Нимфоманка из соседнего отдела
Шрифт:
В вертолете же тревожно мигал экранчиком телефон. Звонил Печорский.
— Ну как вы там? — обеспокоенно поинтересовался он. Ну, если разговаривает — значит, с Ленкой все в порядке… Уже легче.
— Сейчас летим в больницу. — Откликнулся Игорь.
— Жива значит… — С облегчением выдохнул Андрей, — Ленка тут изрыдалась уже вся. Не помнит, как Дарья выходила. А она, похоже, сама дверь открывала, пока Ленка спала. Ключи в замке оставила. Прикинь, прихожу — а дверь нараспашку, в квартире тишина, я чуть с инфарктом в прихожей и не прилег. И красавица моя выползает в это время из ванной…
Игорь слушал треп Печорского — его всегда пробивало
— Живучая. — Хмыкнул Бурый, и Игорь лишь нервно фыркнул.
Лучше бы никогда не подвергать ее такой опасности, но кто же знал, что Алле настолько сорвет крышу, что она осмелится на убийство?
— И красивая… — Задумчиво заметил Васька, и Игорь на него глянул взглядом голодной акулы. Нет, ну надо же как хреново у некоторых параноиков с чувством самосохранения
— Все-все, я понял, шеф, я асексуал, и вообще не интересуюсь женщинами, — усмехнулся Бурый и уперся в кабину пилота.
Нет, какие у некоторых своеобразные вкусы — западать на бледных почти-утопленниц… Хотя, Даше и вправду бледность не вредила. Ее кажется вообще ничто не могло испортить. Даже старея, она наверняка будет становиться еще красивей, только красота эта станет выдержанней, зрелее, и этот процесс ее «созревания» хотелось пронаблюдать самому. Ничего. Время будет… Пусть только она проживет как можно дольше…
Глава 28
Вяземский заявился практически в обед.
Игорю сегодня категорически не хотелось находиться на работе, было тревожно покидать клинику, но Печорский с утра послал ему фотку пропущенного через шреддер заявления об уходе и заявил: «Оставь Дарью на полдня в покое, приди и разберись с китайцами».
Сволочь он был, хоть и лучший друг. Игорю ужасно хотелось оказаться рядом, когда Даша проснется, но ситуацию с китайцами он знал прекрасно. Они очень не любили, когда на переговоры присутствовали не оба совладельца фирмы, и очень не уважали переводчиков — а Игорь на свою беду знал китайский.
Китайцы поставляли «Печорскому» дверную фурнитуру, дешевую — и хорошую. Вообще, с каждым годом качество китайской продукции ощутимо улучшалось, и если пять лет назад предложение о поставках завернули на стадии ознакомления с продукцией, то год назад, побывав на китайской же выставке-презентации и полистав прайс, и Игорь, и Андрей не особенно сомневались в необходимости контракта.
Переговоры прошли нормально, хотя Игорю и не было особого настроения улыбаться и выбивать выгодные условия и скидки для крупных партий продукции. Но если бы он не был профи и не умел задвигать свои эмоции в самый дальний и темный уголок мозга — то был бы он не партнером Андрея, и даже не факт, что был бы его же замом и главой строительного отдела.
— Вот гад ты, Венецкий, настолько эффективен, что даже не уволишь тебя, — с иронией заметил Андрей, когда они наконец десять раз попрощались с китайцами.
— Себя увольняй, ты не настолько эффективен, — Игорь фыркнул и потянулся, — я тебе нужен еще?
— Нужен. Там два проекта в работу сданы. Дарьи нет — проверяй сам, — Печорский продолжал бесить и проявлять чудеса собственной черствости. Надо было не Занудой его в свое время именовать, а каким-нибудь
— Вита напряги уже, — раздраженно буркнул Игорь, на что Андрей болезненно сморщился.
— Ну, пожалуйста, ваше княжеское. Ну, он же накосячит, а разгребать потом Даше…
— Друг мой, а нахрена ты его вообще взял, если проектантским должна была рулить изначально она? — мрачно поинтересовался Игорь, впрочем, ответ у него имелся.
Проблема была в одном из немцев-инвесторов, который категорически не воспринимал, что на подобной должности может находиться женщина. Феминистки его заколебали в родной Германии. По отношению к Даше это было совершенно нечестно, но тогда — ею вполне легко пожертвовали в угоду бизнесу, поставили к делам племянника Андрея, который, в принципе, был в общем-то толковым парнем и которого Печорский натаскивал на ведение бизнеса, но… Но к Даше Вит проникся искренней нелюбовью. Он вообще не очень положительно относился к девушкам, игнорировавшим его как мужчину. И не то чтобы ему Даша нравилась, отнюдь нет, но «это дело принципа». Вот только принципы Виту пришлось некогда скатать в трубочку и унести на помойку. Дарья смотрела на него с презрительным интересом. Она в принципе на многих мужчин так смотрела, но с Витом градус этой небрежности был зашкаливающим. То ли дело было в том, что именно Вит некогда обломал ее с повышением, то ли в том, что к работе он относился несколько небрежно. Строительный бизнес его не очень увлекал, на должности он числился почти номинально, в нюансы вникать не особо и стремился.
На самом деле проекты были сданы в отличном состоянии, их явно уже один раз проверяла и возвращала проектантам Даша. Но это не отменяло необходимости их проглядеть, черкнуть подпись в акте сдачи проекта. И только Игорь собрался в клинику, позвонив Андрею и, когда тот заикнулся, было об «еще паре дел» и «может, ты съездишь на объект», послав его к чертовой матери лепить куличики — как заявился Вяземский.
Артур Леонидович сам по себе мог работать молчаливым укором. Высокий, костистый, жилистый, с пронзительными темными глазами, тяжело опирающийся на трость.
— Здравствуй, Игорек, — мрачно произнес он, тяжело разглядывая Венецкого.
— Доброго дня, — скупо откликнулся Игорь, вставая из-за стола.
Игорю было трижды похрен на все, что о нем мог думать Артур Леонидович. Его дочь мало того, что ему наврала про беременность, так еще и совсем съехала с катушек, попытавшись убить дорогую Венецкому женщину. Это ни в коем случае не могло считаться адекватной реакцией на измену. От факта измены Игорь не открещивался — да, действительно, сорвался до разрыва. Но это был не повод затевать весь этот трэш. Если бы Артур Леонидович не был близким другом отца — Игорь бы сейчас вызвал охрану.
— Куда-то направляешься? — нейтрально поинтересовался Вяземский, не спуская своего проницательного взгляда с Игоря.
— В клинику, к любовнице, — прямо ответил Игорь. Смягчать полутона он не собирался. Можно было бы назвать Дашу своей девушкой, но это меньше бы объяснило Вяземскому. Даша точно не обидится, если даже и узнает.
— Я тебя подвезу.
— Спасибо, я уже вызвал водителя, — Игорь качнул головой.
— Игорек, нам же нужно поговорить, ты же понимаешь? — устало произнес Вяземский. — И не волнуйся, силой заставлять тебя стать моим зятем я не собираюсь. Я искренне предполагал, что с Алей у вас все по любви. Что я — враг своей дочери, что ли? Нелюбимая жена — хуже колоды на шее.