Нити судьбы
Шрифт:
Но не тут-то было! Как только я дотронулась до цепочки, с намерением её расстегнуть, меня как будто током шибануло! Не сильно, но вполне ощутимо, чтобы одернуть руки.
– Что с тобой? – с удивлением спросил Кай, когда я убрала руки от украшения и с изумлением на него уставилась.
– Оно током бьётся, – объяснила я своё поведение.
– Не может такого быть, – отрезал мой кукловод. – Дай, я сниму.
Он потянулся к цепочке и тогда, вообще, произошло что-то из ряда вон выходящее. Током Макфея не ударило – вместо этого фигурка дракона ожила и укусила его за руку! Затем дракон, как ни в
– Кай, оно живое! – со страхом взвизгнула я и опять попыталась сорвать цепочку.
Результат был опять такой же – меня не сильно ударило током.
– А твой убийца об этом не упомянул, когда отдавала его тебе? – поинтересовался Кай, у которого в глазах было только любопытство к необычной для него вещи.
– Конечно, нет! Он мне и словом не обмолвился, что эта хрень – живая, и что её невозможно снять! Чёрт, увижу Лекса – придушу за такие подлянки!
– Похоже, что это какой-то магический артефакт. Интересно, откуда он взялся у Мейснера и зачем он дал его тебе?
– Вот уж чего не знаю – того не знаю, – ответила я, пробуя дотронуться до украшения без мысли о его снятии.
Удивительно, но ничего не случилось. Кусаться дракон не стал, бить током – тоже.
«Кажется, что этот магический артефакт реагирует на намерения и мысли, – решила я. – Когда я не собираюсь его снимать – он никак не реагирует».
– И что теперь с ним делать? – вслух произнесла я.
– Раз снять его нельзя, то ничего с ним не делать. Но надо выяснить, что это за артефакт, и какими свойствами он обладает. Возможно, Дорей что-то может знать.
– Я даже слышать сейчас ничего не хочу о Дорее, – резко отрезала я.
– Тогда остаётся ещё один вариант – спросить у магов. Но ты и сама знаешь, что отношения между магами и псиониками, мягко говоря, натянутые.
– А может сделать проще и спросить самого Мейснера? – предложила я.
– Милена, не будь наивной. Ты думаешь, что если он не ответил на этот вопрос сегодня, то завтра всё измениться? Лично я в этом сильно сомневаюсь.
– Да, наверное, так и есть, – вздохнула я. – В принципе, мне этот дракон ничем не мешает – пусть висит. К тому же, у нас есть более серьёзная проблема, чем оживший медальон. Дорей сказал, что этот монстр ещё вернётся. А с учётом того, что ни телепатия, ни пирокинез, ни сновиденье на него не действуют, то можно сделать вывод, что на эту тварь и другие пси-силы не действуют. Соответственно, против него мы беззащитны. Единственная защита от этого «ящера» – Дорей. Кстати, куда он делся, когда я ушла?
– Кто его знает. Ни мне, ни Дэму твой демон не докладывает. Так, котёнок. Уже полдвенадцатого вечера, так что, ложись-ка ты спать. Слишком много событий на тебя сегодня свалилось. К тому же, завтрашний вечер у моих родителей никто не отменял – ты должна быть отдохнувшей.
– Ты всё равно хочешь тащить меня туда? – простонала я. – А вдруг этот монстр за мной туда явится? Что тогда делать будем?
– Ну, вот когда он явится – тогда и будем думать, что делать, – ответил Кай.
– Как у тебя всё просто, – фыркнула я. – И тебя не колышет, что кто-нибудь из гостей твоих родителей может пострадать?
– Не очень. Даже если из них кто-то пострадает или погибнет – мне от этого ни холодно, ни жарко.
– Кажется, злобный и циничный Кай возвращается. Но, если что, вся ответственность за этого монстра ляжет на тебя. А мне, действительно, надо лечь спать. Иначе, я от всех этих мыслей с ума сойду. А так… хоть во сне сбегу от них.
Я, как всегда, переодевшись в ванной, легла в кровать.
– А ты ещё спать не собираешься? – спросила я Кая, заметив, что ко сну он не готовится.
– Нет, мне ещё по делам нужно.
– По каким делам? Скоро ведь комендантский час.
– По своим делам. Тем более что даже если я опоздаю к комендантскому часу, я пройду по коридору так, что никто из дежурных меня не увидит. Не в первый раз, всё-таки.
Я уже хотела было завернуться в одеяло и спокойно уснуть, но… Я вдруг осознала, что если Кай уйдёт, то я останусь в комнате одна.
«Ни Дорея, ни Блэка тоже нет. А если, пока никого не будет, этот монстр придёт?! Что я буду делать?! Чёрт, мне же страшно! Только что мне тогда сейчас Каю сказать? Чтобы он не уходил, потому что я боюсь? Нет, мне такое гордость сказать не позволит!»
– Котёнок, не бойся. Никто сюда не придёт, – правильно истолковал мои сумбурные эмоции Макфей. – Я не думаю, что этот «ящер» в день по два раза нападать будет.
– Да даже если и нападёт, то я буду здесь, – сказал Дорей, материализовавшийся посреди комнаты. – Так что, Макфей, можешь спокойно идти по своим делам.
– Всё ещё злишься на меня, Милена? – поинтересовался у меня демон.
– Да, злюсь, – ответила я. – Почему ты мне ничего не сказал ещё тогда, когда мы впервые встретились? Хотя, если бы я не подслушала твой разговор с Лексом и не спросила тебя прямо, ты бы мне так ничего и не рассказал бы, не так ли? И про этого монстра, наверняка бы, какую-нибудь ложь придумал, а я бы продолжала тебе верить.
– Милена, пойми. Это не только моя тайна. Ты вообще ничего не должна была узнать. То, что ты подслушала наш разговор и то, что я был вынужден что-то тебе рассказать – это, всего лишь, случайность. Как было случайностью и то, что ты услышала разговор Келлера с Вейном и узнала о своей фальшивой памяти.
– Случайность, что я узнала о своей фальшивой памяти? Ты хочешь сказать, что знал о том, что у меня с памятью нелады? А ведь когда я тебе об этом рассказала, ты сделал такую удивлённую морду! А потом ещё посоветовал мне ничего не вспоминать.
– Милена, ты, вроде, спать собиралась, – устало сказал Дорей, проигнорировав мои слова.
– Похоже, отвечать ты мне не собираешься, – вздохнула я. – Что ж – это твоё право, – и я, закутавшись в одеяло, отвернулась от демона.
«Раз ты мне ничего не рассказываешь, Дорей, – рассерженно думала я, – то и я тебе ничего не буду рассказывать. Ни о том, что я узнала от Лекса, ни о медальоне в виде дракона… Главное, чтобы Кай случайно Дорею не проболтался. Кстати, а почему Дорей не спросил о незнакомом украшении? Он же, обычно, каждую мелочь замечает. Ах да! Я же медальон под ночную сорочку убрала – его и не видно».