Нити
Шрифт:
Отец тяжело вздохнул и оперся спиной о дверь своей машины. На его лице отразилась неимоверная всепоглощающая печаль. Он смотрел на свои ботинки, не поднимая головы на девушку.
– Знала бы ты, как тяжело мне это далось, – после паузы начал он. – Я жалею о том, что в важные периоды твоей жизни меня не было рядом с тобой. Но мне пришлось оставить вас. Когда твоя мама только забеременела тобой, я впервые столкнулся с двуликими. Они преследовали меня и твою маму повсюду. Я понимал, что спокойной жизни вам не видать. И все из-за меня. Самое страшное для меня на тот момент было то, что вы тоже можете пострадать от этих существ. Я не хотел втягивать
Алиса молча слушала его, не желая перебивать. Все это было так похоже на правду, что девушке очень хотелось верить в этот рассказ. Ей хотелось верить в то, что отец любил их с матерью и ушел от них по той причине, которую сейчас называл.
– А твоя мать… – начал после паузы Константин. – Она, наверное, говорила тебе, будто я умер? – слабая улыбка мелькнула на его губах, но взгляд оставался таким же печальным.
Алиса вздохнула и также, как и он, оперлась о машину Вадима. Говорить ему правду или нет? Ранить ли его словами еще больше или попытаться наладить контакт с так неожиданно обретенным отцом? И стоит ли вообще ему рассказывать что-то об их с матерью жизни без него? Ведь если бы этот человек хотел, он бы смог узнать все сам. Или он просто боялся, что, узнавая о делах своей семьи, навлечет на них опасность? Ведь на их след смогут выйти двуликие.
– Она ничего не говорила мне, – наконец решилась девушка. – Как-то в детстве я спросила ее о том, куда делся папа. На что выслушала такой дикий ор и ругательства, что больше спрашивать не захотелось. У нас с ней была под запретом тема обсуждения тебя. Глупо, конечно же. Ей легче было просто напросто сказать мне, будто ты умер, защищая нашу страну от кого-нибудь или спасая жизнь кому-нибудь в пожаре. Но она не захотела мне врать. А сказать правду просто не смогла. Позже, когда я уже заканчивала класс 7-8, я снова спросила у нее про тебя. «Забудь о нем! – кричала она. – Его нет в нашей жизни! Хватит его вспоминать! Мне хватает того, что ты такая же, как он!». На этом все, – Алиса перевела дыхание. В груди словно что-то сжалось от воспоминаний. От той печали, с которой ей пришлось жить всю жизнь. – А ведь она оказалась права, – после короткой паузы продолжила она. – Я и правда такая же, как ты. Я бросила ее и ушла. Она не знает, где я, что со мной. Я чувствую свою вину перед ней за это, но в то же время счастлива оттого, что поступила с ней так.
– И тебе совсем не жаль ее? – спросил отец. – Она ведь заботилась о тебе почти двадцать лет.
– Жаль? Заботилась? – Алиса хохотнула и рассмеялась каким-то горьким смехом. – Эта женщина не заботилась ни о ком, кроме себя. Она с трудом дождалась того времени, когда со мной не нужно будет сидеть. Сбрасывая меня то в садик, то в школу, она тем временем искала себе нового мужа, который бы обеспечивал ее и выполнял все ее прихоти. Я совершенно не заботила ее и была представлена сама себе. Пока не закончила школу. Моя дорогая и любимая мать, – девушка состроила гримасу, – нашла мне нового «папу». И вот тогда все стало еще хуже, чем было. Они начали «гудеть», а мне приходилось работать на двух работах, чтобы обеспечивать их прихоти. Поэтому я и свалила от нее при первой же возможности. Она эгоистка, думающая лишь о себе. Так зачем ей я?
– Потому что ты ее дочь, – произнес Константин.
Алиса усмехнулась и грустно покачала головой.
– Лишь на словах.
Она подумала о том, что, если отец говорил правду, то, выходит,
– Что ты делал, когда ушел от нас? – спросила Алиса, чтобы переключить разговор на отца.
– Я уничтожал двуликих. Пополнял свои знания о них. Старался найти их слабое место. Их необходимо уничтожить. Всех их.
– А Вадим говорил, что борьба стражей с двуликими – это некий баланс.
– Он прав. И добра, и зла должно быть поровну. Это естественно. Но зло всегда стремится преумножить свои силы любыми доступными способами. Что ты знаешь о двуликих? Я уверен, не так уж и много, потому что даже Вадим знает о них далеко не все. Двуликие всегда стремятся нарушить этот баланс, склонить чаши весов на свою сторону. Только мы можем противостоять им. Но представь, если двуликих не будет. Как думаешь, что будет тогда?
– Не знаю, – Алиса посмотрела на отца. – Наверное, отпадет потребность в стражах?
– Именно, – кивнул Константин. – Если не будет двуликих, не будет и стражей. А значит, все меньше и меньше людей будут становиться стражами и двуликими. И все меньшему количеству людей придется бросать свои семьи ради многовековой борьбы с двуликими.
– Так, хорошо, мне понятно, какая цель у нас, – Алиса переставила затекшие ноги и сложила руки на груди. – Стражи должны сдерживать двуликих. Но какая цель у них? Просто увеличить свою «популяцию»? Вряд ли.
– Подумай. Ты сможешь догадаться, – глаза Константина заговорщицки блеснули.
– Если это не увеличение своей численности, – вслух начала размышлять девушка, – то, возможно, укрепление своих позиций? Если можно так сказать.
– Близко к правде, – согласился ее отец. – Размышляй дальше.
– Искоренение стражей?
– И это тоже. Но не основное.
– А что тогда? Я, правда, не понимаю, чего они хотят. Тотального контроля? Мирового господства?
Константин кивнул.
– Ты права в том, что они хотят власти. Если они будут диктовать свои условия, то начнется банальное рабство. Люди нужны двуликим лишь для увеличения своей силы. Они будут использовать людей как рабов – для удовлетворения своих потребностей. Пока существуем мы, они не могут устраивать беспредел на земле, потому что мы мешаем этому. У нас есть для этого возможности.
– Да и это просто-напросто необходимо, раз они стремятся нас уничтожить, – Алиса уловила мысль отца.
– Именно. Поэтому мы и стоим у них на пути. Только мы можем помешать двуликим. Стражи равны им по силе. Хотим мы этого или нет, но нам приходится бросать свои жизни ради жизней других людей. Таков наш долг.
– Черт бы его побрал, – пробормотала Алиса. Константин услышал ее слова и не смог с ней не согласиться. Этот долг слишком многое отнял у него и у всех остальных стражей.
– И что теперь нам делать? – спросила девушка. – Ты что-то говорил о том, что активность двуликих стала больше.
– Да, – кивнул Мейер. – В новостных сводках все чаще и чаще мелькают кадры убийств, которые совершают двуликие. Определить это довольно просто, ведь большинство убитых – стражи. Они уже являлись ими или же были лишь потенциальными. Все равно. Неспроста двуликие начали так активно нас истреблять. Раньше это происходило лишь при случайных стычках, а сейчас создается такое впечатление, будто они специально выслеживают нас и убивают по одному.