Никому ни слова
Шрифт:
Рана Тима оказалась довольно серьезной, но физиотерапия поставила его на ноги, почти вернув прежние силы. В ряде правительственных агентств Тима Уоллеса считают героем, и скоро он получит медаль конгресса. Тим не предал огласке то, через что ему пришлось пройти, предпочтя спокойную жизнь.
Удивительно, но еще находятся те, кто до сих пор — под влиянием прежней шумихи в СМИ и людей, видящих заговор буквально во всем, — считают Тима главным во всей этой криминальной схеме.
Тим и я теперь вместе почти все время. Личная жизнь довольно сложная штука, когда любой твой шаг на виду у СМИ, но мы по-прежнему ездим в собачий парк. Я общаюсь, а Тим бросает теннисный мячик, хотя и не так далеко, как раньше.
Мы планируем съехаться уже в следующем месяце. Кайли и Трэвис всеми восемью лапами «за»: всякий раз, когда речь заходит о переезде, они принимаются бодро вилять хвостами.
Тим доволен и с нетерпением ждет новой жизни, которую мы начинаем вместе.
Кошмар официально закончился.
ДЭВИД РОЗЕНФЕЛТ
Родился:31 марта 1949 года в Нью-Джерси.
Живет:в Южной Калифорнии.
Обожает:золотистых ретриверов.
Читает:Ли Чайлда и Майкла Коннелли.
Веб-сайт:www.DavidRosenfelt.com
Не так давно «Ридерз Дайджест» попросил Дэвида Розенфелта рассказать о его первых шагах в кинобизнесе, странностях его натуры и его любви к собакам — к множеству собак!
РИДЕРЗ ДАЙДЖЕСТ: Вы много лет были Президентом по маркетингу Tri-Star Pictures.Как вы попали в индустрию кино?
ДЭВИД РОЗЕНФЕЛТ:Я выбрал путь, который порекомендовал бы каждому. А на работу меня взял мой дядя, в то время глава United Artists.
Р.Д.: И как это было?
Д.Р.:Даже не передать. Ведь каждый фильм — это уникальная возможность. Сложно придумать другой продукт, способный достичь успеха или провалиться по всем статьям буквально за одну ночь. Кинотеатры меняют репертуар по пятницам, и к субботе вы уже знаете, чем стал ваш фильм — триумфом или провалом. Мне этого недостает, но образ жизни писателя намного приятнее.
Р.Д.: Как давно вы пишете?
Д.Р.:Я начал в 2002-м. Тогда я сочинял сценарии для телефильмов,
Р.Д.: Вы называете себя «романистом с тридцатью семью собаками». Можете рассказать об этом подробнее?
Д.Р.:Мы с женой спасаем собак. Мы даже устроили своего рода приют у нас дома. Количество наших постояльцев колеблется от двадцати пяти до тридцати восьми. В настоящий момент их двадцать семь.
Р.Д.: Где прошло ваше детство?
Д.Р.:Я родился и вырос в Нью-Джерси, и для меня это лучшее место на свете. Сейчас мы с семьей живем на самом юге Лос-Анджелеса.
Р.Д.: По вашему собственному признанию, вас радует, что ни один из ваших детей не унаследовал ваши «странности». Что вы имеете в виду?
Д.Р.:Просто у меня особый, порой даже аномальный взгляд на мир. Я весьма скептичен, до абсурда логичен и вижу юмор там, где его, вероятно, нет.
Р.Д.: Какая из ролей — киномагнат, собачий спасатель, отец или писатель — является для вас наибольшей наградой и/или проблемой?
Д.Р.:Должен сразу поправить вас: я никогда не был магнатом. Несомненно, быть отцом и спасать собак — вот две наиболее стоящие вещи в жизни. Замечательных детей мне послали свыше, так что роль собачьего спасателя — самая трудная из всех.
Р.Д.: Если бы вашим близким предложили описать вас всего тремя прилагательными, как думаете, какие бы они выбрали?
Д.Р.:Самоуничижительный, и это мешает мне назвать остальные два.
Несмотря на привлекательную вымышленность сюжета «Никому ни слова», сама идея многоэтажных зданий повышенной безопасности — абсолютная реальность.
Примером может служить новое здание «Всемирного торгового центра 7». Эта 52-этажная башня из стекла и бетона считается одним из самых безопасных небоскребов в мире. Гордость здания — железобетонный каркас, призванный служить бункером в случае чрезвычайной ситуации. Внешнюю стеклянную конструкцию может повредить огонь, взрыв, погодные условия или воздействие химических веществ, в общем, все, что угодно, но сердцевина здания останется невредимой.
Небоскребы такого типа собираются строить, и уже строят, в разных уголках мира: в Чикаго и Тайбэйе, в Корее и России.