Нина просто запуталась
Шрифт:
— И ты так и не спросила его, почему он выгнал Зака?
— Нет. Когда мы с ним расстались, моя влюбленность была уже так далеко во времени, что мне было очень стыдно за свое поведение. Знаешь, ведь он был ну совсем никаким. Учился на слесаря, родители пьяницы, сам он ни капельки не симпатичный, грубый, глупый.
— Что бы ты сказала ему, если бы встретила сейчас?
— Я бы извинилась.
— За что?
— За то, что я дала ему ложную надежду. За то, что папа тогда его выгнал. За то, что не ценила его и не могла оценить, потому
— Ты завидовала ей?
— Я завидовала их любви. Он был у нее первым, и мне тоже хотелось такой любви. Я думала, что я смогу ее получить, если заберу его.
— Ты извинилась перед подругой?
— Не просто извинилась. Спустя день после того, как мы расстались, она мне позвонила и простила меня. Мы проболтали с ней до глубокой ночи. Она на тот момент уже не была в него влюблена, и я тоже. Мы обе считали друг друга дурочками, ведь он не подходил никому из нас.
Наверху зазвонил телефон.
— Я должна ответить.
Она удалилась. У Роберта в голове начала складываться картинка. Зак, первая любовь Нины, вызывал у нее чувство стыда. Именно в этом ощущении, как полагал Роберт, крылась проблема ее влюбленности. Ей был стыдно за себя. Стыдно, что она полюбила такого, как Зак.
— Звонил детектив Кюмри, — сказала она, спускаясь по лестнице. — С меня сняты все обвинения. Они арестовали Кэт.
Глава 6
— Я встретила Эдди в лифте, и меня тут же пронзила странная эмоция. Я бы назвала это узнаванием. Я тут же узнала его.
— Ты встречалась с ним раньше?
— Нет, не то. Как будто я знаю его всю жизнь. У него было такое знакомое лицо, такое родное, словно я видела его каждый день и уже очень любила. Мы тогда разошлись, не сказав друг другу ни слова. Хотя я знала, что он почувствовал то же самое. Он тоже на меня смотрел в тот момент.
— Как он смотрел?
— Он был очень взволнован. Это не любовь с первого взгляда, нет. Это была любовь, которая уже существовала, причем давно, просто она не находила выхода, потому что раньше мы не были знакомы. Я поднялась к себе домой, а он к себе. Я не знала что делать. Написала об этом в дневник, а потом, не выдержав томления, спустилась вниз, ожидая увидеть там его. И он там был. Он сделал то же самое, понимаешь?
— То есть он тоже вышел, чтобы увидеть тебя?
— Да. С тех пор мы любим друг друга. Он единственный, кого я когда-либо любила.
— Тогда, у тебя в квартире, ты говорила, что тот альбом — фотографии всех, кого ты любила.
— Нет, в них я была влюблена. Это не то же самое. Влюбленность — это то, что помогает мне жить.
— Каким образом?
— Когда я влюблена, я чувствую жизнь ярче. После того как Эдди не стало, все мои эмоции притупились. Я не могу почувствовать радость или грусть, все
— А с Эдди у тебя была влюбленность?
— Нет, с Эдди с первых минут была любовь. Он умер во время восхождения на Эверест.
— Но ты говорила, что он тебе помогал затащить меня сюда.
— Он помогает мне всегда, каждую минуту. Он и сейчас где-то рядом, я знаю это. Я могу поговорить с ним в любую минуту.
— То есть ты видишь его… дух?
— Что-то вроде того. Он защищает меня. Говорит мне, что делать, когда я в беде. Помогает мне советами. Любит меня, каждый день. Мы даже занимаемся сексом.
— Как это происходит? Ты трогаешь себя, представляя его?
— Нет. Я не знаю. Я не помню, как точно это происходит. Мне неприятны такие вопросы.
— Почему?
— Рассказывая о нем, я как будто предаю его. Мы с ним только вдвоем, в наши отношения никто не должен лезть.
— Но я хочу помочь тебе.
— Ты меня слышишь? — Ее голос внезапно стал требовательным. — Никаких больше вопросов про Эдди.
— Ты сильно расстроилась, когда он умер?
— А ты как думаешь? — Она почти кричала. — Я хотела себя убить!
— И ты делала попытки?
— Конечно. В первый год после его смерти меня изнасиловали. И я этого сама добилась.
— Что ты сделала?
— Я напилась и уснула в парке. А потом, ничего не соображая, отдалась нескольким мальчишкам, которые гуляли ночью. Они меня нашли, и я не сопротивлялась.
— Таким образом ты хотела себя убить?
— Наверное, я хотела себя заклеймить. Не знаю, почему. Без Эдди мое существование казалось жалким, и я хотела сделать себя жалкой и порочной.
— Но тебя ведь не убили.
— Моя вторая попытка была намного более целенаправленной. Но я не умерла, он спас меня. И тогда я увидела свой путь.
— Какой путь?
— Я увидела его. Спустя несколько месяцев. И я придумала, что мне делать.
— И что же?
— Продолжать жить, но теперь с Эдди. Мы теперь навсегда вместе.
— А я могу его увидеть?
— Конечно, нет, что за вопросы? — Она усмехнулась. — Только я могу его видеть.
— На сегодня, пожалуй, хватит, — заключил Роберт, — мне нужно много о чем подумать.
— Ты устал?
— Да, я чертовски устал.
— Я ухожу.
У Роберта действительно не было сил. Они проговорили несколько часов подряд, и теперь ему нужно было отдохнуть. Нога ужасно болела, и он попросил ее сделать ему укол. Она ушла наверх, а потом спустилась со шприцем в руках. Это было унизительно, поворачиваться к ней голыми ягодицами, но он уже давно потерял свою гордость, поэтому позволил ей сделать, что полагается, и даже поблагодарил.
Она встала на стремянку и выкрутила лампочку.