Никто, кроме тебя...
Шрифт:
– Ты невыносим! – воскликнула женщина, – Не будь занудой: идиотов во все времена хватало! Главное, чтоб голова на плечах была! Лично я своей дочери доверяю!
Вопреки его опасениям, четвероногий друг было принят очень радушно.Пёс стойко перенёс процедуру купания и вскоре предстал посреди зала в новом, почти благовидном облике.
– Он породистый! – расчёсывая щенка, воскликнул Илья, – Это лабрадор!
– Скорее ретривер, – поддержал сына Володя, – Видишь, шерсть длинная.
Такое определение чистокровности показалось весьма сомнительным.
– Ретривер порода дорогая, – заметил Сергей, – Таких собак на улицу не выбрасывают…
– А, может, он
– …Ну, если потерялся, то, похоже, уже давно.
Наташа поставила на пол тарелку с едой. Оголодавший пёс с жадностью набросился на угощение. Проглотив всё, что было в миске, он заскулил, прося добавки.
– Мам, он останется у нас? – с надеждой спросил Илья.
Та вопросительно взглянула на мужа. Володя задумался.
– Заводить собаку – ответственный шаг, — начал он, обращаясь к сыну, – С ней надо гулять в любую погоду, за ней надо ухаживать и заниматься её воспитанием. Подумай, готов ли ты к этому?.. Если да, то пусть остаётся, ну, а если сомневаешься…
– Да… – прошептал Илья, прижимая к себе ещё не обсохшего щенка, – …Я к этому готов!
====== Глава 4. Спасибо за сына ======
Закончив обход, Сергей заглянул в ординаторскую, где в компании ноутбука скучал Артемьев.
– Тишина какая-то подозрительная. Где народ?
Антон потянулся и, привстав с дивана, выглянул в окно.
– Девчонки пошли любимчика своего провожать. Кстати, он сюда заглядывал – очень хотел с тобой попрощаться.
А ведь действительно, Диму Лешанского он выписал ещё вчера, но тот, почему-то, попросил оставить его до утра… как будто ждал кого-то. Жизнерадостный и общительный, этот парнишка стал кумиром всех сестёр отделения. У крыльца больницы выписывающегося встречала шумная толпа. Этих ребят в банданах и клёпаных косухах в отделении уже знали по именам. Они не раз получали нагоняй за то, что таскали выздоравливающему пиво и сигареты.
Приветственные «аллилуйя» и гудящие сирены мотоциклов наполнили больничный двор праздничной атмосферой. Суетливая мамаша, вечно разрывающаяся между сыном и молодым мужем, беспрестанно изливалась в благодарностях. А чуть поодаль стояла рыжая девчонка, та самая, что сутками дежурила в его палате, пока беспечные родители отмечали в Таиланде медовый месяц. Она ждала в стороне, не решаясь подойти ближе. А он искал её взглядом среди толпы. Наконец их глаза встретились.
– Сашка!
Девочка встрепенулась и, сделав несколько несмелых шагов навстречу, бросилась в его объятья.
– Она поедет с нами! – увидев недовольную гримасу матери, отрезал парень.
Сергей подошёл к ребятам.
– Ну что, дружище, удачи тебе! Жду на приём через месяц. И очень прошу: из подобных переделок больше к нам не попадай!
– Договорились! – улыбнувшись, парень пожал ему руку, – Спасибо вам за всё! – другой рукой он обнимал своё веснушчатое сокровище.
Минивэн в сопровождении байкерского кортежа выехал с больничного двора. Толпа начала редеть. Из окон исчезли лица любопытных. По-летнему тёплое солнце ласкало распустившуюся листву. Остановившись на крыльце, Сергей с улыбкой наблюдал, как девчонки из отделения, сбившись в щебечущую стайку, делились презентованными конфетами. В такую погоду расходиться по рабочим местам конечно же не хотелось. Ира помахала ему рукой, приглашая присоединиться.
– Сейчас Петрович вам устроит сладкую жизнь! – прогремел из открытого окна голос Артемьева.
К приёмному с мигалками подъехала машина «скорой». Жизнь в больнице шла своим чередом. Мимо без конца сновали посетители. Какой-то пацан, лет десяти, остановился напротив.
–
Из сложенного вчетверо листа на ладонь выскользнуло небольшое распятие. «Спасибо за сына, и храни тебя Бог» – несколько слов, выведенных от руки, словно ножом по сердцу резанули. Сунув конверт в карман, он сбежал со ступенек. Но незнакомец вдруг заторопился и, не оборачиваясь, спешным шагом направился к выходу. Несмотря на хромоту, двигался он быстро. Сергею так и не удалось покрыть разделяющее их расстояние. Выйдя за ворота, он увидел, как тот скрылся в дверях отъезжающей от остановки маршрутки.
К себе в кабинет вернулся в настроении, оставляющем желать лучшего. Чтобы отвлечься, занялся уборкой заваленного бумагами стола. Недописанные истории болезни и свежие результаты из лаборатории отложил в сторону. Остальные документы, рассортировав по стопкам, убрал в шкаф. Сев за компьютер, скинул на флэшку статью из научного журнала, на которую случайно наткнулся в интернете. Напоследок, пробежав её глазами, закрыл все вкладки и отключил монитор. Потом вынул из кармана злополучный конверт, ещё раз перечитал короткий текст и с досадой подумал: «Что ж ты, горе-папаша, к сыну-то не пришёл?.. Он ведь так тебя ждал!..»
Вспомнил своих родителей: ему тоже случалось доставлять им беспокойство, и не раз. А теперь вот, даже прощенья попросить не у кого… Жаль, что понимаешь это слишком поздно…
На ладони поблёскивал крест. Небольшой, но достаточно тяжёлый из-за инкрустации камнями. Синие, скорее всего сапфиры, а если смотреть под другим углом, на фоне золота они меняли оттенок на изумрудный. Необычная вещица – наверняка дорогой антиквариат!
Знаки благодарности такого рода выводили из себя. То ли, правда, сказывались вбитые в голову ещё со времён пионерского детства советские устои, подкреплённые незыблемой моралью педагогической семьи? Смаковать столь далёкие воспоминания не хотелось. Прицепив крест к цепочке на флэшке, он бросил её в барсетку и сел заполнять очередную историю болезни.
====== Глава 5. День рожденья ======
Алина обняла сидящую перед зеркалом маму и уткнулась подбородком в её
плечо.
– Ты такая красивая!
Прижавшись щекой к щеке, они рассматривали своё отражение. По-детски оттопырив губу, Аля изобразила жалобную гримасу. Наташа подозрительно прищурилась.
– Говори!..
Капризная мина превратилась в просящую улыбку.
– …А, может, я останусь дома?
Женщина захлопнула пудреницу и повернулась к дочери. Тёмные брови девочки жалобно взметнулись вверх.
– Мамуль, там будет столько народу, что моего отсутствия никто даже не заметит!
Наташа обняла её за плечи.
– Алин, там будут его друзья, коллеги… но ведь мы – единственные родные ему люди!.. Когда твоя бабушка была жива…
Девочка подкатила глаза и мягко отстранила от себя руки матери.
– Мам, ну не надо!..
Всякий раз, когда заводился разговор о бабушке, мама начинала плакать. Чуткая по натуре, Аля искренне разделяла её переживания. Но сейчас, когда наложен последний штрих сногсшибательного макияжа, слёзы были совершенно ни к чему. Девочка дословно знала фразу, которая станет началом конца хорошего настроения: «Пока живы наши родители, мы остаёмся детьми». Она хорошо помнила обеих бабушек и очень скучала по ним, но, то ли в силу своего возраста, то ли в силу характера, долго придаваться скорби не могла. И сейчас нужно было срочно сменить тему на что-нибудь позитивное. Но в голову ничего не приходило .