Нимфа с большими понтами

Калинина Дарья Александровна

Кира и сама видела, что никаких документов у Фёклы в сумке не оказалось. Наверное, она хранила их у себя за пазухой. Письма от матери и бабушки она ведь там прятала, верно? Как самое ценное. А пазуха у Фёклы была достаточно вместительной. Там могло много чего поместиться. Деньги, например.

— Ой! А в самом деле, где же деньги? — сообразила Кира. — Если она продала квартиру, то у нее при себе должна иметься приличная сумма.

— А сколько может стоить квартира в Твери?

— Не знаю, но тысяч десять-двадцать у нее должно быть, — пожала плечами Кира и добавила: — Это я минимум беру. Может быть, и больше.

— Но сейчас этих денег тут нет, — очень проницательно заметила Леся.

— Вижу, что нет, — согласилась с ней Кира. — Наверное, они на Фёкле были, когда ее тело в морг увезли.

— Тогда смело можешь о них забыть, — вздохнула Леся. — Даже если они при ней и были, то нам их никогда не отдадут. Украли.

— Пусть хоть документы вернут! — возмутилась Кира. — Как я без документов ее хоронить буду? И ребенок тоже без документов в результате остался!

— Что ты говоришь? — испугалась Леся. — У твоего племянника нет никаких документов?

— Ну да! — подтвердила Кира. — Представляешь, я даже не знаю, как его зовут!

Вместо ответа Леся прокралась в комнату, словно вид ребенка мог ей подсказать имя крохи. Обратно она вернулась не скоро.

— Такой миленький! — растроганным голосом заявила она. — Розовый, носиком сопит, ручки в кулачки сжал и ногами во сне дрыгает!

Кира молчала. Вид у племянника в самом деле был умилительный. Но мысль о том, что такой маленький лишился матери, пронзала тревогой.

— И вот ведь странно, — произнесла тем временем Леся. — У твоей сестры вещи в ее сумке совсем плохие. Разве что не рваные. А ребенок одет словно картинка. Наверное, она его сильно любила.

— М-да, — пробормотала Кира, пребывая в некотором сомнении.

— Раз себе во всем отказывала, лишь бы его получше одеть, то уж точно любила, — заявила Леся.

— М-м-м, — снова промычала вместо ответа Кира.

Что-то ей в этих рассуждениях Леси казалось неправильным. Да и не была похожа Фёкла на заботливую сумасшедшую мать, способную отказать себе во всем ради своего ребенка. Когда приехала, она его шмякнула на диван. Нет, не шмякнула, а аккуратно положила. Но первым делом потребовала себе чаю. О ребенке, что он хочет пить или есть, она и не подумала. То есть подумала, но после того, как осушила пару чашек, а ребенок уже ревел благим матом.

Конечно, может быть, на женщину так повлияла тяжелая дорога. Что от усталости она уже себя не помнила. Но все же странно. Определенно, это очень странно. Но додумать эту мысль Кире не удалось. Леся принялась ее теребить:

— Слушай! Тебе надо ехать в ту больницу, куда увезли твою сестру!

— Прямо сейчас? — растерялась Кира.

— Да! Потому что потом ты не только денег, но и документов ее не сыщешь!

— Кому нужны документы? — пыталась возражать Кира, которой страшно не хотелось никуда ехать.

— Не украдут, так потеряют! — решительно заявила ей Леся. — Поезжай прямо сейчас!

И недолго думая, она принялась выталкивать Киру из квартиры. Та вяло сопротивлялась:

— А ребенок?

— С ребенком ничего не случится! Я с ним посижу!

— Но ты не знаешь, как обращаться с младенцами! — протестовала Кира.

— Ты тоже не знала, а ведь не растерялась!

— Он — мой племянник! — не сдавалась Кира. — Поэтому я и сообразила!

— Чай, не глупей тебя! — обиделась на нее Леся. — Иди давай! Рассуждать она тут еще будет.

И Кира поняла, что от тягостной поездки в морг за телом сестры ей не отвертеться никакими силами. Да и в самом деле, нехорошо как-то получается. Только что лила слезы о потере сестры. А когда до дела дошло, даже не может заставить себя выполнить свой долг и проводить бедняжку в последний путь.

В общем, примерно через полчаса таких рассуждений и уговоров Кира наконец собралась и вышла из квартиры. Возле дома терлась какая-то подозрительная оборванная парочка. Двое мужчин. На наркоманов или горьких пьяниц они были вроде бы не похожи. И тем не менее у одного под глазом синел здоровенный фингал, а одежда обоих пребывала в весьма плачевном состоянии. Примерно в таком же виде появилась у нее Фёкла.

— Словно в одной драке побывали, — пробормотала Кира.

Чисто машинально отметив этот факт, девушка уже хотела идти по своим делам дальше, но тут же она остановилась.

— Минуточку! — осенило ее. — А в какой же это морг Фёклу-то повезли?

Пришлось вернуться. Оборванцы с непонятной тоской уставились ей вслед.

— Ну вот, теперь пути не будет! — увидев ее, всплеснула руками Леся.

Кира поморщилась.

— В то место и не надо, — ответила она и поплелась к телефону, обзванивать морги.

Узнав наконец, куда ей надо, Кира со второй попытки снова отправилась в путь. Младенец сладко спал на диване, где она его и оставила. Проблем никаких с ним не возникло. На улице странных оборванцев уже не было. Но почему-то Кире от этого стало вдвойне тревожно на душе.

— Докатилась! — проворчала она про себя. — Уже мерещиться что-то начинает.

От поездки на своей машине Кира благоразумно отказалась. Руки у нее так тряслись, что она опасалась угодить в аварию.

Впрочем, в морге, куда девушка в конце концов добралась на такси, Кире пришлось испытать очередную порцию стресса. Тело Фёклы находилось среди неопознанных трупов. Никаких документов, а тем более денег при ней не оказалось.

— Ничего, кроме каких-то старых писем и кошелька с двумястами рублями! — стоял на своем санитар. — Ничего при ней больше не было!

Должно быть, он имел в виду те самые письма, которые Фёкла уже показывала Кире.

— Да как же так! — возмущалась Кира, отлично понимая всю бессмысленность этой дискуссии. — Должны быть у нее при себе деньги. И не двести рублей. Она квартиру недавно продала. Там тысячи долларов должны были быть.

— Это вы следователю расскажите, — посоветовал ей санитар. — А я вам говорю, у вашей сестры были только те деньги, которые лежали в кошельке. А там только двести рублей с мелочью.