Нина и тайный глаз Атлантиды
Шрифт:
Нина взобралась на постамент колонны и обратилась к собравшимся:
— Слушайте меня внимательно! Завтра, ровно в три часа дня, на площади Сан-Марко мы будем судить князя Каркона и его сторонников. Чтобы вынести приговор, я должна знать ваше мнение. Сегодня до полуночи я жду ваших предложений на вилле «Эспасия». Подумайте хорошенько. Наказание должно быть не местью, а справедливым уроком. Мы научим взрослых вершить настоящее правосудие.
Тысячи детских голосов поддержали идею Нины.
Наконец-то их голоса могли что-то значить, а их решения — быть полезными. И взрослым придется это признать.
Нина спрыгнула с постамента и подошла к своим друзьям:
— Встречаемся у меня в 10 утра. А сейчас — отдыхать. Надо набраться сил перед завтрашним судом. Даже не верится, что мы проведем ночь в своих постелях.
И ребята поспешили на пристань.
Вечер в Венеции в этот день был очень тихий и какой-то особенный. Тысячи детей бродили по улицам и переулкам в задумчивости, решая, какое наказание заслуживает Черный Маг.
Когда Нина вошла в дом, она увидела, что он вопреки ее ожиданиям залит ярким светом.
Вера вместе с Кармен колдовали на кухне, Джакомо и Андора накрывали стол в Розовом Зале, расставляя дорогой русский фарфор, а Люба и Карло расположились в креслах Оранжевого Зала и мирно беседовали с бокалами шампанского в руках.
Это было впервые, когда Нина видела Любу отдыхающей.
— Дорогая Ниночка, как только я наберусь сил, обязательно приготовлю для тебя что-нибудь вкусненькое, — пообещала няня, целуя девочку.
— Хорошо, Люба. А пока отдыхай и ни о чем не беспокойся. На кухне мама, и я уверена, что она тоже сумеет чем-нибудь нас порадовать.
— Есть только одно, что бы я и Карло хотели спросить у тебя.
Нина уже догадалась, о чем пойдет речь.
— Куда делся профессор Хосе? — спросил Карло, словно прочитав ее мысли.
— Хосе? Профессор Хосе? Он… уехал. А куда, я не знаю. — Как Нина ни старалась, ответ прозвучал неубедительно.
Кармен открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Андора пресекла ее попытку. Не могли же они объявить, что Хосе предал Нину. Это было бы слишком жестоко по отношению к Любе и Карло, которые обожали профессора.
— Странно, что он уехал, ничего не сказав. Ведь он был так привязан к тебе, Нина, — задумчиво сказала Люба.
— Он стал очень раздражителен в последнее время. Не знаю, по какой причине. Поэтому я даже испытала облегчение, когда он нас покинул, — придумала на ходу юная алхимичка.
Андора и Кармен, чтобы сменить тему, принялись расспрашивать Карло о цветах, которые он высадил в парке, и о том, как за ними ухаживать после столь долгого перерыва.
Казалось, все на вилле пришло в норму.
Девочка Шестой Луны улеглась на диване, глядя на висящий перед ней портрет бабушки. А между тем сердце ее сильно билось. Еще несколько часов — и для Каркона наступит час расплаты.
— Нина, а куда подевалась та металлическая женщина? — вдруг спросила Вера.
— Не знаю, — пожала плечами девочка, отрываясь от своих мыслей.
— По-моему, она находится в обществе того странного типа, который приходил к нам на ужин, нарядившись Дедом Морозом, помните? — засмеялась Кармен.
Нина строго посмотрела на нее, и Кармен перестала смеяться.
— Забавные у тебя приятели, дочка. — Джакомо ласково посмотрел на девочку. — А я все еще ломаю голову над тем, как мы с мамой оказались в Венеции, даже не заметив этого. В ФЕРКе, наверное, все на ушах стоят.
— Но вы же не вернетесь в Москву? — заволновалась Нина.
— Нет, мы останемся здесь, мы же обещали. Тем более что жить с тобой здесь, на вилле, кажется, ничуть не меньшее приключение, чем полет в космос, — улыбнулась Вера.
Никто из них не отважился спросить у Нины, что с ней происходит и почему она так взволнованна, хотя все ощущали это.
Похоже, вечер действительно был особенный. И не только из-за того, что волновало юную алхимичку.
Отправляясь спать, Вера и Джакомо с особенным чувством поцеловали дочь. Мать собиралась что-то сказать ей, когда раздался входной звонок.
Было ровно 22 часа.
Нина вздрогнула и похолодела.
Острая мысль пронзила мозг:
«2 июня. 22 часа… памятная дата».
Вера посмотрела на нее и, все поняв, заплакала.
— Мама, сегодня 2 июня. Дед Миша умер точно в это время год назад.
— Да, дорогая. Я не хотела напоминать тебе об этом. У тебя и так много волнений из-за завтрашнего суда, — тихо сказала та.
Джакомо пошел открывать дверь. Нина инстинктивно бросила взгляд на ладонь. Звезда оставалась красной — никакая опасность ей не грозила.
Кармен прижала девочку к себе:
— Я хорошо помню, что случилось год назад. Тот ужасный вечер в Мадриде. На следующий день ты была уже в Венеции… С тех пор много воды утекло…
У Любы, склонившейся на плечо Карло, снова на глаза навернулись слезы.
Джакомо открыл дверь — на пороге стояла делегация детей. Как же Нина вдруг забыла про них!
— Мы принесли коробки с письмами для Нины Де Нобили, — объявили дети. — Их всего десять.
Джакомо помог внести коробки в дом и сложил их у стены. В каждой были тысячи детских записок.
— Ложись спать, ты устала, прочтешь все завтра, — сказал Джакомо дочери.
Нина покачала головой: