Нина
Шрифт:
Она гладила его шелковистые волосы, и ничего не могла сказать. Всё её внимание сейчас было приковано к Саше. Тот стоял неподвижно и продолжал спокойно улыбаться. Обычный пассажир. Но глаза его не останавливались, ни на миг, прощупывая каждый уголок вокруг, откуда могла исходить опасность.
– Так это ты мою бабу увёл?
– насмешливо спросил он.
– Нина будет со мной, - тихо, но твёрдо ответил Михаил.
–
– Да? Кто это решил?
– Мы.
– Вы? А мы вот решили по-другому. Пойдём, Петька, пора сдавать багаж.
Саша шагнул в сторону, и Михаил схватил его за плечо:
– Ты никуда…
– Руку. Руку убери, - попросил Саша тихим вкрадчивым голосом, от которого у Нины всё сжалось внутри.
Михаил отпустил его плечо и вытер пот со лба.
Саша медленно побрёл к багажной стойке, катя за собой чемодан.
– Мама, видишь, какой у нас чемодан классный?
– сказал Петька, вырываясь из рук Нины.
– Ты себе тоже такой купи, хорошо?
Он вприпрыжку побежал за Сашей.
Нина попыталась встать и пошатнулась, теряя равновесие. Михаил подхватил её и обнял за плечо, прижимая к себе.
– Петя! Сынок… - позвала Нина.
Петька остановился, оглянувшись на неё. Весёлая улыбка на его мордашке сменилась удивлением. Он смотрел то на Нину, то на Сашу, который тоже остановился.
Михаил порывисто шагнул вперёд, но Саша предостерегающе поднял руку:
– Стой, где стоишь.
Нина замерла, прижимаясь к Михаилу. Петька с недоумением оглядывался на взрослых, которые затеяли какую-то непонятную игру.
– Петя, всё нормально, - сказал Саша.
– Мама остаётся здесь. А мы с тобой уезжаем. Может быть, мама приедет к нам позже.
Нина воскликнула:
– Нет! Сынок…
– Петя, - властно произнёс Саша.
– Сейчас ты должен поступить, как мужчина. Ты должен выбрать, с кем ты будешь.
Петька растерянно спросил:
– Папа! Зачем нам ехать, если мама не может? Зачем? Можно же…
– Нет, нельзя, - покачал головой Саша.
– давай сыграем в такую игру. Сейчас мы с мамой будем расходиться в разные стороны. Ты должен выбрать, к кому ты пойдёшь. Нинуля, согласна? Он у нас большой и умный. Он сам может выбрать.
Нина кивнула, утирая слёзы. Она была готова закричать на весь аэропорт, что у неё отнимают сына. Но тёмная фигура Саши наводила на неё смертельный ужас.
Они отступали в разные стороны, и малыш оказался посредине.
Чувствуя на своём плече горячую руку Михаила, Нина шаг за шагом отдалялась от сына.
Петька вздохнул, покачал головой - и пошёл в её сторону.
Нина радостно протянула к нему руки, но вдруг Петька остановился, развернулся и со всех ног побежал к Саше.
Окаменев, она смотрела, как Саша вскинул сына на руках, прижал к себе и закружился на месте в радостном танце…
Понурив голову, она отвернулась от них и побрела к выходу. Михаил остался на месте:
– Нина, Нина, постой… - говорил он.
– Постой, не уходи… Да стой же ты!
Она оттолкнула его руку и, ничего не видя за пеленой слёз, зашагала прочь.
«Сама во всём виновата, сама, ты сама во всём виновата», - беззвучно повторяли её губы.
– Мама, ну постой же ты!
– вдруг позвал её Петька.
Она остановилась, держась рукой за стеклянную стену. И увидела, что Саша стоит один, держа в руках Петькин рюкзачок с ластами.
А сам Петька стремительно шагает к ней и тянет за руку Михаила.
– Ну, куда ты всё убегаешь! Как маленькая!
Он подвёл Михаила к ней и вложил его руку в её ладонь. А сам повернулся к Саше и прокричал:
– Папка! На следующее лето - точно! Я к тебе приеду! Смотри! Ты обещал!
Саша медленно поднял ладонь и коснулся кончиками пальцев полей шляпы, словно отдавая честь…
Стеклянные двери раздвинулись, пропуская в здание аэропорта новых пассажиров. Шумная пёстрая толпа окружила Нину, и она изо всех сил прижала к себе Петьку и Михаила, чтобы не потерять их. А когда толпа рассеялась, и Нина снова оглянулась, то Саши уже нигде не было видно.
– Смотри, мама, смотри, самолёт!
Петька вытянул руку, и Нина увидела взлетающий лайнер. Солнце играло на его белоснежных крыльях и блестело в иллюминаторах.
– Мы тоже на таком полетим?
– спросил Петька.
– Обязательно. Когда-нибудь, сынок, когда-нибудь…
Михаил легко подхватил Петьку на руку, другой рукой обнял Нину:
– Дорогая, может быть, поужинаем в городе?
– Нет, - сказала она.
– Домой. Скорее домой.