Нимфа с большими понтами
Шрифт:
— Думаешь, ее кто-то преследовал? — шепотом спросила у подруги Кира. — И она спасалась бегством, заметая следы?
Леся мрачно кивнула.
— Хотелось бы только знать, кому именно твоя сестра перебежала дорожку, — сказала она.
— Ой! — схватилась за голову Кира, которая вспомнила слова следователя о том, что Фёкла была девушкой не рожавшей. — Ой! Ой, что же это творится такое?
— Что такое? — всполошилась Леся.
— Леся! — прошептала Кира. — Леся! Я тебе скажу жуткую тайну, но ты только не пугайся.
— Да!
— Леся, она украла этого ребенка!
— Кто? — не поняла Леся и тут же отмахнулась от Киры. — Да нет! Ты что же, ничего не поняла? Это была не она, то есть не женщина. Я же тебе говорила, что это были два мужика.
Внезапно Леся осеклась и, затаив дыхание, спросила у Киры:
— Или ты думаешь, что один из них переоделся женщиной?
Но Кира замахала руками на подругу:
— Замолчи!
— Молчу, — покорно отозвалась Леся.
— Вот молчи и слушай, чего расскажу! — велела ей Кира и выложила свои ужасные соображения.
— Опаньки! — ужаснулась Леся, выслушав подругу. — Твоя сестра украла ребенка и притащила его к тебе! Выходит, ты дала приют преступнице!
— Но я же ничего не знала! — оправдывалась Кира. — А как бы ты поступила на моем месте?
— То-то на младенце были такие дорогие и красивые вещички! — воскликнула Леся, не слушая подругу. — А у самой Фёклы не было даже соски для него! Теперь ясно, почему не было! Потому что это вообще не ее ребенок. Она его не рожала. Она его украла!
На этом месте Леся замолчала. И на кухне воцарилась жуткая тишина.
— Ну да, одна красотка украла, другая согласилась приютить, а я, несчастная, позволила, чтобы бедного младенца украли вторично, — произнесла наконец Леся.
И помолчав, добавила:
— Наверное, эти двое в самом деле были подельниками Фёклы. Крали ребенка вместе. А потом она захотела кинуть сообщников. Удрала в Питер. Только фокус не удался. Они откуда-то знали, куда она направится. Приехали следом за ней и…
— А драка? — перебила ее Кира. — Не забывай, они все трое — и Фёкла, и эти двое оборванцев — выглядели так, словно вместе побывали в потасовке!
— Ладно, была драка, и после этой драки Фёкла забрала ребенка себе! — кивнула Леся. — Но потом те двое очухались и помчались следом. То есть сюда, к тебе!
— И где нам их теперь искать? — растерянно спросила у нее Кира.
Леся развела руками.
— Одно ясно, что эти двое в самом деле были знакомы с твоей Фёклой, — сказала она. — А значит, нам надо найти каких-нибудь знакомых или родных Фёклы. И сделать это надо в Твери.
— Почему?
— Потому что в Питер она прибыла только сегодня утром, — сказала Леся. — А в Твери жила постоянно. Или и это она наврала?
— В письмах, которые она мне показывала, упоминался именно этот город, — прошептала Кира. — Наверное, Фёкла там в самом деле жила.
— Вот, будем искать этих оборванцев по бывшему месту жительства твоей сестры.
— Но я даже ее фамилию не знаю! — простонала Кира. — Тверь не такой уж маленький город, чтобы там в агентствах недвижимости людей помнили по одному имени.
— Да и не факт, что твоя сестра вообще продавала квартиру в этой самой Твери, — добавила Леся. — Если соврала про младенца, могла соврать и о продаже квартиры.
Но в вопросе установления места проживания Кириной сестры подругам неожиданно помог следователь Митрофан. Кира позвонила ему, чтобы сообщить о краже младенца.
— А у меня для вас плохие новости, — с места в карьер заявил он Кире, даже не дав той вставить ни словечка. — Ваша сестра проходит у нас по картотеке!
— Это значит… значит, что она уголовница? — ужаснулась Кира.
— Вот именно, — безрадостно подтвердил следователь.
— Рома, — сдавленным голосом произнесла Кира. — Рома, скажите, а что натворила моя сестра? Почему она сидела в тюрьме? Она кого-то убила, да?
— Бог с вами! — воскликнул следователь. — Почему сразу такие ужасы? Люди попадают в нашу картотеку и по куда менее серьезным поводам.
— Так что же? Похищение людей? Грабеж? Кража?
— Всего лишь мелкое хулиганство, — сказал следователь. — Я вас разочаровал? Но ничего не поделаешь, в возрасте двадцати лет от роду ваша сестра Фёкла Борисовна Горбунова подралась с неким гражданином Сенчаковым, художником-оформителем по специальности, выбила ему три передних зуба, сломала правую верхнюю конечность, что повлекло за собой его временную нетрудоспособность и в конечном итоге и определило тяжесть содеянного ею преступления.
— Другими словами, если бы она сломала ему не правую, а левую руку и он бы смог продолжать оформлять, то ее бы не посадили? — удивилась Кира.
— А ее и не посадили, — сказал следователь. — Во всяком случае на зоне ей побывать не удалось. Дело ограничилось штрафом и пятнадцатью сутками ареста.
— Понятно, — сказала Кира, у которой на душе немного отлегло.
Подумаешь, поколотила ее темпераментная сестрица мужика. Ну, сломала ему там что-то. Так ведь наверняка за дело. И потом, что это за мужик, если позволяет себя колотить бабе? Пусть даже и такой крупной, какой была Фёкла. И тут же Кира мысленно поправила себя, она ничего не знала о своей сестре, та оказалась коробочкой с двойным дном.
— А мне вы что хотели сказать? — услышала она голос Ромы.
— Я? — удивилась Кира, у которой из головы вылетели все мысли.
— Ну да, — сказал Рома. — Вы же мне сами позвонили.
— У нас младенец Фёклин пропал, — сказала Кира, спохватившись. — Боже мой, представляете, они его украли!
Услышав о пропаже ребенка, следователь крайне заволновался. И тут же заявил, что Кире с Лесей необходимо прибыть в отделение. Так как дело принимает новый, прямо сказать, весьма угрожающий оборот.