Никто, кроме нас!
Шрифт:
– Мне дайте, что ли, – тут же вышел вперед плечистый молодой бородач.
– И мне…
– И мне…
– Давай сюда…
– И мне, – сунулся мальчишка лет тринадцати-четырнадцати и получил пенделя. Отскочив, он спокойно пообещал: – Сам найду.
Толпа зареготала. Происходящее уже имело вид народного гулянья…
…Лешка тоже получил целых пятнадцать пакетов – на себя, мать и сестру. Грузивший пакеты в драный пакет мужик шепнул:
– Два верхних – только тебе. Усек?
– Усек, – ответил мальчишка. – Под дубом посмотрите, новости… – и отчалил в сторону.
– …так что скоро кранты им! – ораторствовал
– Жидов вообще надо гнать, – согласился проверявший рядом винтовку бывший агроном Коля Фурман.
Хохот…
…На выходе из деревни за ноги были аккуратно развешаны трупы блокпостовцев – без штанов и трусов. Двое поработавших мальчишек, сидя около собранного оружия, флегматично наблюдали за происходящим, ели шоколад, и один из них напевал – в такт качанию тел:
– Ай-яй-яй, убили негра-а-а… убили негра-а-а… убили негра-а-а…
– Пошли, – скомандовали им. – И стволы давайте сюда.
Идиллия была нарушена появлением с другой стороны троих местных мужиков. У одного за плечами была «свеженькая» «М16», у двоих в руках – охотничьи полуавтоматы, нагло не сданные по распоряжению оккупантов.
– С собой возьмете? – уточнил все тот же Фурман. – Скучно в селе стало.
– А чего ж, – согласился бывший офицер, ссаживая со своих плеч на землю девчонку. – Пошли.
– Только сперва тут в одно место зайдем, – вмешался один из вооруженных «гладкостволом». – Забрать кое-что надо.
– Что? – уточнил спутник офицера.
– Ну… вещь. Хорошую вещь. Старую, но хорошую… От прадеда осталась…
…Пулемет «Максим» пришлось катить мне. Зато Лешка Барутов волок два цинка с лентами.
В развалинах фермы собрались этим вечером на совет шестеро. Самому старшему из присутствующих было пятнадцать, самому младшему – десять лет; с ними находились еще двое мальчишек и две девчонки. Четверо были из семей беженцев-тамбовчан, двое – местные. На разведенном оперативно костре забулькала уха в помятом ведре. Собственно, даже не уха – а так, будущий бульон из рыбы.
– Вот, – Леха выложил на импровизированный стол из ящиков карту, несколько брикетов тола, детонаторы. – Но это на крайняк, тут спрячем. Работа у нас как раньше – собирать информацию. Вот запрос, – он положил сверху листок из блокнота.
– Есть еще желающие, я щупал, – сказал веснушчатый невысокий паренек.
Леха покачал головой:
– Нет. Пока не надо. Тебе персональное задание – присматривайся внимательно, но ничего конкретного не говори.
– Да проверенные ребята, мы с ними до войны… – начал веснушчатый немного обиженно, но Леха его прервал:
– Нет, я сказал. Понял?
– Понял, – кивнул веснушчатый.
– Вот и хорошо. А теперь давайте распределять новые задания. Запоминайте, листок я сожгу. И ничего не записывайте!
Булькала уха. Горел костер. Негромко шептали голоса: «Склад… аэродром… пост… дорога… мост… это я сам…»
По небу летели частые августовские звезды.
– Давай, – я перебросил Генку моточек тросика, закрепленный за кольцо гранаты. Усики я уже разогнул.
Генок стал аккуратно привязывать тросик к кусту
Это была уже двенадцатая граната – мы начиняли кусты напротив того места на дороге, где уже заканчивали установку фугаса. Дело было хлопотное – и тут и там. Мне лично все время казалось, что я обязательно задену одну из уже «настороженных» ловушек. По-моему, Генок думал о том же. Во всяком случае, я видел, что весь его лоб, нос, губы в капельках пота.
– Еще две, – сипло выдохнул он.
Фугас на дороге состоял из двадцатилитровой банки, наполненной выплавленным на пару гексогеном, плюс самодельный электродетонатор, подключенный к машинке из старого телефона-«вертушки». Провод уже замаскировали до самых кустов, оставалось подключить его к клеммам детонатора, а потом – зарывать и маскировать яму.
Одна группа – со всеми имевшимися пулеметами и парой одноразовых РПГ – находилась чуть дальше фугаса, в придорожных кустах. Вторая – на полкилометра дальше по дороге. Третья пряталась в глубине леса на пути отхода основной – на всякий случай. Хотя «всякого случая» не должно было быть. Конвой состоял из танка, трех грузовиков, «Хаммера» и «Брэдли», и еще полчаса назад никаких изменений в составе не было. А сейчас следовало все-таки поторапливаться, потому что можно было ожидать контрольного пролета беспилотника. Правда, в последнее время они летали все реже – по некоторым данным, ресурс вырабатывался с бешеной скоростью, а новыми как-то не очень баловали оккупантов их «хозявы». Оказывается, война вообще страшно дорогое дело, я раньше даже не задумывался над этим! И получалось – так говорили взрослые, – что ее можно выиграть, даже не убивая врагов, каждый час пребывания «войск ООН» на нашей территории влетает им в миллионную копеечку. Но мысль о выигрыше войны без убийства врагов меня как-то не привлекала. Думайте обо мне что угодно – нет, и все.
– Все, – выдохнул Генок, и мы с ним, аккуратно пробираясь над растяжками, вернулись в лес.
На дороге взрослые в бешеном темпе, но осторожно (это вещи вполне совместимые) продолжали работать с фугасом.
Мы заняли свои места. Теперь оставалось ждать. Самое занудное занятие. Вскоре и фугас был замаскирован; дорога выглядела абсолютно так же, как и до нашей землекопской деятельности, даже камешки, оставшиеся от когда-то лежавшего тут асфальта, уложены в прежнем порядке. Как говорил постоянно Михаил Тимофеевич, «дураки на войне повывелись сразу». В смысле – нечего врага считать глупее себя. Опытному глазу и сырые пятна на дороге много скажут…
– Идет конвой, – сказал Генок. Я дернулся. Точно – от опушки леса остренько поблескивало зеркальце – скорее всего, в руке Степки. – Готовность полная, огонь по моему выстрелу.
Двое наших с «агленями» приготовились на другом конце засадной цепочки. И я почти сразу услышал рокот и урчание моторов.
Как всегда кажется на длинных лесных дорогах, техника чувствовалась близко, а ползла – бесконечно медленно. Свист танковой турбины перекрывал все. Но первым проскочил «Хаммер» – мы такое и ожидали в принципе, плоская широкая машина, увенчанная самодельной башенкой с торчащей из нее спаркой «Браунингов», прошла над фугасом быстро, я различил купол шлема сидящего за спаркой солдата. Конвой был американский, броню машины украшали гербы 1-й бронетанковой дивизии – ого!