Нина Сагайдак

Мищенко Дмитрий Алексеевич

Задумавшись, Нина шла по улице и не заметила, что на противоположной стороне, поравнявшись с нею, остановился какой-то парнишка и смотрит на нее.

— Нина! — позвал он и, не раздумывая, пошел к ней через улицу. — Что же ты не узнаешь? Проходишь мимо, будто мы незнакомы.

— О-о! Жора! — обрадовалась она. — Откуда ты взялся?

— Оттуда, — засмеялся Жора и показал на противоположную сторону улицы. — А почему ты идешь так, словно ничего вокруг не видишь?

Жора

очень подрос за этот год. Это был уже не тот слабый и неловкий мальчишка, который краснел, когда Нина к нему обращалась.

— Прости, — виновато улыбнулась девушка, — задумалась и по заметила.

— Куда же ты идешь? К девчатам?

— Да нет. Не до девчат сейчас.

— Я слышал, умер твой дед, — сочувственно сказал Жора.

— Да.

— И теперь у вас, кроме бабушки, никого нет?

В голосе Жоры Павловского слышалось искреннее участие. Но Нину оно почему-то раздражало. Она стояла потупившись, сдвигая носком туфли песок на тротуаре.

— Может быть, тебе нужно чем-нибудь помочь? — спрашивал Павловский. — Я поговорю с хлопцами, подумаем.

— Что ты! — обиделась Нина. — Зачем это?

— Ну как же, — смутился Жора, — мы же друзья. Вместе учились, вместе нужно выходить из беды.

— Спасибо. — Она холодно глянула на парня. — Пока нет в этом необходимости. Обойдемся как-нибудь сами.

Разговор не вязался. Надо было уходить, и Нина тихо сказала:

— Прости, но мне пора.

— Может… ты разрешишь проводить тебя?

— Да нет, не надо. Я ищу попутчиков. Придется ходить по дворам, а вдвоем неудобно.

— Интересно, какие попутчики тебе нужны, куда?

— Хочу пойти на село менять вещи на продукты.

— А-а… Ну, счастливо…

— Спасибо.

Долго, часа три ходила Нина по дворам, а когда возвращалась домой, снова увидела Павловского. Он прогуливался по Базарной улице, неподалеку от ее дома.

«Чего это он здесь слоняется?» — удивилась Нина и, сделав вид, что не замечает его, направилась к калитке.

Но он быстро подошел к ней:

— Нина, подожди.

Она хотела отворить дверцу и досадовала, что не смогла пройти незамеченной. Сама не зная почему, но хотела уклониться от разговора.

— Ты забыл что-то сказать?

— Да нет, позже надумал.

— И целых три часа ждал? — удивленно взглянула на него Нина.

— Я не смотрел на часы.

— А что же тебя… — Она хотела сказать «заставило» и запнулась. — Какое же неотложное дело у тебя ко мне?

Павловский колебался, нерешительно смотрел на девушку и наконец отважился:

— Может, пойдем в деревню вместе? Я буду тебе самым надежным попутчиком.

Нина взглянула на него

и сразу опустила глаза.

— Спасибо, но я уже договорилась.

— С женщинами?

— Да.

— Разве нельзя сказать, что ты передумала?

— Я не умею обманывать. Да и зачем? С женщинами мне идти спокойнее. Они бывали уже в селах, знают, что к чему.

Павловский помолчал.

— Ну хорошо, пусть будут и женщины, но позволь и мне идти с вами.

«Вот привязался!» — уже неприязненно подумала Нина.

— Ну что ты, Жора! — возразила она. — Менять ты ничего не понесешь, да и нет у тебя в этом нужды. А так… Так люди бог знает что могут подумать.

— А я вот возьму и понесу.

— Никто тебе не поверит.

— Почему не поверят?

— Все знают, что у тебя отец и мать работают в госпитале, живете вы хорошо.

— Твой дед тоже работал, а жили вы, как мне известно, довольно трудно.

— Так дед же мой сторожем работал, а не врачом, как твоя мама.

Нина замолчала, глядя себе под ноги.

— У нас на квартире живет офицер из комендатуры, — продолжал Павловский. — Я могу с его помощью добыть такие справки, что к нам ни один полицай не придерется.

— Нет, Жора, — решительно ответила Нина, — поверь, я весьма ценю твое доброе отношение, но идти со мной в деревню не нужно. В другой раз я, может, сама попрошу тебя быть моим попутчиком. А сейчас не нужно.

Павловский постоял, с сожалением вздохнул и сказал:

— Ну что ж, пусть будет по-твоему. Только помни: я жду, когда ты позволишь мне оказать тебе услугу.

XVI

Жора Павловский, оказывается, был прав: следовало запастись справками. Едва Нина со своими спутницами вышли за околицу села, на опушке леса показались два полицая и пошли им наперерез.

— Кто такие? Откуда и куда идете?

— Да мы из Сновска, — отозвалась одна из пожилых женщин, называя город его старым, теперь официальным названием.

— А где были?

— В деревне, ходили менять вещи.

— Деревень много. В какой именно?

— Да здесь же, в Рудне.

— А у кого?

Женщины замялись. Нина собралась было что-то сказать, но ее вовремя дернули за рукав.

— Да не знаем мы их, просто на улице встретили, — ответила пожилая женщина.

— Не знаете, — ухмыльнулся полицейский, — вот то-то и оно. Что несете в узлах?

— Хлеб.

— Ага, хлеб! А разрешение у вас есть? Вы что, не знаете приказа властей? Весь излишек хлеба должен идти на нужды немецкой армии и государства.