды.
– Стась, Дюймовочка, милашка, малышка, – Гриша оказывается у меня за спиной и дышит в ухо. – Хорош ломаться!
– Уйди! – передёргиваю плечами, скидывая с себя его дыхание и запах.
– Тебе девушка русским по белому сказала: «нет». Непонятно?! – рявкает очень знакомый голос.
Разворачиваемся все вместе. У меня рот приоткрывается от удивления.
– Клим? – хлопаю ресницами.
– Привет. Можно мне тут упасть? – просит у Саши. Подруга безоговорочно уступает, пересаживаясь за последнюю парту среднего ряда поближе к нам.
Зорин кидает рюкзак на столешницу и очаровательно улыбается всем одноклассникам.
– Что ты тут делаешь? – глажу пальчиками нежную, бархатистую желтую серединку одного из цветков.
– Учусь. Ты же разрекламировала мне этот лицей. Я подумал, чего бы не окончить школу именно в нём. Отец с утра сделал пару звонков, и вот, я примчался. К первому уроку не успел. Документы ездил забирать и тут оформлялся. Рассказывай, кто тебя обижает? Сейчас всех накажем.
– Ну ты даёшь… – смеюсь я. – Не ожидала.
– А я вообще внезапный, – подмигивает Клим. – Зато со мной не скучно.
– Это я уже успела заметить. Кстати. Что вам было за тот алкоголь? – становится интересно.
– Да ничего не было пока. Чай налил, в коробку засунул и на место поставил. Отец не заметил.
Со звонком в кабинет заходит куратор, вызывает его к себе и официально представляет всему классу, сразу обозначая, что Клим – профессиональный боксёр. Это для парней, чтобы не нарывались. А то наши заводилы уже косо на него смотрят.
После урока мы с Сашей проводим ему экскурсию. Показываю тот самый бассейн, про который мы говорили ещё у него дома.
– Нормально, – удовлетворённо кивает. – В столовую?
Да! Кушать уже очень хочется.
Заносим цветы к Анастасии Сергеевне, ставим в ведро с водой и ведём Клима на обед.
С интересом наблюдаю, как он подбирает себе еду, параллельно рассказывая мне, что с чем сочетать, а что лучше есть отдельно и даже в какое время суток. Мне сразу становится стыдно за мою любовь к маминым пирожкам. А ещё удивительно, как он преображается из забавного и нахального в серьёзного, важного и, наверное, очень взрослого в сравнении со многими местными парня.