Нити судьбы
Шрифт:
– Я прекрасно справлюсь со всем один.
– Я не спорю, что ты справишься. Но, позволь этому демонёнку отблагодарить Милену, помогая тебе.
– Ты просто хочешь, чтобы эта помощь привязала салера к Милене, – мрачно сказал мужчина. – Ведь, если он будет участвовать в том, что я задумал, демон навсегда свяжет свою судьбу с Миленой. Я прав?
– Милене нужен хоть кто-то, кому она будет дорога и кому она сможет верить. Пусть это и будет
– А у меня есть выбор? – иронично приподнял бровь Крис. – Я так не думаю. Если ты что-то решила, то так оно и будет. Так что, салер мне поможет.
«О чём они, вообще? – я не понимала смысла ни одной фразы из их разговора. – Что такого собирается сделать Крис, что Адалисса говорит о том, что он нарушит какие-то законы мироздания? И почему, если этот незнакомый подросток будет участвовать в этом, то свяжет со мной свою судьбу? И почему Крис не сможет быть со мной какое-то время?».
Тем временем, салер (как его называл Крис) превратился в того, кого я освободила из клетки. Он подошёл к Адалиссе, припал на живот, прижал уши… В общем, всем своим видом выказывал подчинение. Адалисса протянула к нему руку и зверёк тут же потёрся об неё головой, довольно урча.
– Он чувствует, кто ты, – заметил Крис, наблюдая за этим. – Не понимает, но чувствует. Он чувствует, что ты – его хозяйка, но никогда не сможет объяснить – почему он так решил.
– Я знаю, – кивнула Адалисса. – Все демоны чувствуют то же самое в моём присутствии. Мне пора уходить. А когда я уйду, Милена заснёт и проснётся только тогда, когда всё будет кончено. А точнее, она придёт в себя только тогда, когда будет далеко отсюда. До встречи, Самаэль.
Адалисса «ушла», а я, действительно, провалилась в забытье. А пришла в себя уже в интернате, ничего не помня и искренне считая, что отец просто отказался от меня после смерти мамы.
Глава 54.
Глава 54.
Я открыла глаза. Первое, что я увидела – это Кая, склонившегося надо мной.
– Сколько времени я вспоминала? – тихо спросила я его.
– Двадцать часов, – ответил он. – Почти сутки. Как ты себя чувствуешь?
– Если ты о физическом состоянии, то лучше не бывает. А вот всё остальное… Ужасно я себя чувствую.
– Но, ведь, твоё желание сбылось, – сказал Анхель, стоящий рядом со мной. – Ты хотела всё вспомнить, и ты вспомнила. Неужели, ты теперь жалеешь об этом, Милена?
Я неопределённо пожала плечами. Я сама не знала – жалею я или нет. Я узнала всю правду о своём прошлом, которую сама же хотела когда-то забыть. Но, если бы я так и осталась жить в неведении, то, наверное, это было бы гораздо хуже.
– Наш договор со своей стороны ты исполнишь позже, – тем временем, произнёс падший ангел. – Сейчас ещё не время. Но, в любой момент, как только я тебя попрошу, ты убьёшь меня.
Я кивнула. Это, всё равно, было неизбежно. Но, сейчас я была в таком состоянии, что в данный момент, вряд ли, смогла бы это сделать.
– Милена, ты помнишь, что обещала мне после того, как ты вернёшь свою память?
– И ты здесь? – недовольно смотрела я на Рейфа.
– Конечно. Я терпеливо ждал всё это время, пока ты придёшь в себя. Так, ты помнишь своё обещание?
– Помню. Как о таком забудешь? Народ, – обратилась я к присутствующим. – Притащите что-нибудь острое, а то, ведь, он не отцепится.
Мне дали нож. Я сделала надрез на руке и протянула её Рейфу. Он с такой жадностью стал слизывать кровь, как ребёнок сосёт грудь матери. Не очень, наверное, подходящее сравнение, но мне другого в голову не пришло. И я чувствовала, что эта процедура становится привычной. Ужасно, но – правда. Те, кто находились здесь, отнеслись к происходящему абсолютно спокойно. Как будто они каждый день видели, как один человек даёт свою кровь другому. Только Кай злился, но это понятно. Я про себя даже немного позлорадствовала на этот счёт. Ведь, когда я Каю впервые рассказала о Рейфе, он только радовался, что у меня появился, можно сказать, телохранитель. Но, он тогда совершенно забыл о другой стороне этих отношений. Вот, и пусть теперь злится.
– А теперь, вы можете все уйти отсюда? – спросила я, когда Рейф получил то, что так сильно хотел.
– Все? – переспросил Кай. – Ты знаешь, что это – невозможно, котёнок.
– Знаю. Но, ты же, Кай, останешься?
– Разумеется, – улыбнулся он. – Об этом могла и не спрашивать.
Когда все ушли, и мы остались вдвоём, я показала Каю шрамы на своей правой руке и произнесла:
– Знаешь, откуда они? Я всегда была твёрдо уверена, что в детстве я сильно упала с велосипеда. Но, это не так. Я сама когда-то так разодрала себе руку, что на ней навсегда остались шрамы.
– Сама?! – поражённо уставился на меня кукловод. – Но, зачем?!
– В чувство себя приводила таким образом, – невесело усмехнулась я.
А потом я начала рассказывать Каю обо всём том, о чём узнала. Старалась говорить спокойным голосом, но, то и дело, срывалась, когда рассказывала о многочисленных детских смертях; о смерти мамы; о том, что сделал Самаэль в лаборатории.
– А Аббадон, ведь, был прав, когда сказал, что я убила свою мать, – сказала я после рассказа. – Он не соврал. Я, действительно, её убила. Я…
– Это была не ты, а Адалисса! – прервал меня Кай. – Это она убила твою мать, а вовсе не ты. Тебе не в чем себя винить.
– Хотела бы и я так думать, – вздохнула я. – Я, кстати, вспомнила один случай, когда в «Шисуне» встретила иллюзию самой себя, которая мне сказала: «Ты не сможешь ничего сделать. Не сможешь стать для него тем, кем желаешь стать. Не сможешь! Потому что ты сама уничтожила всё!». Я не знаю, про кого она говорила, говоря, что я не могу для него кем-то стать, но про остальное… Она имела в виду, что я пожелала смерти всем, кого знала. Я уничтожила всё! Пусть все эти люди и заслуживали смерть, но… не такую! Такую я не пожелала бы даже самому злейшему врагу!