Ниндзя инноваций. 10 убийственных стратегий самых успешных мировых корпораций
Шрифт:
Сказать, что приход Мулалли в Ford все восприняли скептически, значит не сказать ничего. Во время первой встречи с топ-менеджерами один из них попытался «просветить» Мулалли на тему автомобильной промышленности: «Обычный автомобиль состоит из тысячи деталей, и все они должны безупречно работать».
Мулалли невозмутимо парировал: «Это действительно интересно. Типичный пассажирский самолет состоит из четырех миллионов деталей, и, если хотя бы одна из них выйдет из строя, самолет упадет. Так что все нормально».
Но тот факт, что Мулалли разбирался в механике, еще не означал, что он сможет спасти Ford. Как рассказывает Хоффман, Мулалли готов был
За четыре года Мулалли привел компанию к прибыли в размере 6,6 миллиарда долларов. Удивительно, что Мулалли сделал это без помощи от правительства в отличие от двух своих американских конкурентов – Chrysler и General Motors.
Конечно, нельзя сказать, что ситуация не пугала Мулалли. Прежде чем приняться за работу, он спросил Билла Форда, готов ли тот пойти на все, чтобы сохранить компанию своего прадеда. Форд ответил, что готов. Но вряд ли даже он представлял себе тогда, что Мулалли заложит все активы Ford (включая логотип) под кредит в размере 23,6 миллиарда долларов, необходимый для реализации антикризисной стратегии.
Мулалли воспользовался всеми без исключения принципами, которыми руководствуется ниндзя инноваций и которые я описал в предыдущих главах.
Во-первых, Мулалли разобрался с удручающей корпоративной атмосферой, когда топ-менеджеры заинтересованы лишь в защите «своих территорий», а не в совместной работе. Мулалли начал проводить еженедельные встречи с топ-менеджментом, на которых начальники подразделений отчитывались о проделанной работе. «Им негде было спрятаться», – говорил Мулалли Хоффману. Честность приветствовалась, любые идеи ценились. Наконец, ради повышения заинтересованности в общем успехе Мулалли увязал бонусные выплаты топ-менеджерам с успехом всей компании, а не отдельных подразделений.
Далее Мулалли объединил разрозненные региональные подразделения Ford, разбросанные по всему миру, в одну компанию. Вместо Ford of Asia или Ford of Europe возник просто Ford, все внимание которого поначалу было сосредоточено на восстановлении истинного дома Ford в Северной Америке.
Затем Мулалли обратил свой взгляд непосредственно на автомобили. Это звучит странно для тех, кто не знаком с тонкостями индустрии. Они могут спросить: неужели не все автомобильные компании сосредоточены на автомобилях? Если у вас возник такой вопрос, значит, вы не из Детройта. «Большая детройтская тройка» напоминала собой копилку в руках руководства профсоюза United Auto Workers, чьи щедрые льготы фактически заставляли автопроизводителей выпускать дешевые машины, которые были никому не нужны. Мулалли вступил в жесткое противостояние с профсоюзом, угрожая перенести все производство компании в Мексику, если профсоюз не будет сотрудничать. Результатом этого противостояния стало то, что Ford начал собирать автомобили, которые пришлись по вкусу американцам.
Последнее, но не менее важное: Мулалли определил Ford как технологичную, а не просто автомобильную компанию. Вместо того чтобы говорить о лошадиных силах и оборотах двигателя, он акцентировал внимание сотрудников на том, что потребителям необходимы новейшие, лучшие и самые продвинутые в технологическом отношении автомобили. Он даже использовал выставочную площадку CES, чтобы о Ford заговорили как о высокотехнологичной компании. Пресса это заметила, и продажи компании стали быстро расти.
До прихода Мулалли многие считали, что Ford спасти невозможно, что Мулалли сумасшедший, если отказывается от государственной помощи. Загнанный в угол, отрезанный от подкрепления, с нехваткой запасов, Алан Мулалли встал на путь ниндзя. Он решил: либо внедрять инновации, либо погибнуть. Он пробился. Он внедрил инновации. И спас Ford Motor Company.
9 Армия ниндзя
До сих пор мы рассматривали в основном коммерческие успехи тех, кто обладает чертами ниндзя: частных лиц, компаний, правительств. Но надо отметить, что современные ниндзя инноваций схожи со своими древними коллегами еще в одном: их тяжелая работа позволяет восстанавливать не только промышленность, но и политические структуры и даже общество в целом.
В XVI–XVII веках Япония была охвачена войнами, и ниндзя сыграли в них ключевую роль. Ниндзя из провинций Ига и Кога под руководством Хаттори Ханзо приложили серьезные усилия, способствуя восхождению к власти сегуна Токугава Иэясу в 1600 году, что ознаменовало конец Периода воюющих царств. История, рассказанная, в частности, Джоэлом Леви в книге «Ниндзя: воин тени», гласит:
«В 1600 году ниндзя пришел на помощь Иэясу, действуя по классическому ниндзюцу. Дайме угрожала смертельная опасность. Ниндзя сделал чучело Иэясу, набил его взрывчаткой и поставил в карету, которую сопровождал. Когда напали враги, он взорвал чучело. Ниндзя погиб. Но его хитрость дала Иэясу драгоценное время, чтобы скрыться» {76} .
Поступок ниндзя позволил семье Токугава прийти к власти и установить в стране мир, продолжавшийся два с половиной века {77} . В данном случае действия ниндзя повлияли на весь ход японской истории.
Друг свободы
То же можно сказать и о современных ниндзя инноваций. Хотя их деятельность сфокусирована на собственных интересах, ее последствия выходят далеко за рамки заседаний советов директоров или балансовых отчетов. Ниндзя инноваций обеспечили технологическую революцию и способствовали проведению серьезных социальных изменений во всем обществе.
Это особенно наглядно показывает та роль, которую сыграли технологии социальных сетей во время «арабской весны» 2011 года. Диктаторы существуют благодаря контролю за гражданами своих стран, в том числе за счет управления информационными потоками. Однако инновации в области социальных сетей в сочетании с развитием мобильных технологий предоставили возможность обойти брандмауэры правительства и дали гражданам способы свободно общаться.
Возможно, последние политические события в этих государствах не сулят ничего хорошего в плане долгосрочных демократических реформ. Но надо отметить, что «арабская весна» была вызвана естественным человеческим стремлением к свободному волеизъявлению. Социальные сети, подобные Twitter и Facebook, дали людям возможность обмениваться сообщениями через смартфоны, планшеты и компьютеры за пределами правительственной информационной парадигмы. Не случайно одним из лидеров демонстраций в Каире был инженер Google по программному обеспечению Ваэль Гоним. Это придает уникальность «арабской весне».